гладил и мял ее нежное тело.
Но при всех этих ласках они болтали о разных разностях, включая секретные. И в первую очередь о просьбе Горского – узнать, что в офисе Сереброва говорят о Зелинском.
– Ты знаешь, я много о нем слышала!.. Помню, что год назад о банкире говорили часто, а потом замолкли. Но в последнее время стали опять вспоминать.
– И кто о нем говорит?
– Только двое – мой шеф Миронов и сам Серебров.
– И что они говорят?
– Ничего конкретного. Больше намеками… Фамилию его не произносят, а говорят про него – «банкир». Но я-то понимаю, о ком речь!
– Ах, ты моя умненькая!
– Да, я такая… Вот вчера приносила кофе и случайно подслушала… Серебров требует срочно решить вопрос с банкиром. А мой Миронов отвечает, что на этот раз осечки не будет. Он сам проконтролирует Ивана.
– А кто у нас Иван?
– Это я пока не знаю… Гриша, а ты меня до дома проводишь?
– Естественно!
– У меня отдельная квартира… Это здесь недалеко.
Они еще немного поговорили, но новой информации Горский из нее не выудил… Пришлось провожать до дома.
Гриша когда-то учился азам конспирации. Такое общение с агентом не лезло ни в какие ворота… В доме Ведищевой могли жить сотрудники фирмы «Сильвера» или те, кто знает его…
Всякое могло быть!
В результате такой грубой работы он мог себя подставить и Тамару «сжечь»… Но иначе нельзя! Если хочешь добиться результата, то надо учитывать женскую психологию… А это очень тонкая штука!
В подъезде он чмокнул Тамару в щеку и собрался бежать. Но она остановила его.
– Постой, Гриша! Разве ты не попросишь напоить тебя чаем.
– Как сказать?.. Я хотел тебя попросить, но постеснялся.
– Да, Гриша, это правильно. Я не могу пригласить мужчину в столь поздний час.
– Вот и умница… Тогда, Тома, привет тебе! Я пошел.
– Постой! Ты разве не будешь настаивать?
– На чем?
– На чае!.. Гриша, ты очень хочешь чаю?
– Очень хочу.
– Ах, раз ты настаиваешь, то я разрешу тебе подняться в квартиру… Но только чай, и ничего больше!
Они приехали на восьмой этаж. Тамара быстро открыла дверь и втащила Горского в свою однокомнатную квартиру…
Прямо в коридоре она стала его целовать, мурлыкая от удовольствия.
После этого порыва страсти Григорий собирался идти на кухню и пить чай. Но Ведищева поволокла его в комнату, где стояла ее большая, готовая к бою, кровать…
Кровать была без покрывала!.. Рядышком лежали две белые подушки, а край одеяла был призывно откинут…
Горский не хотел пугать Юлия Семеновича.
Но и молчать нельзя!.. То, что сообщила вчера агент Тамара – это прямая и явная угроза… Ясно, что Серебров упорный человек, и, переждав год, он может снова начать взрывать джипы.
Конечно, женитьба Зелинского осложнила задачу. Теперь есть Татьяна – наследница первой очереди… Если убрать обоих Зелинских, то возникают ее родители – ее наследники.
Еще год назад «Сильвер» мог выиграть партию в один ход. А теперь придется искать обходные маневры… Решить вопрос трудно, но возможно. И, похоже, что Серебров начинает действовать.
Горский постучал, выждал десять секунд и приоткрыл дверь.
Зелинский был один в кабинете. Он сидел в своем директорском кресле и что-то писал. На лице банкира была такая блаженная улыбка, что Гриша сразу понял – шеф работает не над балансом или отчетом.
Войдя в кабинет и, не видя никакой реакции, вежливый адвокат Горский остановился в центре и кашлянул, напоминая о себе.
Юлий на миг поднял голову и пробормотал:
– Это ты, Гриша?.. Проходи. Садись… У меня важное дело. Я сейчас закончу.
Горский подошел поближе и подсел к директорскому столу…
Ему показалось через минуту, что хозяин кабинета начал напевать какой-то бравурный марш. Что-то вроде свадебной мелодии Мендельсона.
Гроша решил, что это сигнал – шеф завершил сложные дела и готов слушать.
– Юлий Семенович, у меня очень важная новость… Мой агент, который работает у Сереброва, тревожится… Короче, она чувствует, что к тебе опять возник интерес.
Зелинский оторвал голову от бумаг и взглянул на адвоката.
– Да, Гриша, это точно! У меня возник интерес.
– К кому?
– И к Татьяне, и к семейной жизни вообще… Да, я много работаю. Но прежде меня не тянуло домой, а сейчас тянет.
– Это хорошо, Юлий… Ты понял, что я тебе сказал раньше?
– Понял… Твой стукач подозревает, что Серебров хочет что-то предпринять. Так он всегда об этом думал… Я вижу, что нет никакой конкретики. Что-то, где-то, как-то!.. Это, прости, эмоции, слухи и байки.
– Но нельзя не реагировать! Надо что-то делать.
– Надо!.. Я решил так – мы отмечаем годовщину свадьбы, а потом сразу едем с Татьяной в Европу… Две недели в Лондоне, две – в Париже, потом Вена, Рим, Афины… Я уже билеты заказал! На океанский лайнер. Из Питера до Англии через Стокгольм и Гамбург.
Григорий чувствовал, что опасность где-то рядом. Но он понимал, что перед годовщиной свадьбы Зелинский находится в романтическом состоянии и ничего не боится. А делать что-то надо!
– Хорошо, Юлий! Это правильно, что вы покидаете Москву… Но до вашей поездки осталась целая неделя. Надо быть поосторожней эти дни.
– Согласен. Надо… У Сереброва любят машины взрывать? Так я решил менять авто по три раза в день. Приехал на синем «Фиате», а уехал на вишневом «Форде»… Нормально, Григорий?
– Отлично, шеф!
– И водителей буду менять… А иногда и сам за рулем… Хорошо придумал?
– Здорово!.. Но посмотри, что я для тебя приготовил… Секретная вещь. Самоделка! Такое нигде не купишь.
Гриша положил на стол кейс, открыл его и вытащил вещь, похожую на большой сотовый телефон.
Зелинский заинтересовался, встал, вылез из-за стола и подошел поближе.
– Это что такое, Гриша?
– Замечательная штука… Изобретатель назвал ее просто: «Сканер номер восемь».
– Почему – восемь?
– Это потому, семь штук он уже продал другим… Говорит, что никто не жаловался.
Адвокат включил прибор… На маленьком экране замелькали циферки, а из динамика послышался треск, как при настройке старого приемника.
Через пять секунд шум исчез и послышался чистейший женский голос. А потом и мужской…
Из беседы стало ясно, что это разговор двух молодых любовников. Они вспоминали вчерашнюю постель, предвкушали очередную встречу, жалели рогатого мужа и обманутую жену.
Зелинский прислушался и вдруг узнал голос:
– Это же Марина Лосева, мой референт… А второй голос я не узнаю.
