обратил особое внимание на туманные озера во впадинах между холмами, которые из-за бледного лунного света казались наполненными сливками.
— Уверяю вас, месье, здесь нет никаких солдат, никто не спрятался здесь в ожидании вас. Я еду сама по себе.
Он остановился и слегка повернул голову в ее сторону. Она видела лишь черный силуэт на фоне полуночного неба. Его одежда была сшита из густой выделанной овчины, не отражающей свет, а плащ женщины из шелковой парчи, напротив, мерцал в темноте сине-белыми сполохами. Голова ее все еще была скрыта капюшоном, и лица не было видно. Тайрон намеренно отстал и шел немного сзади, вынуждая женщину тем самым поворачиваться к нему, когда он начинал что-то говорить.
— Вы сказали, у вас есть важное дело, которое вы хотели бы обсудить со мной?
— Действительно, это так, месье. Но я должна знать, могу ли доверять вам и надеяться, что все, о чем мы будем говорить сегодня, останется между нами.
Тайрон Харт медленно подкрался к ней. Теперь он мог отчетливо видеть ее рот. Он был совершенной формы — нижняя губа полная и нежная, — а ее слова просто обезоружили его, заставив невольно улыбнуться.
— Вы приняли бы на веру клятву обычного вора? — Последнее слово он произнес по-французски.
— Вы говорите по-французски, месье?
— Немного.
— Хорошо. Хотя я изучала английский язык много лет, но все еще есть слова и фразы, которых я не понимаю, и не могу изъясниться так, как полагается.
— Кажется, у вас прекрасно получается, — сказал Тайрон, снова оглядываясь вокруг. — Но мое время ограничено, и, кроме того, в число достоинств моего друга, которого вы видели, мамзель, терпение не входит.
— Тогда скажите, месье, я получила ваше слово?
Умиляясь ее настойчивости, Тайрон торжественно поклонился:
— Вы получили мое слово, мамзель. Все, о чем мы сегодня говорим… или делаем… здесь, сегодня ночью, уйдет со мной в могилу…
— В таком случае… — Женщина, глубоко вздохнув, выдохнула: — Я намерена нанять вас!
Сообщение поразило Тайрона несказанно, он пристально посмотрел на незнакомку:
— Нанять меня?
Она кивнула, и шелковые нити капюшона заискрились звездной пылью.
— Мне нужна помощь кого-то… обладающего вашим… особенным талантом…
Харт жадно втянул воздух один раз, другой, третий, прежде чем ответил, и слова его шли из глубины высоко поднятого воротника:
— Какой именно особенный талант вам необходим?
— Я хочу, чтобы вы совершили ограбление. Остановили карету на дороге и забрали у пассажиров их ценности.
Тайрон подался вперед, почти уверенный, что не расслышал как следует то, что она сказала.
— Вы хотите нанять меня… ограбить карету?
— Это ведь то, чем вы занимаетесь? Не так ли?
— Да, но…
— У пассажиров этой кареты будут при себе ценности, к которым у меня особый интерес.
— Какие ценности? — прямо спросил Тайрон.
— Драгоценные камни.
— Драгоценные камни?
— Да, месье. Ожерелье, браслет, серьги… весь гарнитур, самые прекрасные, самые изящные рубины и алмазы. Я хочу их получить, а за вашу помощь я вам хорошо заплачу.
Тайрон изучал ее молча и задумчиво. Капюшон все еще оставлял в тени ее лицо, но в темноте он видел превосходно, и само видение было превосходным — цвет лица, тонкий парижский носик, сочная зрелость рта.
— Рубины и алмазы, — пробормотал он. — Гарнитур должен потянуть на целое состояние.
— Несколько десятков тысяч ваших английских фунтов, — согласилась она без колебаний с его оценкой.
— А что могло бы меня остановить от того, чтобы награбленное оставить себе?
Девушка, судя по всему, была готова к такому вопросу: Тайрон Харт заметил, как улыбка, несколько напряженная, мелькнула на ее губах.
— Во-первых, месье, вы не знаете, по какой дороге и в какую ночь поедет карета, какая именно будет карета, и вы никогда об этом не узнаете без моей помощи. Во-вторых, вы, как сами сказали, обычный вор. И вам было бы трудно, а может, даже совершенно невозможно оценить их у ювелира или вообще продать, не привлекая внимания властей. А я предстану аристократкой, которая вынуждена продать драгоценные семейные реликвии, чтобы выжить.
— Вы не думаете, что владелец камней мог бы возражать?
— Я — владелец, месье. Драгоценные камни я получила в подарок в день помолвки.
Тайрон был застигнут врасплох второй раз, но ничем не выдал себя, и девушка стала излагать подробности плана:
— Четырнадцатого числа этого месяца я должна выйти замуж, месье. За неделю до счастливого события будет несколько обедов и приемов, где, как ожидается, я должна надеть драгоценные камни. По дороге на один из этих увеселительных приемов вы подстерегаете карету и отнимаете у меня мои драгоценности. Если вы это сделаете успешно, мы можем встретиться на следующий день — где хотите, на ваш выбор, — и вы отдадите мне драгоценные камни, а я вам заплачу за услугу.
Харт подошел поближе к мерцающему женскому силуэту на один шаг, заставив тем самым незнакомку поднять лицо повыше. Ее капюшон упал в тот самый момент, когда порыв ветра закрыл луну облаками, и он подумал, что она не так уж наивна и глупа, как ему показалось сначала.
— Если драгоценные камни вам подарены в день помолвки, зачем вам красть их?
— Потому что у меня нет никакого желания выходить замуж за человека, который мне их подарил. Меня даже не спросили, мне сказали об этом как о принятом решении. Я была… Как это у вас говорят? Товаром для обмена. Как вещь. Меня продал мой дядя, который хочет одного — избавиться от меня, избавиться от бремени и расходов на мое содержание и на наряды.
Брови Тайрона взметнулись.
— Многие женщины принимают это как данность, этого ждут — денег, положения в обществе, которое дает брак, влияния, наконец. Или вы ищете любовь?..
— Любовь? — Она нетерпеливо отмахнулась от этого слова. — Не смешите меня. Многие столетия в моей семье заключались браки ради власти и выгоды. Но я-то хорошо знаю, в чем заключается ценность женской матки: она нужна для размножения, чтобы было больше народу…
Искренность девушки на мгновение его шокировала, а потом Тайрон едва удержался от смеха.
— Если бы это было так, мадемуазель, не много бы нашлось женщин, которые предпочли бы выйти замуж за бедного, а не за богача.
— Действительно, у человека, с которым я обручена, есть деньги и драгоценные камни, чтобы украсить ими жену, — сказала она тихо, но в голосе чувствовалась ярость. — Но он скотина. Он грубый и вульгарный и смотрит на меня, как будто я всегда голая. Если бы у меня был хоть какой-то другой способ удрать от него, будьте уверены, я бы его выбрала.
Тайрон снова огляделся, но все было совершенно неподвижно и безмолвно.
— Вы могли бы убежать и избавиться от него сегодня вечером. У вас есть карета, кучер и две быстроногие лошади.
— Он в Лондоне. Так же как и рубины, — сказала она, упреждая его следующий вопрос. — Они с моим дядей должны прибыть в Ковентри в конце недели.
— Могу ли я предположить, что ваш дядя вам не помощник в этом деле?
— Вы, месье, — мое последнее прибежище.
— И довольно рискованное, — усмехнулся Тайрон.
