и даже установления картечных пушек для ответного обстрела противника. Почему нам не оснастить колесные пароходы выдвижными шестовыми минами, мгновенно взрывающиеся при соприкосновении с корпусом вражеского корабля, что гораздо быстрее выводит корабль противника, чем обычный огонь брандера. Подобное вооружение, как мне известно, имеется в распоряжении русского флота или я ошибаюсь, господа? Можно, в конце концов, применить пароход просто как таран.
Тихий вздох пронесся по рядам адмиралов и капитанов, приглашенных Корниловым на встречу с Ардатовым. Им очень хотелось осадить не в меру ретивого сухопутного прожектера, но в его словах было определенное зерно рационализма, отрицать которого морские волки не посмели. Единственным минусом всего предложенного графом было то, что этим прежде никто из присутствующих моряков не занимался и по большому счету не горел большим желанием. Колесные брандеры, вооруженные пушками и шестовыми минами, все это было так неожиданно и необычно на фоне уже привычных парусных корветов, фрегатов и линейных кораблей, пусть даже измененных паровыми машинами и гребными винтами.
- Простите граф, но откуда у вас такие углубленные познания в морском деле? - осторожно поинтересовался адмирал Истомин - скажите честно, кто вас консультировал перед отъездом в Севастополь? Ведь к морскому делу вы имеете совсем малое отношение.
- Вы господа, вы были моими консультантами - просто ответил Ардатов - почти целый месяц, я внимательно читал все ваши записки направленные в адмиралтейство и выбрал из них то, что, на мой взгляд, было интересным.
- Однако никто из нас не писал о мешках с песком! - буркнул недовольный Корнилов, которого явно били его же оружием.
- Если говорить честно, то идею с песком мне подсказали простые матросы, когда я разговаривал с ними в порту. Нижние чины отнюдь не так глупы господа, смею вас заверить.
- Да-с, господин граф. Смекалки и сообразительности у наших матросов не занимать - довольно подтвердил Нахимов.
- Так, что же господа адмиралы возьмемся за это дело. Я вам обещаю полную поддержку не только со своей стороны, но и самого государя императора - спросил Ардатов убежденный в положительном ответе, но неожиданно для себя получил лишь холодное молчание. Обиженный и раздраженный столь бурной инициативой в морском деле совершенно постороннего человека Корнилов, главный из адмиралов не подал голоса в поддержку прожектов Ардатова. Его примеру последовали все остальные моряки, не смея изменить своей кастовой сущности, даже при явной выгоде предлагаемых изменений.
Михаил Павлович с достоинством перенес своё поражение там, где он надеялся найти горячую поддержку. Он не стал взывать к разуму собравшихся моряков, логике и прочим аргументам. Не изменившись в лице ни на йоту, он подчеркнуто официально обратился к Корнилову, который хмуро смотрел в сторону.
- Господин вице-адмирал, потрудитесь, пожалуйста, не позднее третьего числа предоставить мне команду охотников на восемнадцать брандеров. Мне нужны исключительно добровольцы. Если среди моряков не найдется желающих, я буду набирать охотников среди пехоты. Всего доброго господа, рад был пообщаться с вами.
Адмирал Корнилов молча снёс сказанную графом гадость и только холодно кивнул головой, давая понять, что отданное распоряжение личным посланником императора будет им выполнено.
Узнав о крупном разногласии Ардатова с моряками, светлейший князь очень обрадовался и решил не мешать дражайшему Михаил Павловичу уж на этот раз окончательно свернуть себе шею. Будучи чисто сухопутным человеком, Меньшиков считал, что и другой армейский генерал не способен ничего понять в морских делах. Желание Ардатова влезть во флотские дела, по мнению князя, было обреченной затеей и сулило явное поражение столичного зазнайки. Кондуит князя пополнился новым материалом, а в Петербург отправилась очередная депеша, извещающая государя о новом чудачестве графа Ардатова.
Михаил Павлович был очень сильно обескуражен своей неудачей с моряками, но, философски рассудив, что морские адмиралы, это те же сухопутные генералы, он стоически перенес этот жизненный сюрприз и поспешил сделать ставку на молодых, как он сам ранее советовал царю.
С особой тщательностью и придирчивостью он отбирал из присланных Корниловым моряков экипажи будущих брандеров. Всего в распоряжении Черноморского флота было восемнадцать колесных пароходов, но Ардатов потребовал конфисковать и передать на нужды флота и двадцать один частый пароход, курсирующие между Одессой и Керчью.
Беседуя с людьми, Ардатов, прежде всего, хотел узнать, что двигало человека изъявившего желание записаться в охотники - приказ сверху или личная инициатива? Когда отбор был закончен, граф выступил перед смельчаками с небольшой речью.
- Дело, которым вы решили заняться, братцы мои, очень трудное и опасное. Многие из вас могут не вернуться назад, сложив свои буйные головы под английскими пулями и французскими ядрами, что, впрочем, часто бывает на войне. Поэтому предлагаю вам еще раз как следует подумать о своем участии в предстоящей операции.
Среди охотников на мгновение воцарило молчание, а затем сидящий в первых рядах мичман Бутузов произнес сочным басом:
- А что тут думать, Ваше превосходительство. Вы пока каждого из нас опрашивали, мы уже сто раз имели возможность подумать.
- Верно - поддержал его старший матрос с 'Уриила' Николай Матюшенко - вы уж из нас всю душу своими расспросами вытрясли, Михаил Павлович. Те, кто сомневался уже давно ушли.
- Ну, что ж, тогда продолжим. Не буду лукавить, хотя по всем моим расчетам, вы должны будете успеть приблизиться к противнику и уничтожить его корабли, но у судьбы всегда найдется в рукаве какая- нибудь козырная гадость. Возможно, кто-то погибнет, не дойдя до цели, но я твердо убежден, что все остальные с честью выполнят свою боевую задачу.
- Сделаем, Ваше превосходительство! - заверил графа лейтенант Корф и его, дружно поддержали все остальные охотники - не извольте сомневаться Михаил Павлович.
Начав создавать охотничью команду, граф сразу попросил, чтобы моряки именовали его по имени отчеству, что с большой радостью было воспринято младшими чинами, вначале сильно тушевавшимися от общения с генералом.
- Всякое геройство и храбрость, должна быть вознаграждена братцы. Это мое личное мнение и потому, пользуясь правом данным мне самим государем, извещаю вас, что ваш подвиг не будет забыт. Каждому из тех, кто выйдет в море будет выплачено триста рублей и ещё тысяча рублей за каждый уничтоженный вражеский корабль. Все кто вернётся обратно, будет представлен к награде, Владимирским крестом с мечами. Повторяю, все вернувшиеся охотники, не взирая на чины и звания. Кроме этого, офицеры будут произведены через чин, а нижние чины получат личное дворянство.
Те из вас, кто понесут увечья, будут взяты на полный государственный пенсион, а семьи погибших получат именные пенсии от государя. Деньги, причитающиеся охотникам за проведенную атаку и уничтожение судов противника, в случаи гибели охотника, будут полностью выплачены семье погибшего без всяких проволочек. В этом, братцы, я даю вам слово.
С замиранием сердца и тихим восторгом слушали моряки слова своего сухопутного командира, и ни у одного из них в душе не шевельнулся червь сомнения. Все верили, что граф Ардатов сдержит все свои обещания, в этом они уже успели убедиться. По его распоряжению, охотникам было выделенное отдельное помещение, где они с большим удовольствием столовались, а часть из них и проживала в ожидании появления врага.
К концу августа брандеры уже были полностью оснащены и готовы по первому сигналу выйти в море, чтобы атаковать врага. Сведения, поступающие из Варны, рисовали плачевное состояние союзных войск. Ещё не было боевых столкновений с противником, а англо-французские войска понесли потери от холеры в размере двух тысяч человек. Английский лорд Раглан в категорической форме потребовал от маршала Сент-Арно произвести высадку в районе Севастополя, ещё до того как союзная армия перемрет от поноса. Конечно, британский фельдмаршал сильно преувеличивал бедственное положение своих войск. Однако ужасная эпидемия и вынужденное бездействие начинали разлагать армию. Поэтому нужно было действовать и действовать немедленно.
Наконец, после энергичного обмена посланиями между французским императором Наполеоном и
