когда мы доберемся туда, то не сможем войти через парадную дверь, нам нужно будет завернуть за угол и войти в ту, что находится посередине». Вскоре они остановились на окраине города у белого бунгало. Роми выпрыгнула из машины и потащила за собой Бенержи. Это был вовсе не тот дом из красного кирпича, который описывала девочка, но по пути им попался указатель со словами: «Просим воспользоваться черным ходом».
Старая женщина, открывшая дверь, опиралась на металлические костыли, ее правая нога была туго забинтована. Да, она Луиза Уильямс, да, у нее был сын Джо, но она уходит на прием к врачу, и у нее совершенно нет времени беседовать с неожиданными визитерами. Роми очень огорчилась, ее глаза наполнились слезами. Час спустя девочка, ее отец и шведские журналисты вернулись, и на этот раз их пригласили в дом.
Миссис Уильямс была удивлена тем, что Роми подарила ей голубые цветы, и вспомнила, что последним подарком сына был именно букет голубых цветов. Когда же отец Роми рассказал миссис Уильямс о “воспоминаниях” девочки, связанных с жизнью Джо, ее удивление возросло. “Откуда она может знать такие подробности? — спрашивала женщина. — Я не знакома ни с вами, ни с кем-либо другим из Дес- Моинс”. Миссис Уильямс рассказала также, что они с Джо жили, как и говорила Роми, в доме из красного кирпича, но он был разрушен десять лет назад во время торнадо, когда пострадало много домов в Чарльз- Сити. Джо помог построить этот дом и настоял на том, чтобы зимой парадная дверь была закрыта.
Роми и миссис Уильямс сразу же понравились друг другу. Когда хозяйка встала, чтобы взять что-то в своей комнате, Роми кинулась вслед за ней. Они вернулись, держась за руки, причем Роми пыталась помочь старой леди идти. Миссис Уильямс несла фотографию в рамочке — это был снимок Джо и его семьи, сделанный в последнее Рождество перед их с Шейлой гибелью. “Она узнала их! — удивленно произнесла миссис Уильямс. — Она узнала их!”. Миссис Уильямс подтвердила многие факты из рассказов Роми о Джо, в том числе его женитьбу на Шейле, наличие троих детей, имена родственников, случай с пожаром, во время которого она обожгла руку. Также она полностью подтвердила слова Роми о несчастном случае — аварии на мотоцикле, который произошел за два года до рождения девочки, в 1975 году. Несмотря на эти доказательства, ни миссис Уильямс, ни родители девочки не были готовы к тому, что Роми — это реинкарнация Джо Уильямса. “Я не знаю, как объяснить это, — сказала в конце концов мать Роми, — но точно знаю, что моя дочь не лжет”[2].
“Воспоминания” Роми — не такая уж редкость, как думают ее родители. Из следующей главы мы узнаем, что отмечены сотни случаев, когда дети очень подробно и абсолютно точно рассказывали о тех жизнях, которые они проживали прежде. Все эти истории подводят нас к тому, чтобы вновь заняться исследованием одного из древнейших и самых устойчивых верований в истории человечества: мы живем на Земле не единожды, а много раз.
Но следует ли придавать такое значение этим детским рассказам? Преобладающее большинство людей не вспоминают о том, что они жили когда-то до нынешней жизни. Более того, наши чувства свидетельствуют: с исчезновением тел мы полностью исчезаем с лица Земли. Просто ли мы прекращаем существование или уходим “в другое место”? Наше сознание, наш опыт, как правило, отрицают возвращение к жизни. Почему бы нам не отмахнуться от этих детей и не посчитать их “воспоминания” странной аномалией, которую мы не можем объяснить или хотя бы сравнить с тем, что представляется нам более простым и ясным?
Одни склоняются к тому, чтобы принять этих детей всерьез, после того как вспомнят знаменитых личностей, которые в результате долгих размышлений начали верить в реинкарнацию. Это Платон, Артур Шопенгауэр, Джон Мак-Таггард, Бенджамин Франклин, Лев Толстой, Уильям Джеймс, Генри Вордсворт Лонгфелло, Ралф Уолдо Эмерсон, Генри Торо, Уолт Уитмен, Скол Беллоу, Рихард Вагнер, Густав Малер, Ян Сибелиус, Поль Гоген, Дэвид Ллойд Джордж, Джордж Смит Пэттон, Чарлз Линдберг, Генри Форд и Карл Юнг. Но в то же время есть другой список, еще более длинный, который включает в себя интеллектуалов и творческих личностей Запада, отрицающих реинкарнацию.
Других может убедить тот простой факт, что реинкарнация признается на протяжении тысячелетий почти половиной человеческой расы. Это вынуждает нас призадуматься, но нельзя забывать и о том, как много старых и, казалось бы, проверенных идей на поверку оказывались ложными, например, утверждения, что Солнце вращается вокруг Земли, а сама Земля плоская. Возраст и популярность — еще не гарантия истины, и двух этих составляющих недостаточно для отрицания того, в чем поневоле убеждаешься каждый день: мы — это наши тела и ничего более.
В конце концов самая главная причина не пренебрегать переживаниями таких детей, как Роми Крис, — это сами дети, обычные и абсолютно нормальные во всех отношениях, кроме одной любопытной детали: они помнят то, что многие из нас по разным причинам забыли. Если люди двадцатого века, живущие на Западе, еще способны воспринимать реинкарнацию всерьез, то, мне кажется, прежде всего благодаря терпеливому и критичному изучению этих малышей. Прежде чем двинуться дальше, давайте рассмотрим еще один случай, исследованный доктором Яном Стивенсоном из Университета Виргинии[3].
Пракаш Варшни родился в августе 1951 года в Чхате, Индия. Он ничем не отличался от других детей, разве что плакал чаще, чем ребятишки его возраста. Однажды ночью (ему было четыре с половиной года) он проснулся и выбежал из дома. Когда родители нашли сына, он утверждал, что его зовут Нирмал, что родился он в Коси-Калане — городке, находящемся в шести милях отсюда, а отца его зовут Бхоланат.
В течение четырех-пяти дней подряд Пракаш вскакивал среди ночи и выбегал на улицу, потом это стало повторяться реже, но продолжалось еще около месяца.
Пракаш все время говорил о “своей семье” в Коси-Калане. Рассказывал, что у него есть сестра по имени Тара, называл соседей. Мальчик описал “свой” дом, построенный из кирпича, в то время как в его настоящем доме в Чхате стены были из самана. Поведал он и о том, что у его отца четыре магазина: тот торговал зерном, одеждой и рубашками. Мальчик рассказал также о железном сейфе своего отца, в котором у него был свой ящик с отдельным ключом.
Семья Пракаша не могла понять, почему ребенок стал так одержим своей “другой жизнью”, которую начал припоминать. Он умолял родителей отвезти его в Коси-Калан и так измучил себя этим, что в конце концов дядя Пракаша пообещал съездить с ним туда. Он, правда, попытался обмануть мальчика и поехал с ним на автобусе в противоположную сторону, но Пракаш разгадал обман, после чего дядя сдался окончательно. В Коси-Калане они в самом деле нашли магазин, принадлежащий человеку по имени Бхоланат Джейн, но поскольку магазин был закрыт, Пракаш и его дядя возвратились в Чхату, не встретившись ни с кем из семейства Джейн[4].
После возвращения мальчик продолжал настаивать на том, что он Нирмал, и перестал откликаться на имя Пракаш, говорил матери, что она не настоящая его мама и этот бедный дом тоже не его. Ребенок со слезами на глазах умолял, чтобы его отвезли обратно в Коси-Калан. Однажды он взял и отправился туда пешком, прихватив с собой большой гвоздь, который, как он говорил, был ключом от его ящика в сейфе отца. Прежде чем его нашли и вернули, Пракаш успел пройти полмили вдоль дороги, ведущей в Коси- Калан.
Вполне понятно, что родители мальчика были весьма огорчены внезапными переменами, произошедшими в сыне. Им хотелось вернуть прежнего Пракаша, не страдающего от этих разрушительных воспоминаний, подтверждения которых они совсем не хотели искать.
В конце концов их терпение лопнуло, и они взяли дело в свои руки. Следуя древнему народному обычаю, они долго вертели мальчика на гончарном круге, надеясь, что благодаря головокружению он забудет свое прошлое. А когда затея не удалась, они просто побили его. Неизвестно, эти ли меры побудили Пракаша забыть свою жизнь в качестве Нирмала или нет, но во всяком случае он перестал об этом говорить.
Между тем в Коси-Калане действительно жила семья, потерявшая ребенка — он умер от оспы за шестнадцать месяцев до рождения Пракаша. Его звали Нирмал, отца мальчика — Бхоланат Джейн, а сестру — Тара. Отец Нирмала был коммерсантом, владельцем четырех магазинов: одежды, двух бакалейных лавок и универсального магазина, в котором среди прочего продавали и рубашки[5] . Семья Джейн жила в комфортабельном кирпичном доме, где у отца был большой железный сейф. Каждый из сыновей Бхоланата имел в этом сейфе свой ящик и собственный ключ от него.
Вскоре члены семьи Джейн узнали о том, что к ним в сопровождении дяди приезжал ребенок,
