принести ему фрукты, пирожные или чай. Ему нравилось, что его обслуживает молодая симпатичная женщина, и не имел никаких возражений против этого: «Я не понимаю берлинцев, которым нравится, чтобы их обслуживали официанты. Для мужчины гораздо более приятно иметь рядом с собой симпатичную молодую девушку, чем угрюмого, нагловатого мужика». Нашему самолету вновь был присвоен номер D-2600, и он опять-таки получил имя «Иммельманн». На борту лежала открытой книга посещений, в которой расписывались все почетные гости. К сожалению, самолет сгорел во время бомбардировки Шляйссхайма авиацией союзников.
Полетное время значительно сокращалось за счет увеличения скорости, развиваемой оснащенным всеми удобствами самолетом. Для обычного рейса из Мюнхена в Берлин теперь требовалось всего один час и сорок пять минут. Поскольку Гитлер очень интересовался высотой полетов и придавал большое значение тому, чтобы посадка совершалась без опоздания, над его сиденьем висели спидометр, альтиметр и часы. Часы заводились на определенное время перед каждым полетом. Я докладывал ему предполагаемое время прибытия, основанное на прогнозе погоды и скорости ветра. И должен был придерживаться этих расчетов с точностью 98 процентов.
Чаепитие в «Кайзерхофе»
В течение долгого времени Гитлер был постоянным гостем в отеле «Кайзерхоф». Три или четыре раза в неделю он отдыхал там в узком кругу друзей, наслаждаясь игрой венгерского оркестра, который там выступал.
Геббельс обратил его внимание на прекрасную музыку и отметил, что это подходящий повод пообщаться с народом. Для него зарезервировали угловой столик, откуда открывался прекрасный вид на весь зал. Всего лишь через несколько дней этот зал, обычно полупустой, стал заполняться до отказа. После нескольких посещений Гитлер обратил внимание, что столики в непосредственной близости от него всегда зарезервированы официантами для одних и тех же пожилых дам. «Я не могу понять, что происходит, – сказал Гитлер. – При всем своем уважении к пожилым дамам я предпочел бы видеть возле себя более молодые лица». Он дал указание начальнику полиции выяснить причину происходящего, и было установлено, что, когда становилось известно о прибытии Гитлера, официанты сообщали об этом тем самым пожилым дамам за крупные чаевые. Восхищение и обожание, которые вызывал Гитлер у народа, администрация отеля использовала в своих корыстных целях, продавая чайные принадлежности и другие вещи, к которым он прикасался, по безбожно высоким ценам. Когда Гитлер об этом узнал, он перестал посещать «Кайзерхоф». Он сказал мне, что даже не предполагал, что администрация отеля такого класса может позволить себе столь неэтичное поведение. «К сожалению, я опять был обманут!»
Недостатки убирающегося шасси
После полета в Гамбург, где Гитлер провел ночь в отеле «Атлантик», мы должны были вернуться в Берлин следующим утром. В аэропорту Фульсбюттель перед нами прошли парадным маршем под звуки оркестра и с развевающимися знаменами несколько отрядов штурмовиков. После того как Гитлер обошел почетный караул, он подошел ко мне, как делал это перед каждым вылетом, чтобы осведомиться относительно прогноза погоды. В этот момент над нами пролетал одномоторный спортивный самолет Ju- 160. Он сделал несколько кругов и стал заходить на посадку. Я сразу заметил, что у него не выпущено шасси. Летчик выключил двигатель буквально в метре от земли, как при обычном приземлении. Поскольку он не коснулся земли, летчик выбрал подходящий момент и пошел на аварийную посадку в 200 метрах от нас. Пассажиры выбрались из самолета, который остался неповрежденным, за исключением пропеллера. Летчик выглядел ошеломленным. Оказывается, он забыл выпустить шасси, восхищенный видом парада на летном поле.
Гитлер встревоженно обернулся ко мне, промолвив: «Видишь, Баур, то же самое может случиться и с нашим „Кондором“». Но я ему объяснил, что на подобный случай у нас имеется предупредительный сигнал. Как только самолет начинал снижаться для захода на посадку и уменьшалась подача газа, включалась сирена, напоминавшая летчику, что необходимо выпустить шасси. Она продолжала звучать до тех пор, пока шасси не опускалось вниз и не занимало соответствующее положение. Сирену, которая производила ужасный шум, можно было отключить, но я никогда этого не делал. Тем не менее Гитлера мои аргументы до конца не убедили, и он сказал: «Ju-52 в этом отношении гораздо надежнее. С ним ничего не может случиться, поскольку у него шасси постоянно находится в выпущенном состоянии». Поначалу он испытывал легкое недоверие к «Кондору» со всеми его нововведениями.
В апартаментах фюрера, расположенных в рейхсканцелярии, каждый вечер показывали фильмы. Это делалось по просьбе Гитлера и было вызвано необходимостью отвлечься от ежедневной рутины, расслабиться, а также набраться новых впечатлений и идей. Поскольку в Германии ежегодно выпускалось всего по пятьдесят – шестьдесят картин, на экраны с разрешения министерства пропаганды выпускалось большое число американских, английских, французских, шведских и чешских фильмов. Премьера нового фильма всегда вызывала интерес.
Возрождение вооруженных сил
Вечером 16 марта 1935 года Гитлер объявил германскому народу, что он в одностороннем порядке разрывает «позорные путы Версальского договора». В это же самое время вступил в силу закон о возрождении германских вооруженных сил. На следующий день Гитлер полетел в Мюнхен и принял первый военный парад. Мы вылетели из Берлина в 2.30 дня и спустя два часа прибыли в Мюнхен. На летном поле выстроились пехотные подразделения, части полиции, СС, штурмовики и некоторые другие вооруженные формирования. Почетная встреча состоялась в Обервизенфельде. Присутствовали даже представители рабочих организаций. В одном месте собралось до десяти тысяч человек. После посадки нас приветствовали салютом из двадцати одного орудия, а военный оркестр сыграл «Баденвайлер». Генерал Риттер фон Эпп приветствовал нас от имени жителей Мюнхена. В сопровождении пожилого фельдмаршала фон Макензена, адмирала Редера, генерал-полковника фон Бломберга и рейхсминистра Геринга Гитлер приветствовал почетную делегацию. Триумфальный прием в Мюнхене глубоко его взволновал, и во время обратного полета в Берлин он постоянно высказывал удовлетворение увиденным грандиозным военным представлением.
Полет с Гёмбёшем
Начался период частых авиапутешествий. Гитлера приглашали нанести им визиты правительства многих иностранных государств, они начали добиваться его расположения.
18 июня 1935 года я взял на борт своего самолета венгерского президента Гёмбёша, которого Гитлер пригласил посетить его с официальным визитом. Гёмбёш прибыл на центральный железнодорожный вокзал Мюнхена в 7.30 утра, где его и встретил Брукнер, адъютант Гитлера. После легкого завтрака мы полетели в Берлин. Перед вылетом он самым подробным образом осмотрел самолет, особенно заинтересовавшись его внутренним убранством. Я пригласил его присоединиться ко мне в кабине пилота, откуда он лучше всего мог рассмотреть заинтересовавшие его ландшафты и городские достопримечательности. Он с радостью принял приглашение. В Берлине его лично встретил в аэропорту рейхсканцлер, и, поблагодарив меня за впечатляющий полет, он отправился в приготовленные для него апартаменты. Позднее для него организовали экскурсию по городу, которая закончилась грандиозным правительственным банкетом, состоявшим из четырех смен блюд: рыба, суп, мясо и десерт.
Гитлер придерживался определенных правил вплоть до конца своей жизни. Когда подходило время для обычного тоста за здоровье главы иностранного государства, в бокалы наливали шампанское. Гитлер поднимал бокал, всегда наполненный пузырящейся минеральной водой, поскольку он никогда не употреблял алкоголь. Гёмбёш провел в Берлине несколько дней для обсуждения текущих проблем, а также осмотрел достопримечательности города. Затем я полетел вместе с ним обратно в Мюнхен, где его поджидал специальный поезд.
Мировая выставка в Париже
В этом же году в Париже состоялась мировая выставка. Германии предоставили право открыть собственный павильон, для подготовки экспозиции было приложено немало усилий, поскольку Гитлер хотел представить свою страну в самом лучшем виде. Несколько раз я летал на встречи со Шпеером, архитектором, руководившим возведением германского павильона. Гитлер особо хотел, чтобы как можно больше его близких соратников посетили выставку, поэтому он выделил значительные суммы в их распоряжение, чтобы они провели неделю в Париже на весьма достойном уровне, чуть ли не купаясь в роскоши.
