сердцевина 4-тонного кумулятивного заряда при взрыве пробивала приблизительно 18 метров железобетона. В то время не было линкоров с башнями с толщиной брони более
70 сантиметров или с палубой, покрытой броней толщиной более 20 сантиметров. Согласно расчетам экспертов, «Мистел», так называлось новое изобретение, мог потопить самый мощный из плавающих линкоров.
Первый испытательный полет с применением нового кумулятивного заряда был проведен из Пенемюнде. Боевая часть имела диаметр приблизительно полтора метра и взрывалась через четыре секунды после удара. Весной 1944 года Хольцбаур поднялся в воздух с этим опасным грузом. Его целью был меловой утес высотой ПО метров на острове Мён. Все, казалось, шло хорошо и он приближался к цели, когда внезапно раздался толчок и нос самолета-носителя стал опускаться вниз, а два сцепленных вместе самолета – пикировать в земле. Сделав все возможное, чтобы восстановить управление, Хольцбаур был вынужден произвести расцепку, после чего его истребитель начал набирать высоту, в то время как Ju-88 падал вниз со своим грузом взрывчатки. Когда он ударился о землю, произошел потрясающей силы взрыв с огромной вспышкой пламени, сопровождаемой столбом дыма, который поднялся в воздух на 1000 метров.
К счастью, Ju-88 упал в 5 километрах от ближайшей деревни, и никто не пострадал. Последующее расследование показало, что в узкой пилотской кабине истребителя Хольцбаур, который был крупным мужчиной, нечаянно выключил тумблер главной системы управления, в результате чего тяжелая машина внизу вышла из-под его контроля.
На месте взрыва и вокруг не удалось обнаружить никакого следа Ju-88. Он буквально превратился в пыль. Единственным следом происшедшего была огромная воронка. Из соображений безопасности объявили, что разбился бомбардировщик, полностью загруженный бомбами, а чтобы добавить этой истории правдоподобия и ослабить любые подозрения, устроили фальшивые похороны «погибших» членов экипажа.
Неделю спустя Хольцбаур повторил попытку. На сей раз на спине самолета-носителя был FW-190.[341] На расстоянии приблизительно 8 километров до цели он включил систему автоматического управления, а когда до цели оставалось 1,5 километра, произвел расцепку. Его собственный самолет теперь набирал высоту, а самолет-носитель летел точно к цели. В последний момент его нос опустился, и он со своим грузом взрывчатки пикировал в склон мелового утеса. Раздался мощнейший взрыв, и из утеса был вырван огромный кусок. После этого Хольцбаур благополучно приземлился на острове Мён.
Пельтц и Баумбах имели свои планы в отношении нового оружия: его стали называть «Отец и сын,[342] после серии комиксов, очень популярной в Германии. Они были вынуждены ждать его в течение нескольких лет, хотя, если бы не зависть и распри, для разработки хватило бы нескольких месяцев. Однако теперь оно было готово и его можно было использовать.
Самолеты-разведчики сделали фотоснимки важных русских заводов и электростанций, находившихся далеко в тылу, включая несколько станций на Урале, которые обеспечивали энергией новые большие танковые заводы. Эти электростанции необходимо было разрушить, что означало бы большое сокращение числа танков, имевшихся у русских. Первоначально не было бомб или мин достаточной мощности, которые могли бы причинить им ущерб больший, чем просто поверхностные повреждения, но теперь был «Отец и сын» с его чрезвычайно мощным кумулятивным боезарядом.
Идея о дальних бомбардировочных рейдах не только за Урал, но и даже на Соединенные Штаты обсуждалась с самого начала войны. Самолеты, необходимые для подобных рейдов, должны были иметь оперативную дальность действия около 11 тысяч километров и нести от 3 до 5 тонн бомбовой нагрузки. Но в то время авиационных двигателей, способных доставлять на такие расстояния груз от 100 до 140 тонн, не было, так что должны были пройти годы, чтобы появилась хоть какая-то вероятность практического осуществления этой идеи.
Когда в войну вступили Соединенные Штаты, немедленно возникла идея бомбардировки Панамского канала, который имел огромную важность для всей американской системы обороны. Чрезвычайно сложные механизмы делали его крайне уязвимым в случае атаки. Было достаточно попадания даже весьма небольшого по мощности заряда лишь в одну камеру шлюза, чтобы на долгое время вывести из строя весь канал.
Первоначально предполагалось провести совместную операцию подводных лодок и больших самолетов, которые должны будут дозаправляться в воздухе. Многие фирмы начали работать над проектами бомбардировщиков дальнего радиуса действий. Фирма «Мессершмитт» разработала Ме-261, известный как «Adolfine», с дальностью полета приблизительно 9600 километров[343] и второй проект с дальностью более 11 300 километров и бомбовой нагрузкой 5 тонн.[344] Фирма «Фокке-Вульф» начала работы над шестимоторным бомбардировщиком с дальностью 9700 километров.[345] Фирма «Юнкерc» работала над Ju- 390.[346] Затем в 1944 году фирма «Мессершмитт» разработала проект Ме-264, имевший комбинацию поршневых и реактивных двигателей.[347] Однако с течением времени сырья и материалов не хватало все больше и больше, а потребность в них возрастала, так что все эти проекты постепенно увяли.
После того как Хольцбаур провел успешное испытание своего составного комплекса, Пельтц и Баумбах отправились к Шпееру с предложением провести дальний бомбардировочный рейд за Урал, и, когда его согласие было получено, подготовка такого налета была поручена 200-й бомбардировочной эскадре. Но тем временем группа из двенадцати комплексов была послана в Сен-Дизье, [348] откуда действовала против союзнического флота вторжения. В мелководном устье реки Орн был потоплен французский линкор «Курбе» (водоизмещением 22 тысячи тонн). [349] Также были потоплены крейсер, транспорт и танкер.[350] Позднее еще транспорт и танкер были потоплены в гавани Шербура. Чтобы потопить эти шесть кораблей, были использованы девять самолетов-носителей и потерян только один из находившихся на их спине пилотируемых самолетов.
Эти замечательные успехи произвели впечатление на немецкие власти и, наконец, заставили их заказать еще 50 таких смертоносных составных комплексов,[351] одновременно была запланирована атака 40–60 комплексами на британский флот в Скапа-Флоу.[352] Машины с установленными кумулятивными боезарядами фактически уже стояли на датских аэродромах в полной готовности для атаки, пока разведывательные самолеты летали взад и вперед, делая фотоснимки и собирая необходимую для налета информацию. Но в декабре погода над Скапа-Флоу была слишком плохой.[353] Затем наступили лунные ночи, которые подразумевали, что атакующие, по всей вероятности, будут встречены еще над морем и что составные комплексы будут сбиты намного более скоростными истребителями еще до того, как достигнут своей цели. В январе снежные бури сделали любую попытку атаки невозможной, и в конце концов от этой идеи отказались.
Заводы теперь упорно работали над выпуском составных комплексов. На заводе в Дессау были заказаны 150 комплексов, которые должны были быть готовы в ближайшие шесть недель. В ходе операции «Железный молот» – так теперь назывался «уральский» проект[354] – из Восточной Пруссии должны были стартовать 200 самолетов. Но проводить операцию оказалось уже слишком поздно. Русские захватили Восточную Пруссию, после чего расстояние из Германии до целей стало слишком большим для Ju-88 и FW-190.
Другим многообещающим, но совсем иного вида проектом был так называемый проект «Гадюка». В 1944 году бывший директор фирмы «Физелер» Эрих Бахем стоял около своего завода в Вюртемберге[355] и с тревогой смотрел в небо. Того, что он видел, было более чем достаточно, чтобы расстроить его. Группы бомбардировщиков стройными рядами пролетали над заводом, чтобы сбросить бомбы, а выше и вокруг них, словно стрекозы на солнце, сверкали истребители эскорта. Это напоминало массовый групповой полет на авиашоу. Несомненно, Бахем думал о том, что должен же быть какой-то способ остановить их. Если истребителей не было в наличии или если они прибывали слишком поздно, то должен быть иной способ расколоть эти самонадеянные соединения.
Когда налет закончился, Бахем вернулся к своей работе, но обнаружил, что не способен
