другому, милая. Ты хочешь меня и можешь меня получить. В любое время и в любом месте...
У Миранды вырвалось злобное проклятие, она отшвырнула его руку со своей груди и подвинулась к краю кровати с намерением забрать одежду и убежать из каюты, но твердая рука удержала ее за локоть. После грубой борьбы, сопровождаемой ругательствами, Миранда снова оказалась лежащей на спине, придавленная весом Шо.
– Убирайся с меня!
– Нет.
– Убирайся с меня, – она задохнулась от ярости, – сейчас же!
Шо немного сдвинулся и со смехом заглушил ее протесты поцелуем. Он зажал одной рукой оба ее запястья, а другой двинулся вниз по ее извивающемуся телу.
– Тебе по крайней мере стоило бы выслушать меня, прежде чем ты решишь отказаться от своего будущего счастья.
– Будущее счастье! – возмутилась она. – В чем оно? Быть твоей любовницей? Служить тебе по ночам, когда сладкая маленькая Кортни сдвинет ноги и надует губки? Нет, благодарю вас, Гаррет Шо! Благодарю.
– А-ах, Миранда...
– Прекрати! – взвизгнула она и неистово заерзала, стараясь избавиться от руки, упорно продолжавшей поглаживать ее между ног, но Гаррет только рассмеялся и прижался губами к ее шее.
– Я могу дать тебе все, что тебе нужно, – пробормотал он. – Все, чего ты хочешь.
– Негодяй! Мое единственное желание – убежать с этого корабля, убежать от этой ужасной войны, от этого вонючего народа, от этой отвратительной жизни!
– Мы оба этого хотим, И тебе не следует так поспешно отказываться от того, что я тебе предлагаю.
– Ты еще ничего не предложил, – огрызнулась Миранда.
Заглянув ей в глаза, он с улыбкой спросил:
– Мне начать с нескольких сотен тысяч долларов в золоте? Или ты предпочитаешь земли, которые глазом не окинешь? Драгоценные камни? Меха?
– О чем ты говоришь? – изумилась она. – Какое золото? Какие драгоценные камни?
– Я говорю о состоянии, моя испанская красавица. О фантастическом состоянии. О богатстве, которое тебе не снилось даже в самых невероятных снах.
– О Господи, – насмешливо вздохнула Миранда, – неужели ты веришь этим глупым россказням о сундуках, полных драгоценностей и золота, которые были отправлены из Франции вместе с Кортни?
– Я сказал – фантастическое, а не сказочное! Хотя я не торопился бы вообще не доверять рассказам. С девочкой на борт были доставлены сундуки, а ее дедушка был финансовым советником Людовика Шестнадцатого, так что все возможно. Вполне возможно.
Гаррет все еще не отпускал рук Миранды, хотя она перестала вырываться.
– Гаррет! – Она опустила голову, чтобы лучше видеть его лицо.
– М-м?
– Если ты говоришь не о сокровищах... – Миранда глубоко вздохнула. Его язык, блуждавший по нежному углублению ее пупка, вызывал трепет удовольствия и не позволял ей сосредоточиться. – Что это за состояние, что за фантастическое состояние, о котором ты говоришь?
– Оно в Америке.
– В Америке?
– Да, моя красавица. Спокойно лежит и ждет, чтобы его затребовали.
– Затребовали... Как? Кто?
– Кортни. Теперь, когда Дункан умер, деньги принадлежат ей. Можно сказать, это ее наследство.
– Наследство? – Янтарные глаза превратились в щелочки. – Ты прекратишь наконец? Я не могу трезво мыслить!
Гаррет хмыкнул и отодвинулся.
– Это была последняя шутка Дункана на земле – или ты не знала, что он собирался стать уважаемым человеком? Всю свою наживу от рискованных налетов он обращал в золото. Он отправлял его с кораблями в Америку в течение последних десяти лет, вернее, с тех пор, как узнал о существовании дочери. Он купил землю, построил большой дом, засеял поля хлопком... О, он даже основал небольшое предприятие. И все это под разными именами – под своим собственным, под чертовыми кодовыми именами, под кличками и паролями. Он сосредоточил свое состояние в Америке, и, насколько я смог вычислить, Корт держит ключ к нему здесь. – Он постучал пальцем по виску. – Обычное изнасилование не станет поводом отдать мне ключ, верно?
– Ты хочешь сказать, что только она одна его знает?
– Дункан мертв. Эверар мертв. Кто еще из этой семьи остался в живых?
– А как же я? Неужели он не сделал никаких распоряжений относительно меня?
– Очевидно, нет, – протянул Гаррет, отметив яркие желтые искры, вспыхнувшие в глазах Миранды. – Не забывай, ты не единственная, за кем нужно было следить. Я был его компаньоном, и все же он был готов продать и «Дикого гуся», и «Ястреб» Караманли и его армии головорезов. Это должно было стать последним прорывом через блокаду, и именно поэтому Дункан настоял, чтобы Кортни и Эверар не принимали в этом участия. Он хотел быть уверен, что они в безопасности. Ирония судьбы, ты согласна?
