прицелился в грудь жертве…
Киллер видел, что объект все еще стоит у окна за тюлевой занавеской…
Он чувствовал, что попал ей в голову, но видел клиентку не совсем четко, как ёжика в тумане.
Дальше, как в красивой песне про нашего атамана, с которым любо, братцы, жить…
«А вторая пуля, а вторая пуля, а вторая пуля-дура угодила в грудь»…
Короче, точным выстрелом киллер перебил «девушке» позвоночник…
На уровне груди бедную ручку швабры разнесло в щепки!
Она согнулась, увлекая вбок красивое платье и крепкие плечи с остатками фарфоровой головы в итальянском рыжем парике.
Дрожа от страха и стресса, Тигра, сидевшая на полу, в последний момент подняла трость, которая была привязана к руке «убитого» чучела…
Умно придумано!
Израненный манекен в образе умирающего лебедя печально взмахнул конечностью и лег на пол…
Это было сделано красиво! И очень убедительно!..
Получилось похоже на Майю Плисецкую в балетном номере композитора Сен-Санса.
Но игра продолжалась!…
Сообразив, что в руке Свечки включенный мобильник, Тигра заорала: «Ой, караул! Подругу мою насмерть застрелили! Светку мою убили…»
Этот вопль должна была слышать неведомая Маша из Костромы, которая наверняка еще не отключилась и подслушивала.
Потом Светка отбросила телефон, и подруги поползли в коридор, где были подготовлены веревки, молотки и скалки…
Иван спускался с дуба неспешно.
Он не чувствовал реальной опасности. Кому он здесь нужен в двенадцатом часу ночи?..
Он рассуждал реально: «Пока вторая подруга позвонит ментам, пока те решат, что она подарила им очередной «глухарь», пока соберут бригаду, которая направится в уютный коттедж банкира…Сколько пройдет времени?.. Час!.. Ну, не меньше сорока минут».
Короче, Иван не хотел торопиться!
От долгого сидения у него затекли ручки-ножки…
Да и спуск с дуба – это вам не по лестнице в Лувре. Здесь темно, грязно и сучки со всех сторон понатыканы…
А подруги рванули к дубу, как на пятьсот!
Они успели!..
Ваня Санько упал к их ногам вместе с винтовкой. И он сразу же получил предательский удар скалкой по затылку.
Киллер не помнил, как нежные девичьи руки вязали его бельевыми веревками.
Иван очнулся лишь от сильной боли, которая яркими вспышками возникала в разных частях тела. Ему даже показалось, что он в самом центре мощного праздничного салюта.
Он сразу понял, откуда взялась эта боль. Он ощутил, что две молодые красавицы поволокли его, как мешок с навозом…
И они, заразы, тащили мужика не по ровной дороге, а по колдобинам, по сучкам и задоринкам!
Санько заныл от стыда, беспомощности и обиды…
Его, профессионала, скрутили две девки!
Если бы его взяла группа спецназа, то это другой порядок вещей! ОМОН – они, конечно, волки позорные, но явно что мужики… Попасть к ним – это тоже досадно, но то был бы нормальный вариант!
Никакого позора!
Любой житель дачного и почти элитного поселка Затон знал дачу писателя Озерова.
Это был большой высокий дом с башенкой.
И стоял он на самом видном месте, в центре, на пригорке…
Так раньше в селах ставили церкви.
Нельзя сказать, что дачники из Затона боготворили Петра Петровича. Но все местные жители считали писателя человеком нужным и очень полезным для общего дела.
А значит, что они считали его человеком уважаемым!
Сейчас, после кражи нового романа, о чем раструбили все телеканалы, особняк стал для гостей Затона туристическим объектом номер один.
Как Лувр в Париже или ГУМ в Москве…
Вот уже несколько дней местные жители подводили своих гостей к знакомому забору и показывали дом, где украли ноутбук с неизвестным текстом Озерова.
На пыльной поляне у ворот писателя всегда толпился народ. Когда пять человек, а когда и двадцать…
Это было похоже на майдан, на бессрочный митинг в поддержку ограбленного гения.
Здесь же в тени кленов распространялись предположения о сюжете шедевра, строились весьма фантастические версии о пропаже книги и сообщались сплетни о личной жизни автора.
Чумаков приехал в Затон почти ночью.
Это было в двадцать три ноль-ноль. Всего за час до полуночи… Половина дачников в это время уже спала, часть – досматривала летние сериалы, а кто-то еще жарил шашлык и доливал гостям водку.
Фонаря у ворот Озерова не было. Люди на майдане посудачили после заката и в темноте разошлись…
Караул устал!
Руслан приехал на свидание с важным свидетелем.
Время встречи выбрала сама Вера Александровна Озерова, жена ограбленного писателя…
При первом разговоре с Чумаковым она не сказала ничего путного, но наедине сунула ему в карман брюк сложенный вчетверо лист бумаги.
Если не знать обстоятельств дела, то можно подумать, что Руслан получил от дамы любовную записку…
Нервным почерком пятидесятилетняя Вера Озерова писала, что не может говорить с ним в доме мужа. Женщина умоляла Чумакова явиться на ночное свидание, где она откровенно расскажет ему что-то очень важное – про преступление, про любовь и измену…
Далее сообщалось время встречи, описывалось место рандеву и шла странная подпись: «Ваша Вера Озерова»…
Чумаков немного нервничал. Ему было чего опасаться!..
При опросе некоторые соседи намекали, что Вера Александровна считает себя неотразимой, стреляет глазками на всех мужиков и ждет от них постоянного внимания…
Но от мужа она требует полной преданности и верности!..
Как это можно? Он же творческий человек. А к тому же – мужик! Может и пошалить иногда… Тем более при жене, которая старше его на пять лет.
Проехав дачу Озерова, Чумаков повернул налево, проехал сто метров, обогнул пруд и остановился на поляне…
Когда двигатель замолчал, наступила полная тишина. Было очень красиво и тревожно!
Сверху шевелились сосновые ветки, а на воде дрожала дорожка световых бликов… Прямо, как в сказке – машина Руслана стояла к луне передом, а к лесу задом.
Ровно в одиннадцать часов пять минут из кустов вышла женская фигура и постучалась в правое переднее окошко.
Чумаков открыл дверцу, дама быстро села и откинула капюшон, как бы предъявляя себя.
Да, это была Вера Александровна – жена писателя Озерова.
– Добрый день, гражданин следователь!
– Какой уж тут день? Это даже не вечер… Доброй ночи вам, дорогая госпожа Озерова.
– Да, я понимаю ваш намек… Извините, что так поздно. Но иначе нельзя!.. Никто не должен узнать о
