перекрестке грузовик. Мурашки весело взбежали вверх по позвоночнику, и я подумал, что еще пара дней в таком духе, и у меня тоже, как у Кожухова, начнется нервный тик. Я вышел из лифта, расстегивая на ходу плащ, когда услышал:
— Это вы из пятьсот тринадцатого номера?
Дежурная по этажу выглядывала из-за своей конторки.
Я кивнул.
— Вас тут гость дожидается уже с час, наверное.
— Гость? — Я посмотрел вправо, потом влево: коридор был пуст. — Какой гость? Где он?
— А разве его нет? — удивленно проговорила дежурная. — Вот же, только сейчас его видела… Непонятно. Он уже давно вас дожидался. Может, ушел?
— Хм, — сказал я. Как-то мне стало не по себе. Что еще за гости в девять часов вечера? Гарик обещал только звонить, а больше, пожалуй, никто и не знает про мое убежище. Получается… Очень плохо получается…
— Даже не знаю, куда он мог подеваться, — продолжала сокрушаться дежурная. — Приятный такой молодой человек, все время улыбался… Это уже совершенно точно не Гарик.
— Ладно, — сказал я дежурной. — Переживем как-нибудь. И я медленно пошел по коридору к двери своего номера. Я шел по краю ковровой дорожки, там, где паркет под ней не скрипел. И я положил правую руку в карман, на рукоять пистолета.
Пятьсот девять. Пятьсот одиннадцать. Пятьсот тринадцать. Я остановился.
Забавно. Коридор освещался двумя светильниками — один висел под потолком над конторкой дежурной, а второй — в противоположном конце коридора, на уровне пятьсот двадцать восьмого или пятьсот тридцатого номера. Мой номер находился примерно посередине, и это была довольно сумеречная территория. Я осторожно присел на корточки, потом уперся ладонями в пол и вытянул ноги, будто собираясь начать отжимания. В щели под дверью моего номера метался свет.
Именно метался, источник света был не особо мощным, но он постоянно менял свое положение. Фонарик.
И еще — как бы ни старался этот тип действовать бесшумно, кое-какие звуки он все-таки издавал, и мне, прильнувшему ухом к двери, эти звуки были хорошо слышны. Я вскочил на ноги и на носках отошел от двери.
— А что это вы…
Я резко обернулся, прыгнул к дежурной и зажал ей ладонью рот. Мне показалось, что бедная женщина сейчас рухнет без сознания.
— Спокойно, — прошептал я, волоча дежурную обратно к конторке. — У меня в номере кто-то есть, кто-то чужой… Понимаете?
— Мгм, — промычала женщина в мою ладонь.
— Садитесь за свой стол и наберите номер вашей службы безопасности… — скомандовал я, отнимая руку от рта дежурной.
— Номер чего? — сдавленным голосом переспросила она. — Какой службы? У нас вахтер внизу, да милиционер ночью дежурит… А службы безопасности у нас нет!
— Лишаю вас звания пятизвездочного отеля, — сказал я и вытащил из кармана пистолет, отчего глаза дежурной едва не вылезли из орбит.
— Ой, — сказала она. — Зачем это?
— Это вместо службы безопасности, — пояснил я. — Набирайте вот этот номер. — Я продиктовал ей домашний телефон Гарика. Женщина торопливо тыкала пальцами в кнопки, а я следил за коридором.
Гарик оказался дома, он внимательно меня выслушал и сказал:
— Сейчас к тебе приедут. Поспокойнее там, не переусердствуй.
— Я тоже хочу взять его живым, — ответил я. — Но я не знаю его планов.
Сам-то будешь?
— Если это тебя успокоит…
— Это меня успокоит. А то я просто дрожу сейчас от страха.
— Выпей что-нибудь успокоительное, — посоветовал Гарик. — И вообще: поаккуратнее там… Не дергайся.
С чего он решил, что я буду дергаться? Я стоял минут двадцать, держа пистолет, направленным в сторону моего собственного номера. Я не дергался, у меня просто устала рука. Вот дежурная дергалась, это правда. Ведь у нее не было пистолета, чтобы занять руки.
— И кто это там может быть — неуверенным голосом спрашивала она.
— Есть масса вариантов, — отвечал я. — Это может быть обыкновенный вор.
Это может быть другой ваш постоялец, ошибшийся номером… Это может быть просто убийца. Дежурная вздрогнула.
— К вам — убийца? — с дрожью в голосе спросила она.
— Ну не к вам же.
Прошло чуть больше двадцати минут. Из моего номера никто не выходил.
Потом открылись двери лифта, и оттуда вывалились четверо сосредоточенных мужчин во главе с Гариком.
— Где? — спросил он. Я показал. — Пошли! — скомандовал он. Четверо, доставая на ходу оружие, побежали по коридору. Гарик и я шли следом.
Дежурная запихивала обратно в номер выскочившего на шум командировочного.
Тот упирался и говорил, что хочет узнать, что творится на этаже. Я бы и сам не прочь был это узнать.
— Готовы, — прошептал прижавшийся к стене оперативник, положив палец на спуск «Калашникова». — Командуй, Игорь.
— Может, постучимся? — усмехнулся Гарик. — Ключ у тебя есть?
Я показал ему ключ с массивным деревянным брелоком, где было выжжено «513».
— Это хорошо, — кивнул Гарик. — Но это долго. — И он ударил ногой в дверь рядом с замочной скважиной. Раздался треск, а после второго удара дверь распахнулась. Все четверо стали кричать одновременно, влетая в номер, пригибаясь, крутясь вокруг своей оси, ища мишени для своих стволов…
Гарик вошел пятым, осмотрелся и сказал:
— Все, расслабьтесь. Здесь пусто.
— Как пусто? — не поверил я. — Как здесь может быть пусто? Я же сам…
— Смотри, — Гарик показал мне то, что я уже и без него заметил. Оконная рама была приоткрыта, и по номеру гулял сквозняк, — Ребята, быстро вниз, под окна… Он может быть еще там.
— Это зависит от того, когда он нас почуял, — сказал я, открывая раму и высовываясь в окно. До земли было далековато, но зато в полутора метрах справа я увидел балкончик соседнего номера, а еще чуть подалее — пожарную лестницу. Десяти минут вполне хватило бы, чтобы открыть раму, перебраться на соседний балкон, а оттуда — перелезть на пожарную лестницу и по ней беспрепятственно спуститься вниз. Гарик и я заглянули в соседний номер, но тамошний обитатель ничего не слышал и ничего не видел, поскольку смотрел телевизор.
— Н-да, — мрачно произнес Гарик, вернувшись в пятьсот тринадцатый. — Что мы в итоге имеем? А ни фига не имеем.
— Почему же? — возразил я. — Дежурная видела этого самого «гостя».
Может получиться словесный портрет.
— Может получиться, а может и не получиться, — пессимистично отозвался Гарик. — Что у тебя такой бардак в номере? Свинарник какой-то…
Я огляделся. Матрас был сброшен с постели на пол, моя одежда также валялась на полу, двери шкафа были раскрыты настежь.
— Здесь что, горничные не убираются, что ли? — продолжал возмущаться Гарик. — Или… Или это работа твоего «гостя»?
Я пожал плечами.
— Минутку, — сказал Гарик и уселся на край кровати. — Если это был Филин, то зачем устраивать
