С мамой случилось почти то же самое. Он чувствовал ее руки, ощущал тепло ее тела. А потом она вдруг пропала, он очнулся в госпитале один. Отец так ничего и не рассказал ему о маме, кроме того, что она умерла.
– Мы потеряли нашу маму, – так сказал отец.
Как будто, если хорошо поискать, то ее можно найти.
Джейк всегда чувствовал, что на станции это должно было произойти. Не следовало разрешать папе прилетать сюда. Вообще, нужно было давным-давно убежать на Землю. Еще с Утопии, когда отец впервые сообщил ему о новом назначении на «Дип Спэйс-9». Но теперь уже поздно.
Джейк оглянулся и увидел Нога, который смотрел на него с выражением нетерпения и жалости.
– Идем, Джейк, нам нужно идти, – сказал Ног.
– Я же говорил, что не хочу быть здесь! – кричал Сиско в своей каюте на борту «Саратоги».
Он задыхался от раскаленного воздуха и обжигающего пламени, он старался спрятать лицо и руки, кашлял и отхаркивался. Он не мог отвести взгляда от Дженифер и Джейка, придавленных рухнувшей балкой. Он невыносимо страдал. А рядом с ним находился Гранок-инопланетянин. Ему-то и адресовал Сиско свое возмущение.
– Ты здесь существуешь, – просто ответил Гранок, и его голубое лицо озарилось оранжевыми языками пламени.
– Но какой смысл в том, что вы снова привели меня сюда? – возмутился Сиско.
– Мы тебя сюда не приводили, – все тем же тоном ответил Гранок.
Нет, это сказал не Гранок, это сказал Джейк. Не тот, который придавлен балкой, а другой. Сиско повернулся на его голос и увидел этого, другого Джейка. Он на три года старше первого, одет в рубашку, у него штаны закатаны до колен. А рядом с ним стоит Дженифер. Она на пятнадцать лет моложе, чем была в день своей гибели, и на ней то самое платье, в котором она была когда-то на пикнике.
– Мы тебя сюда не приводили, – повторил Джейк.
– Это ты привел нас сюда, – подтвердила Дженифер.
– Ты здесь существуешь, – произнес Гранок, утвердительно кивнув головой.
Сиско поднял слабую дрожащую руку к горячему взмокшему лбу. Он ощущал неимоверную утомленность гневом, страхом и горем, утомленность попытками понять и быть понятым.
– Пусть будет так, – согласился Сиско. – Что бы тут ни пытались делать, давайте с этим покончим. Достаточно!
– Ищи решение в самом себе, командор, – сказала Опака, с улыбкой глядя на него сквозь завесу дыма и языки пламени.
Сиско непонимающе смотрит на нее.
– Помоги мне освободить ее, – прозвучал его собственный голос.
Рядом с ним Гранок опускается на колени, берет на руки Джейка, с сожалением и сочувствием смотрит на Сиско.
– Она умерла, – сказал Гранок. – Мы уже ничего не можем сделать.
Сиско видит себя со стороны. Он беспомощно стоит у тела погибшей жены. Ему хочется отвернуться от прошлого, но он не может, он, будто загипнотизированный, продолжает наблюдать за всем этим кошмаром.
– Транспортаторы? – бормочет он.
– Ни один не работает, сэр, – покачал Гранок головой. – Нам нужно идти.
– Внимание, опасность: взрыв корабля через две минуты! – голос компьютера перекрыл царящий вокруг шум и хаос.
Сиско ползает на коленях возле трупа жены, берет ее безжизненную руку… Сиско-наблюдатель отмечает ужас этого холодного, лишенного жизни прикосновения, и его сердце разрывается от боли.
– Идите, лейтенант, возьмите мальчика, – звучит голос старшего помощника Сиско глухо и невыразительно, приглушенный невыносимым горем.
В дверях появляется офицер-охранник. Гранок протягивает ему Джейка.
– Я был готов умереть, – прошептал Сиско-наблюдатель.
– Умереть? – спросил Гранок-инопланетянин, удивленно посмотрев на своего двойника. – Что это такое?
Сиско открыл рот, чтобы ответить, но его опередила Дженифер-инопланетянка.
– Это конец их линейного существования, – произнесла она.
Сиско бросил на нее удивленный взгляд. Она подошла к нему и положила руку ему на плечо.
Он посмотрел в эти знакомые и в то же время чужие глаза и заметил, что теперь они уже не показались ему такими чужими. Теперь их наполняло понимание.
Сцена на «Саратоге» продолжалась: Гранок схватил Бенджамена за руку, поднял на ноги и потащил к выходу из каюты.
– Скорее, сэр!
…Никаких эмоций, никаких мыслей…
