замер.
Весь его вид говорил о том, что он размышляет, принимая важное решение.
Все это поняли и терпеливо молчали.
«…Мне предлагают идти к Чубу. А это он заказал мое убийство… И это он, скорее всего, навел на меня милицию и подбросил наркотики. Теперь его люди, и стражи порядка меня упорно ищут. Факт!..
И рано или поздно – найдут… Можно, конечно, наплевать на поиски Зои, отказать морякам, забиться в какой-нибудь угол и тихо сидеть. Но где гарантия, что через неделю дотошный участковый не заработает на мне благодарность в приказе?
Другой вариант: идти прямо в пасть к Чубу… Он меня почему-то убрать хотел. Слишком я активно эту Зою искал и, вероятно, в правильном направлении… Вот он и испугался.
А что? Прикинусь таким простачком… Дали мне, мол, в Москве дурацкое задание. Из-за него меня тут чуть не пристрелили. А эта Зоя мне сто лет не нужна… Спасите, ребята, обеспечьте безопасность! Любую работу готов для вас сделать…
А что? Должно пройти. Все складно получается».
Олег повернулся и не смог сдержать улыбку: моряки сидели неподвижно, как в музее восковых фигур. Они напряженно ждали его решения.
– Согласен! Зовите своего Костю… Правда, тут есть одна хитрость!.. Но это я вам потом расскажу… Если получится…
Савенков должен был приехать в Севастополь еще позавчера. Но он опоздал на последний автобус.
Его задержал в Ялте тот самый старый винодел с завода «Массандра», который подрабатывал лекциями в дегустационном зале на набережной. Он сразу же узнал по фотографии Альбину Шмакову.
– Жаль! Очень яркая была женщина… Глупо, но мне иногда казалось, что она приходит не только вино вкушать, но и на меня посмотреть. Знаю, что глупо. Но при ней я соловьем разливался. Это не лекция была, а песня…
Савенков слышал, что дегустаторы на работе не пьют, а только пробуют. А тут старик налил из темной бутылки два бокала. Один пододвинул Игорю, а второй начал активно дегустировать… Вероятно, что его волновали воспоминания о красавице Альбине.
– А приходила она часто. Иногда два раза в день. Но не за алкоголем. Боже упаси!.. Она разбиралась в вине. Ценила настоящий вкус. Сейчас настоящие-то только у нас. А везде – воруют!.. Хорошо еще, если на ливадийский портвейн наклеят этикетку «Бастардо» или на «Портвейн Сурож» налепят «Мускат». Так иногда и чистую бурду подсунуть могут…
Старик посмотрел на полный бокал Савенкова, пожал плечами и налил только себе.
– А она разбиралась в вине! Я по глазам это видел… Другие тоже часто приходят, но глаза у них как у судака мороженого… Был у меня один такой хохол из «новых русских». На пятый день скупил все десять билетов. Подвальчик у нас маленький… Так он велел принести ему пивную кружку. Представляете!.. Моя Марина сливала ему из рюмок в эту кружку. Все подряд, без разбора! Это… Как лучшие парижские духи все в одном грязном ведре смешать… Дурь! Я не мог этого видеть. Убежал. А потом неделю сердце болело.
– Простите, а вы помните, когда Альбину в последний раз видели?
– Помню!.. Очень хорошо помню… Она забежала до начала дегустации сказала, что они вдвоем будут, но ее новый знакомый опаздывает… Я даже затягивал начало сеанса, но она так и не появилась. Потом я рассказывал о вине и все время смотрел на эти два подноса … После сеанса я ее только издалека видел. Она стояла на набережной с этим своим знакомым.
– Вы его запомнили?
– Нет!.. Во-первых – я все больше на нее смотрел… А во-вторых – я плохой свидетель… Помню, был такой эпизод в одном фильме. Старика просят преступника описать, а он говорит: «Нормальный мужик… Штаны и рубаха». Я, пожалуй, тоже больше не вспомню: «джинсы и футболка».
– А волосы?
– Да, волосы под цвет его машины.
– Блондин?
– Нет, у него черная «Волга» была.
Потом винодел долго рассказывал о себе, о крымских виноградниках, об огромных бочках в прохладных голицынских подвалах.
При этом он изредка наливал на дно широких дегустационных фужеров по двадцать капель послевоенного хереса, мадеры, муската, Кокура, Пиногри…
Одним словом, Савенков тогда на автобус опоздал.
Он приехал в город только вчера днем и остановился в той же гостинице «Севастополь».
Олега в номере не было, и Савенков периодически ему звонил, а затем подсунул под дверь записку.
Волноваться он начал, когда Олег не появился ни в двенадцать, ни в час ночи.
В восемь утра Игорь терпеливо стоял около суровой черноволосой администраторши, ожидая, когда она закончит перекладывать квиточки и листать свои амбарные книги.
– Простите, вы Олега Крылова не знаете?
– Знаю!.. В том смысле, что есть у нас такой постоялец. Но сейчас он где-то гуляет… Вон висит ключ от его номера.
– А вы – Лидия Туркина?.. Мне о вас банкир Шорин рассказывал… У него жена здесь пропала, и он звонил вам несколько раз.
– Да-да, я помню.
– А потом Олег приехал искать эту Зою Шорину… Теперь вот он сам пропал.
– А кто вы Олегу?
– Я из Москвы. Его начальник. Даже друг… Вот моя визитная карточка…
Туркина быстрым движением взяла визитку и вдруг замерла. Савенков увидел, как ее красивые карие глаза наполняются слезами.
– Лида, помогите мне. Вы что-то о нем знаете… Надо найти Олега.
– Да, я помогу… У него такая же карточка была. С совой. Я это точно помню… Его, наверное, арестовали…
– Арестовали?! За что?!
– За наркотики… Но он не виноват, я потом все расскажу… Игорь Михайлович, вот вам адрес и ключи. У меня дома его вещи и бумаги… Мы вместе будем его искать.
– И обязательно найдем! И еще, Лида, вы не могли бы узнать, кому принадлежит этот телефонный номер. – Савенков протянул ей записку с номером, который он добыл в Ливадийском санатории. – Я попытался выяснить, но мне сказали, что это милицейский телефон.
– Узнаю!.. У меня и среди этих ребят знакомые есть.
Олег ночевал в мрачной комнате с маленьким окном под потолком. Заглянуть в него можно было, только встав на тумбочку, около которой храпел парень…
Вчера парень назвал себя Михаилом. А потом Олег узнал и его второе имя – Лошак.
Поздно вечером в сквере у рынка Константин познакомил Олега с мужчиной лет сорока. Тот просил называть себя Зубром… Он дружелюбно потрепал Костю по плечу и шепнул на ухо: «Гуляй, без тебя разберемся».
После нескольких общих вопросов Зубр подвел Олега к джипу, где на заднем сиденье его ждал Лошак. Телохранитель всю дорогу молчал и лишь изредка проверял шторки, закрывавшие от Олега дорогу.
Молчал Лошак и в комнате, куда их поместили вдвоем… Молчал он и на допросе, который продолжался до двух часов ночи.
Терзали Олега вопросами двое: Зубр и более молодой и шустрый парень по кличке Шило.
Олег без труда ответил на все вопросы, изменяя лишь отдельные моменты: «Работаю в охранной фирме… Разборки проводим!.. Долги вышибаем… Направили меня к вам банкирскую жену искать, Зою Шорину. Мужик ее большие бабки обещал… Я тут в Севастополе подергался маленько, а меня в Херсонесе
