Такую хорошую Дездемону зря задушил!
Чумаков всегда помнил, что Яго жаден и завистлив. Он намекнул Отелло, что его жена занимается похотью с лейтенантом Кассио. Другими словами – они любовники…
Понятно, что Отелло разозлился, стал ревновать и решил отомстить путем убийства Кассио и задушения супруги…
Вот они – все пороки в одном клубке! А в центре этого преступления главное зло – юридическое понятие «любовники»!
Уже на крыльце дачи Руслан понял, что первым его собеседником будет теща Озерова.
С учетом истеричности и вздорности ее характера, это будет главный информатор по «Делу о пропаже романа»…
Всем известно, что в двадцать лет девушки всё могут, но не знают, как, когда, с кем и каким образом… Они глупы, и ничего не чувствуют – что можно, а как нельзя…
Семидесятилетняя Ольга Короедова испытала всё на свете. У нее наверняка нюх на это дело… Понятно, что сама она уже многое не может, но она всё слышит, всё видит, всё чувствует и всё знает.
Если узнавать о любовнице Озерова, то это у нее, у тещи, у Ольги Львовны Короедовой.
Старушка занимала большую комнату на первом этаже…
Это был ее мир! Здесь всё напоминало начало шестидесятых годов.
Всё!.. Странные кресла, как тазы на ножках. Эстампы на стенах. Хрустальная люстра из Богемии. Два дорогих серванта под названием «Горка». А еще десятки вазочек, статуэток и флакончиков…
Даже запах в покоях госпожи Короедовой был особый – как в парикмахерских времен Хрущева.
Чумаков стоял на пороге и представлялся, объясняя свои должности, полномочия и цель визита.
Наконец Ольга Львовна взмахнула рукой, предлагая Руслану сесть в кресло возле журнального столика, на котором стояла миска с овсяным печеньем и бутылка «Пепси Колы»…
Кстати, в шестидесятые годы этот напиток в Москве был. Но лишь однажды, только в одном месте и всего две недели…
Это была Американская выставка в Сокольниках.
Сама «Кола» большого восторга у москвичей не вызвала, но ее подавали бесплатно!.. И делали это заморские девушки с улыбками до ушей.
А разливали «ихний» квас в пластиковые стаканчики – вообще чудо для советских людей… Эта одноразовая посуда еще долго бродила по столице…
– Я к первой пришел к вам, Ольга Львовна. Уверен, что вы знаете всё, а остальные мне и не понадобятся…
– Вы преувеличиваете мои возможности.
– Нисколько!.. И потом – мне приятно общаться именно с вами. А вот другие меня не впечатляют. Они все люди разные, скучные и индифферентные… Другими словами – они пресные. А в вас есть шарм, есть особая изюминка!
– Вы мне льстите, капитан Чумаков… Но это приятно. Уже давно мужчины не восхищались мной так изысканно… Я согласна – изюминка во мне действительно есть!
– Мне даже приятно, что нас свел этот несчастный случай… Правда, кто мог украсть этот дурацкий компьютер?
– Вы хотите знать – кто?
– Очень хочу, Ольга Львовна! Просто жажду.
– Хотите – пожалуйста!.. Я знаю это точно. Ноутбук украла она.
– Кто?
– Она – ведьма, стерва, фурия, змея подколодная.
– А поточнее, Ольга Львовна… Фамилия, имя, адрес…
– Если бы я знала, капитан!.. У Озерова есть любовница. Я зову ее Мегера!.. Это тайна для всех, но не для меня… Фактом своей низкой измены он оскорбил мою дочь, а значит и меня… И я отомщу!
– Или уже отомстили? Взяли и украли ноутбук.
– Не ловите меня на слове, капитан… Моя месть будет страшной, но адекватной. Я заставлю свою дочь изменить ему с кем-то из сильных мира сего. И тогда я на весь мир крикну, что у Озерова ветвистые рога… Милый Чумаков! Прошу вас, найдите Мегеру и посадите на десять лет.
– Дорогая Ольга Львовна, а у вас есть доказательства, что она украла.
– Улик нет, капитан, но я чувствую это печенкой… Кстати, я точно знаю, что Мегера писательница. Более того – она член Союза литераторов… А ее фамилию я слышала мельком. Что-то вычурное, из полководцев гражданской войны… Вроде как – Деникин, Юденич или барон Унгерн.
– Вычурное?.. Лазо, Бонивур, Олеко Дундич, Блюхер, Якир…
– Куда вас понесло, капитан? Я говорю о героях белого движения.
– Может генерал Шкуро?
– Это не генерал, а казачий атаман… А тут что-то благозвучное, как из Царского села… Вот, странно! Она явная Мегера, а фамилию имеет красивую!
Парилка была просторная и имела множество полок на разных уровнях.
Тигра, вероятно, действительно замерзла в большом зале с огромным окном, за которым был виден пруд со всякой живностью…
Татьяна забралась на самую верхнюю полку и легла, свесив голову вниз.
А Свечке не терпелось продолжить рассказ про свадьбу Плоткиной…
Пришлось лечь на нижнюю полку, головой вверх.
– Так ты что, Тигра, так и будешь играть в благородство? Или послушаешь про чужие секреты?
– Мне очень стыдно, но я послушаю.
– Нет, Тигра, если не хочешь, то и не надо!
– Я хочу!.. Очень хочу! Кончай дурить, Свечка, говори скорей.
– Слушай! Тут очень интимная история… После свадьбы, как ты знаешь, наступает первая брачная ночь.
– Знаю!.. Я в этом деле опытней тебя.
– Сомневаюсь, Тигра!.. Так вот, Галя Плоткина приглашает на свадьбу подружку – медсестру из пункта переливания. Та приносит ей в детском резиновом шарике рюмочку настоящей крови.
– Зачем?
– Еще не поняла? Ну, Тигра – ты крутой тормоз!.. Слушай дальше… Наступает та самая ночь. Плоткина ласкает мужа, а в кулачке зажат шарик с кровью… В самый важный момент Галка орет, как будто ей очень больно. И сразу же в нужное место подносит резинку, ногтями рвет ее и всё!
– Что – всё?
– Тигра, ты совсем дура, или как?.. У Плоткиной ревнивый муж! А у нее до него было десять парней! И, кстати, трое из нашего класса.
– Не может быть!
– Может! Двоих я точно знаю…
– Светлана, но может быть всё это правильно? Может быть – так лучше?.. Прикинь, муж Плоткиной считает, что он у нее первый. Он ее из-за этого сильнее любит и бережет… Она, конечно, соврала, но от этого всем хорошо.
– Может быть, так и лучше!.. Но есть, дорогая моя Тигра, и другой вывод из этой истории – никому верить нельзя!.. Не верь глазам своим, даже если явно видна кровь на простыне. Или на рубашке, как у твоего Аркадия…
– А Руслан?
– Ты забыла, Тигра, что он следователь. А ментам нельзя верить по определению.
– А Гриша? Ты же замуж за него готова?
– Да, Тигра, это так! Замуж готова, но я и ему не верю… Он адвокат, а они все словоблуды! Говорят одно, думают другое, а на самом деле, это совсем третье.
– Но ты, Свечка, кому-нибудь веришь?
– Верю… Троим!
