Пять или двадцать пять – это разница? Сколько капканов готовить?
Кстати, слово капкан – здесь не образное выражение. У Жука были мотки стальной проволоки, которая самозатягивалась при попадании руки или ноги. Чем не капкан?
А еще у полковника были самодельные мины на базе китайских петард – наступил, и ты в центре новогоднего салюта… И другие у него были хитрости.
Но главное сделала Ольга. Утром она вызвала на встречу Максима Ежова.
Оленька и представить себе не могла, что она за эти дни ничего не узнала о Правдинске. Гостиница была в центре города, но не совсем. Чуть левее был современный центр со зданием Горсовета и с памятником, который указывал путь в светлое будущее… Максим повел Ольгу в другое место. Там на холме были неказистые, вросшие в землю домики. Такие, как в фильме про чиновника Бальзаминова.
Но за этими хибарками вдруг проявились остатки белокаменной крепостной стены. А дальше – развалины соборов и какие-то строения с маленькими узкими окнами.
Все перестроено, все заросло и замусорено – но, безусловно, это были остатки древнего Кремля. Не менее старого, чем московский, смоленский, коломенский.
Странно, но Ольга вдруг почувствовали уважение к Правдинску, даже благоговение. Так бывает, когда у бредущего навстречу старика с авоськой вдруг распахнется пальто и на секунду блеснет на лацкане пиджака звезда героя.
Максим подвел Ольгу к соборной площади. Из трех храмов сохранился лишь один. И тот без крестов и куполов.
– Я, Ольга, очень люблю это место. Здесь понимаешь, что зря мы так активно суетимся в этом мире. Все исчезает бесследно… Вот по этой площади пятьсот лет назад ходили люди. Среди них были плохие Гурковы и хорошие девушки Крутовы. Они боролись друг с другом. Кто-то побеждал или наоборот. Но где они теперь? От них даже могил не осталось. Они лежат под хрущевскими новостройками, под домом культуры.
– Вы правы, Максим, но не совсем. Вас послушать – так просто руки опускаются. В исторической перспективе Гурков ноль. И я тоже ноль. Но в данный момент у меня клиент сидит в тюрьме. Гурков его подставил, и я должна размотать это дело… Мы должны. Вы нам поможете, Максим?
Они подошли к краю холма, к тому месту, где из земли вырастала башня. Не кирпичная, созданная в Москве на итальянский манер, а пузатая, как гриб боровик, белокаменная, из крупных бугристых блоков.
– Я, конечно, помогу вам, Ольга. Вы же знаете, что я на Заморова работаю. И значит, Гурков есть наш противник. Топить его – моя задача.
– А Заморов, он хороший мэр будет?
– Не знаю, Ольга… Сергей, он честный, любящий людей, но совершенно бесхозяйственный. Не хваткий!
– Но честный! Значит, не будет красть у народа.
– Заморов красть не будет… Представь, Ольга, Что Гурков изловчится и заработает для города сто миллионов. И половину из них украдет. А честный Заморов заработает десять миллионов, и все отдаст людям… Ты поняла мою арифметику?
– Поняла.
– А теперь, Крутова, спроси у народа, кого они хотят в начальники? Вора или честного?
– А как же мораль?
– Сейчас это все продается. Мораль – это тоже товар… Итак, что ты хочешь мне предложить?
Ольга все время удивлялась, какой Максим умный. Ему всего-то двадцать пять, а иногда в его глазах светилась мудрость старого деда…И одинокий он какой-то. Просто Печорин вместе с Онегиным.
– Кроме того, старого компромата на Гуркова, у нас появился новенький. Но об этом потом… А сегодня вечером группа бандитов полезет штурмовать дачу Жука.
– Помню такого. Хороший человек.
– Гуркову нужны документы по комбинату. Пока Денис Носов в тюрьме, Зыков все переделает в пользу Гуркова. Зачем все это – пока не знаю.
Ольга живо рассказала Максиму про капканы из витой проволоки, про ловушки, про сигнальные салюты и прочие хитрости Жука. Если в нужных местах установить камеры с подсветкой, которые включаются в нужное время, то может получиться отличный фильм. Гурков и его ребята будут смешны, и это будет победа. Народ может голосовать за сильного, может за слабого, но никогда за смешного.
В глазах Максима исчезла стариковская мудрость и появился молодой задор. Азарт журналиста, на которого зверь бежит.
– Сколько у нас до съемки?
– Мы думаем, Максим, Что они начнут в полночь.
– Сколько их будет?
– Человек пять…или десять.
– Неважно! Нам бы языка захватить и допросить его по всей форме. Пусть прямо скажет, что их Гурков послал…
Максим все больше походил на игривого подростка. Он развернулся, схватил Ольгу за руку и потащил к машине.
До штурма оставалось десять часов, но надо достать несколько камер, осветительные приборы, кучу проводов. Все это надо точно разместить, замаскировать, проверить.
Максим решил не брать с собой никого из штатных операторов. Слишком секретная акция.
Нагрузив машину техникой и уже убегая из телецентра, Ежов заскочил в секретариат.
– Инга, передай шефу, что у меня сегодня ночная съемка.
– Где?
– В лесу.
– Про рыбалку?
– Скорее, про охоту… А завтра днем я буду снимать в гостинице.
– Кого-нибудь из гостей?
– Угадала, Инга. Я буду брать интервью у адвоката Ольги Крутовой.
– Знаю. Это та, что на канареечной Оке катается.
– Верно, Инга… Привет тебе. Я побежал.
Максим, конечно, не заметил, что с его уходом Инга сразу схватилась за телефон. Она набрала номер Докторова, но ей сообщили, что аппарат вне зоны досягаемости.
Это была неправда. Игорь с группой из семи человек расположился в лесу рядом с дачей Жука. Он на песке построил домик, заборчик, сарайчик. Хозяева изображались шишками, а нападающие желудями.
Докторов репетировал налет на дачу почти как штурм Берлина…
Инга подождала еще десять минут и опять позвонила Игорю – опять недоступен!
Это дурная привычка – иметь навороченный мобильник и не заряжать его вовремя.
Но Докторов сделал это намерено. В таком деле телефон лишь помеха. Игорь шел на штурм без связи.
Последние дни Виктория Керзон была в состоянии легкого шока. Это не было истерикой или тяжелым стрессом, но ее заклинило на этой теме, и ни о чем другом она думать не могла.
Начиналось все очень мило. Из Москвы позвонила школьная подружка Вандочка Горбовская и сказала, что в Правдинске будет адвокат Ольга Крутова. Если она обратится, то надо оказать теплый прием… Оленька обратилась, и Вика начала оказывать прием. Все было хорошо до момента прихода Андрюши… Андрея Николаевича.
Солидный человек, кандидат в мэры входит в зал, где стоит черный рояль и вдруг одна из дам, как какая-то драная кошка, сигает в окно… Это невоспитанность или еще что-нибудь? Вот над этим Виктория Керзон и ломала голову последние дни.
Вчера она просто завлекла к себе Андрюшу Гуркова. Не на час, не на вечер, а на всю ночь. Она играла Шопена, пела романсы, а потом сама увлекла его в спальню. Раньше он проявлял настойчивость, а она нестойко держала оборону. Такая у них была игра!
Виктория решила все выяснить про адвокатшу и про ее прыжок в окно. Надо спросить об этом Андрюшу