пострадали.
– Есть, сэр. – Дэйта повернулся и направился в сторону аварийного выхода; Ворф и Трой последовали за ним.
На полпути она остановилась как вкопанная, ослепленная не физическим шоком – следствием падения, но словно витавшим в воздухе призраком присутствия чего-то другого. Реальность заколебалась в ее сознании; на мостике внезапно сгустились сумерки.
'ШОКОВАЯ ВОЛНА', – осенило ее с неожиданно подступившей паникой. Она услышала приглушенное гудение и подняла глаза к пробитому куполу. Птицы щебетали, купаясь в теплом солнечном свете. Небо было ярким и спокойным. Она сделала глубокий вдох и содрогнулась всем телом освобождаясь от призраков и от страха. По какой-то непонятной причине она почувствовала сейчас то же, что и тогда, когда капитан рассказал ей о возможном варианте будущего, которое касалось ее: ощутила, что ей дается еще одна жизнь.
– Диана? – Билл шагнул к ней, на его лице была озабоченность. – С тобой все в порядке?
Ворф и Дэйта остановились и повернулись к ней.
Она посмотрела на них, заметив беспокойство в глазах Билла, и внезапно ее охватило чувство благодарности за то, что она жива и окружена дорогими ей людьми, ощущение драгоценности этого мига.
– Да, – ответила Трой мягко, когда, наконец, ей снова удалось обрести голос, и улыбнулась. – Да, Билл.., все просто отлично.
На пыльном плато Пикар вырыл могилы для Кирка и Сорана фазером, от которого они оба погибли. Он похоронил Сорана рядом со скалой, где ученый построил помост, который, как он планировал, должен был вернуть ему жену и детей.
Кирка он похоронил в тени древнего дерева, в том месте, откуда открывался вид на джунгли и на чистое небо. К тому времени, когда он установил последний камень на могиле капитана, небеса покраснели и наступили багровые сумерки. На горизонте над деревьями и горами Веридианское солнце опускалось все ниже и ниже, струи его лучей окрасили белые могильные камни лилово-оранжевым светом.
Долгая миссия была закончена, Пикар вытащил булавку – знак отличия капитана корабля – из своего кармана и прикрепил ее на вершине могилы. В первые минуты, когда он осознал, что Кирк умирает, Пикар испытал невыносимое чувство вины. Ведь это именно он заставил Кирка сменить вечное счастье в нексусе на смерть. Но он знал, поняв это из встречи с капитаном, что Кирк не смог бы поступить иначе.
И жертва Кирка, которую он принес так радостно, так легко, освободила Пикара от жгучего желания вернуться к Рене и Роберу, к его ненастоящей жене и детям. Он вспомнил гнев на лице Гуинан:
Я НЕ ХОТЕЛА УХОДИТЬ... ВСЕ, О ЧЕМ Я МОГЛА ДУМАТЬ, – ТАК ЭТО О ТОМ, ЧТОБЫ ВЕРНУТЬСЯ НАЗАД...
Но когда он стоял, подняв руку в салюте, над могилой Джеймса Кирка, и глядел на красочный Веридианский закат, то чувствовал лишь облегчение оттого, что ему удалось вернуться назад, в реальность.
Кирк понимал это. Существование в нексусе не имело ни смысла, ни цели. Вечно – да, но не реально. И хотя жизнь за пределами нексуса была временным, быстро проходящим феноменом, это только придавало каждому ее мигу больше ценности, больше остроты.
Воздух был прохладным; Пикар стоял так несколько минут, думая о том, что и он, и миллионы других были должниками Джеймса Кирка. И тут он взглянул вверх при звуке ревущего двигателя и заметил что-то бледное на фоне сумеречного неба.
Шаттл с 'Энтерпрайза'! Он приземлился грациозно и мягко на площадке неподалеку от скалы, не подняв пыли. Пикар быстро пошел мимо деревьев, чтобы встретить прибывших, и появился в тот самый момент, когда крышка люка открылась и показались ля Форж и Ворф.
Ворф выпрыгнул первым, щуря глаза в сгустившихся сумерках, чтобы рассмотреть своего командира.
– Капитан, с вами все в порядке?
– Да, – устало сказал Пикар.
– А что с Сораном? – спросил Ля Форж, замявшись в дверном проеме.
Пикар заколебался, думая о двух оставшихся за спиной могилах, скрытых деревьями и кустарником. Без сомнения, в будущем он подробно доложит о том, что произошло с ним на плато и в нексусе, что случилось с Джеймсом Кирком и Сораном.., но сейчас он хотел всего лишь возвратиться на корабль и отдохнуть.
– Вам не нужно больше о нем беспокоиться. – Он двинулся к входу в шаттл.., и остановился, покосившись в тусклом свете на небольшую повязку, которой был обмотан лоб Джорди, на рваную форму Ворфа, на опаленные вмятины в боку шаттла.
– Были проблемы с клингонами?
Ля Форж переглянулся с Ворфом; несколько мгновений царило гробовое молчание: видимо, никто из них не хотел отвечать. Наконец, Джорди тяжело вздохнул:
– Можно и так сказать...
Бортовой журнал капитана. Дата по звездному летоисчислению 48650.1.
'Звездный корабль 'Фарагут' прибыл на орбиту и начал телепортировать выживших с 'Энтерпрайза' на борт, чтобы переправить назад на Землю.
Наши потери были малозначительными.., но, к несчастью, сам 'Энтерпрайз' не может быть восстановлен'.
Пикар сделал паузу, занося записи в бортовой журнал, и посмотрел через открытый дверной проем на нескончаемый поток персонала в коридоре... Кто-то из членов команды нес личные вещи, которые им удалось спасти из своих кают, некоторые тащили уцелевшее оборудование, другие несли раненых на носилках. Освещенный лишь аварийными огнями, коридор вел в направлении открытого люка, за которым простиралась зеленая равнина и залитое светом солнца небо Веридиан- Три.
– Компьютер, – сказал Пикар, поворачиваясь в своем кресле к окну, в котором виднелись вершины далеких гор, – закончить записи. Мне бы хотелось чашечку чая 'Эрл Грэй'. Горячего. – Он оперся локтями о полированную поверхность стола в конференц-зале. Его собственная каюта была превращена в обломки, и у него до сих пор не было времени покопаться в них. Вместо этого он был занят работой здесь, в одном из немногих мест, где функционировала связь и компьютеры корабля.
– Этот сорт в настоящее время недоступен, – прогудел компьютер. – Выбор сортов чая ограничен: банчу, ежевичный или Тиреллианский мятный.
Пикар вздохнул:
– Ладно, не надо.
Неожиданная тень упала на стол. Он поднял глаза и увидел Гуинан: она улыбалась, стоя в дверях.
– Рада видеть тебя снова. – Казалось, она оставалась прежней даже в этом хаосе и ужасные события совсем не затронули ее.
– Я тоже рад тебя видеть, – он ответил ей улыбкой. – Я хотел спросить...
