– Молодец, Аркаша, все на лету хватаешь…
Чем ближе была деревенька Раково, тем у Колпакова больше было уверенности, что все он делает правильно. Далась ему эта Москва! И воздух там грязный и женщины избалованные… В Раково, для Наташи он будет действительно единственным. Не для красивого словца, а потому, что в округе других просто нет.
Колпаков с трудом вспоминал конкретные черты Наташи. За последние дни он столько думал о ней, что в воображении она была яркой русской красавицей. И характер был добрый, покладистый, любящий. Но это всё у той, которую он себе выдумал. А настоящую он просто не знал. Не успел узнать.
При всем своем ментовском характере Петр был стеснителен с женщинами. Понятно, что не со всеми. С преступницами или свидетельницами – нормальные деловые отношения. Если какая знакомая развлечься хочет – нет проблем. Но как только появлялась претендентка на руку и сердце, Колпаков робел, как подросток.
Без явного повода он бы ни за что не поехал к Наташе. А так – деловой визит. Надо предупредить Веру и вывести ее из-под удара. И только заодно пообщаться с той, которая…
Когда на горизонте появилось богом забытое Раково, Колпаков подумал о ночлеге. В избе у Веры нельзя, у Наташи – тем более. Придется найти заброшенный сарайчик.
Лада подкатила к калитке. Петр просигналил, и уже через минуту все его планы насчет сарайчика полетели к черту.
Наталья выскочила в невообразимом деревенском наряде. Она застыла на пять секунд, раскинула руки и бросилась к Колпакову… Он едва успевал отвечать на ее поцелуи и с опаской поглядывал на избу, где жила Вера.
Говорить они начали только минут через десять.
– Скажи, Петя, это Верочка тебе сказала?
– О чем?
– О том, что я жду тебя, что скучаю.
– Нет. А где она?
– В Москве. Она документы потеряла и поехала разбираться.
Колпаков понял, что ситуация сложнее, чем он ожидал. Но она не критическая. В квартире ремонт и Вера первым делом обратится к Аркадию. Надо позвонить – пусть он предупредит ее об осторожности. Пусть она возвращается в Раково. Сам Колпаков понимал, что в ближайшую неделю выехать в Москву не сможет. Ну, не получится и всё тут!
– Петя, я сейчас баньку нам истоплю.
– Хорошо… Но мне надо отъехать на двадцать минут. Вон на ту горку и обратно.
– Зачем?
– В Москву позвонить. Отсюда сотовый не берет, а там нормально.
– Понятно. Только я, Петя, с тобой поеду. Одного не отпущу.
– Почему?
– Боюсь, что уедешь и не вернешься.
– Глупышка. Я же сам приехал. Насовсем… А где ты меня спать положишь?
– В этой избе. Вера ко мне переселилась. У меня теперь две кровати, только они в разных углах стоят.
– А мы их сдвинем!
Его бизнес шел успешно. Не было резких взлетов, но не было и падений. Устойчивое движение вперед и вверх.
Многие хвалили его. Но он-то знал, что основная заслуга принадлежит его родителям. Отец наградил фамилией, а мать, настоящая югославка – именем, приятным для славянского уха.
Милан Другов! Как звучит? Слышится – милый друг…
Теперь представьте, что человек с таким именем и фамилией возглавляет туристическое агентство, сам принимает клиентов и улыбается им евроулыбкой. И дело сделано! Гость оставит деньги здесь, а не пойдет в другую фирму, где директором какой-нибудь Злобан Вражич.
За долгие годы работы в турбюро Милан вжился в образ простодушного и честного добряка. Он со всеми жил мирно и опасности обходили его стороной.
Понятно, что он не заметил красной девятки, которая приклеилась к нему у самого Турбюро и сопровождала через всю Москву.
Слежка была нахальной и грубой. Профессионалы так не работают. Такую демонстративную форму они называют – «дышать в ухо». Её применяют только тогда, когда наружка специально хочет себя расшифровать перед объектом.
Ничего этого Милан Другов не знал, и знать не хотел. Такие игрушки не для него и его законопослушной фирмы.
На пустынном участке шоссе девятка стала обгонять машину Милана. Потом она начала сдвигаться вправо, подрезая Другова, заставляя его прижаться к обочине и остановиться.
Не успевший еще испугаться Милан притормозил, но в последний момент заметил правый поворот на проселочную дорогу. Он удачно вписался в него, а девятка проскочила дальше по шоссе.
Другов помчался по узкой дорожке. Справа лес, слева лес. Потом начались складские помещения, заборы, свалки. В конце пути – безлюдная стройка. Тупик!
Березки в фундаментах говорили о том, что строителей здесь не было лет пять-семь.
Милану удалось развернуться, но в этот момент выезд со стройки перекрыла знакомая красная девятка. Из неё вышли или даже вылетели двое в спортивных костюмах…
Опыта общения с братками у смирного шефа Турбюро не было. Другов имел, разумеется, крышу. Но это были очень симпатичные ребята. Они никогда не ходили в спортивных костюмах. Угрожали всего один раз и при этом не делали из пальцев козу… Эти же двое сразу не понравились Милану. Насупленные какие-то. И подходили вразвалочку, как пьяные моряки или боксеры.
– Ты что это, козел, делаешь? Бегать от нас вздумал?
– Что вы хотите. Я вас не понял, господа.
– Сейчас поймешь!
Один из «спортсменов» выбросил вперед руку. В лицо Милану брызнула едкая струя. Он жалобно вскрикнул и прикрыл глаза руками. И сразу же на его руках оказались наручники.
Из-за рези в глазах Милан не видел, что с ним делают. Но он догадался – его заволокли в один из фундаментов, освободили от браслетов, усадили перед чем-то круглым и опять защелкнули наручники. Теперь он сидел на груде битого кирпича, обнимая толстенную трубу. Сидел и плакал. Этого можно было не стесняться – слезы сами текли из воспаленных глаз.
Минуту назад он успел рассмотреть нападавших. Один из них был главный, и Милан назвал его Тузом. Второй так – Шестерка.
Переговоры начал Туз:
– Оклемался, начальник? Мы не хотели силу применять, но ты первый начал. Убегать стал, Федора разозлил. Правда, Федя?
Шестерка мрачно кивнул и вытащил солидный нож. Не для дела, а так – попугать.
– Вот и Федя согласен. Зря ты убегал!
– Я не убегал. Мне просто срочно понадобилось…
– Ладно, начальник, проехали… Твоя фамилия Другов? Мы не ошиблись?
– Да, я – Милан Другов.
– Отлично… Ольга Сытина твоя сотрудница?
– Моя… Только она вдруг исчезла. Привезла группу из Европы, сдала отчет, а на следующий день прибегает ее муж Алексей Юрьевич, очень приятный человек…
– Мужем мы еще займемся… Ольга где? Ты знал, Другов, что она для нас камушки в Амстердам возила?
– Какие камушки?
– Значит, не знал. Но теперь знаешь. И в любом раскладе – соучастник! Три выхода у тебя: или менты тебя на зону посадят, или мы на перо, или станешь богаче богатого. Выбирай! Но если заложишь нас – я сам
