«Спираль» днищем к предполагаемому взрыву (три километра, при разлете осколков до пяти – вся надежда на чешую силового теплозащитного экрана). И в этот момент аппарат чуть заметно тряхнуло, потом он дернулся сильней, потом еще, и рывком наступила невесомость.
«Прилетел, – глядя на быстро краснеющую схемку на экране БЭВМ, почти спокойно подумал Сергей. – Сейчас еще рванет «сундук», и станет совсем хорошо. Черт, и посмотреть на него напоследок нельзя. Успел-таки я брюхо подставить».
Судя по показаниям датчиков, поток осколков от взрыва запущенных «динозаврами» ракет все-таки нагнал его, изрешетив всю заднюю часть корабля. По крайней мере, датчики показывали нулевое давление как в топливных баках, так и (о, как вовремя он избавился от своих ракет!) в оружейном отсеке. Двигатель не взорвался – наверное лишь потому, что почти исчерпал к тому времени горючее. А взаимная скорость корабля и осколков, а также несущие конструкции и стенки отсеков уберегли кабину пилота.
Еще, по утверждению ЭВМ, он остался без связи. Причем антенный модуль, если верить той же ЭВМ, не пострадал, а вот приемопередатчик на запросы не откликался. Сергей начал лихорадочно вводить в БЭВМ кодограмму предстоящих действий. Надо было задействовать датчики ускорений, чтобы при первом же ударе в днище произошел отстрел спасательной капсулы – так, чтобы между ней и фронтом осколков оказалась и без того мертвая «Спираль». Но закончить ввод он не успел дернул рукоять катапульты, едва почувствовав, как содрогнулся корабль.
Видимо, направляющие катапульты были повреждены, потому что капсула покинула корабль с ясно слышимым скрежетом и вдобавок яростно вращаясь. И тем не менее автоматика в ней продолжала работать. Тремя немилосердными рывками, от которых пилот «плыл», как от нокаутов, система ориентации остановила вращение, а после короткой паузы дала заключительный, еще более мощный пинок, который отправил капсулу вглубь атмосферы.
Едва придя в себя от работы аварийных систем и убедившись, что все еще жив, Сергей приник к наморднику, пытаясь увидеть результаты проведенного им боя. Американский спутник он нашел почти сразу. Когда в космических аппаратах происходит неконтролируемая реакция между топливом и окислителем, зрелище получается феноменальное – тут американские киношники угадали верно. Не предвидели они только одного – любые более-менее тугоплавкие конструкции, оказавшиеся в эпицентре взрыва, очень быстро нагреваются, а потом о-о-о-очень медленно остывают. Вот и искорежено-перекрученные балки, составлявшие силовой каркас американского спутника, в настоящий момент ярко пылали, пытаясь вернуть космосу не принадлежащий им жар. «Да, с полсотни ракет в этом сундуке имелось, – подумал Сергей. – Достаточно было одной сдетонировать от осколков, как полыхнули все. Эк, фермы аж добела раскалило! Птичку мою на этом фоне и не видать совсем». Наведя визир в точки, где должны были находиться «DynaSoar», он смог заметить только две ярких звездочки. Одна из них была гораздо ярче другой; припомнив вспышку, осветившую борт ракетоносца перед самым началом всей этой кутерьмы, Сергей предположил, что и этот американец в настоящее время тоже «светится», медленно отдавая вакууму жар взорвавшегося топлива.
– Предупреждал ведь, что буду стрелять, – пробормотал себе под нос пограничник, пытаясь выцелить визиром корабль напарника. Но тот, по-видимому, за истекшие минуты успел сманеврировать, и теперь без радиолокатора или данных о новой орбите искать его не имело смысла. Зато загадочное НЛО, запущенное с американской «Звездной Крепости», менять орбиту и не думало. «И какого лешего он сюда прет? Сундук ведь побольше моего ракетоносца будет. Правда, в нем и топлива, судя по скорости, уйма. А у Валерки ведь всего три ракеты, причем одна – «кака с маком», и активировать ее без моей команды он не сможет. А вторую, дальнобойную, он уже наверняка запустил. А там еще и уцелевший динозавр где-то может крутиться…»
Медленно наваливающаяся перегрузка свидетельствовала, что капсула входит в плотные слои атмосферы – пора прекращать пялиться в космос и надо занимать «позу оптимального противодействия перегрузкам», да и вообще вспоминать все об аварийном способе посадки. С тех пор, как космопланы полностью вытеснили «салютовские» спускаемые капсулы, подобный способ посадки оставался только аварийным вариантом и изучался исключительно на тренажерах. Восьмая Лунная, с ее печально известным аварийным стартом с Луны и столь же аварийной посадкой на Землю двенадцать лет назад, была, пожалуй, последней, применившей этот метод на практике.
«Теперь вот новый прецедент для истории космонавтики, – невесело подумал Сергей, стараясь устроиться поудобней и припомнить все, что говорили им в училище о посадочных перегрузках. Вроде трясти должно? Леонов, кажется, в мемуарах писал. Вот весело будет, если и я, как они, в тайгу ухнусь. Одна радость, что не зима».
По кабине пробежали переливчатые отсветы, тормозящая в атмосфере капсула укутывалась плазмой, чей пока еще бледный свет проникал внутрь через объективы визиров. Перегрузка росла. Действительно начинало потряхивать.
Неожиданно в голову пришло соображение, что если Валерка остался подключенным к «Радуге», то он вполне мог получить санкцию на применение ракеты с ядерным зарядом и без помощи командира.
– Вы сами вынудили нас, – с трудом прошептал непослушными от перегрузки губами Сергей. – Не мы первые…
Последняя мысль меркнущего от непривычных перегрузок сознания была: «Что я услышу в момент касания – визг сминаемой гармошки амортизатора или хруст своих ребер?»
– «Орлан -1», «Орлан-2». ГОТОВНОСТЬ ОДИН!!!
– «Альбатрос-1», «Альбатрос-2». ГОТОВНОСТЬ ОДИН!!!
– «Буревестник-1», «Буревестник-2». ГОТОВНОСТЬ ОДИН!!!
– Четыре минуты назад в космическое пространство Советского Союза совершено вторжение аэрокосмических сил Соединенных Штатов Америки. Была предпринята попытка массированной атаки мирной спутниковой группировки нашей страны. В ходе боестолкновения с диверсионным спутником и вылетевшими на его поддержку аппаратами класса «Дина-Соар» спутник и один из истребителей поддержки уничтожен. Второй истребитель и одна из машин погранслужбы продолжают маневрировать. Ваша задача – выход на ударные позиции с параметрами: высота… наклонение… Развертывание систем радиолокационного наведения над акваторией Индийского океана с координатами: …южной широты и …западной долготы, и нанесение загоризонтного ракетно-ядерного удара по целям в составе авианосных соединений… При маневрировании в районе низких орбит принимать во внимание наличие средств противокосмической обороны противника.
ПКО у противника действительно имелась, поэтому число получивших приказ ударных орбитальных самолетов в три раза превышало количество предполагаемых авианосных групп.
Сергею Боярову оставалось до Земли сорок восемь секунд. Валерию Пономареву оставалось девяносто три секунды до получения приказа на активацию спец-БЧ. До полномасштабного развертывания плана «Радуга» оставалось два с половиной часа.
«Черный метеор» готовился открыть регулярное сообщение по маршруту орбита-Земля…
Сергей Анисимов
Простое воскресное утро
Я, как начальник Генштаба, не вижу вероятного противника в лице конкретного государства. Мы давно перестали готовиться к масштабным ядерным и обычным войнам.
Майор Сивый проснулся от острого ощущения опасности. Острейшего. Проснулся он в собственной постели, с подсунутой под щеку подушкой в розовой наволочке. Не открывая глаз и стараясь унять бьющееся сердце, через чуть разведенные ресницы правого глаза майор оглядел то, что попадало в поле зрения. Комната была та же, родная. Обои в ровную полоску, книжные полки, угол недешевого телевизора, придвинутого ближе к кровати, – вчера смотрели на ночь. Жены рядом не было, хотя час оказался ранний, не более половины восьмого. Судя по доносящимся из кухни звукам, она только-только ставила варить картошку – то есть поднялась не более двадцати минут назад. Тоже не спится почему-то…
Не спалось и сыну – из соседней комнаты доносилось ритмичное хэканье и повторяющееся через равные промежутки времени пощелкивание: тот работал с гирей. Развлекался с утра пораньше. Двигаясь очень осторожно, майор повернул голову, чтобы получить возможность видеть обоими глазами.
