Он спустился на три ступеньки, привыкая к полумраку… В центре стол, а на нем, непонятно почему, лежит лопата. Слева в дальнем углу топчан, а на нем две накрытые мешковиной фигуры. Судя по храпу, спят.
Шкаф зацепил пальцем кольцо гранаты и ласково позвал:
– Славин… Глеб Васильевич. Я за вами пришел.
Правый лежал спокойно. А левый явно отозвался на фамилию Славин. Он зашевелился и что-то невнятное замычал. При большом желании это можно было воспринять за фразу: «Я здесь».
Шкаф выдернул кольцо и легко, накатиком перебросил гранату на топчан. На первой секунде он отметил, что приземление пришло удачно: между двух тел на уровне груди. На второй секунде он развернулся, на третьей начал подъем, а на четвертой был в проеме подвальной двери.
Взрывная волна подтолкнула его в спину и он глухо шмякнулся за теплицей в метре от канавы. Опасность погони заставляла ползти стремительно. Он даже не заметил, как проскользнул под забором…
Шкаф был в подвале две-три минуты. За это время Олег успел рассказать и о пожаре в доме, и о смерти жены:
– Я все понимаю, Гиви. Но мне очень надо, чтобы он позвонил в Москву. После звонка делай с ним что хочешь. Но только после звонка! Обещаешь?
– Обещаю… Дай мне гранату, Олег.
Он выскочил прямо на них и обрадовался. Вот уж кому он мог доверять.
Они бросились в заросли. Потом вверх, к санаторию «Скала»… На площадке, с которой было видно море, Гиви остановился и сел на землю:
– Не могу больше. Три минуты отдыхаем.
Никто не возражал… Шкаф вытащил из кармана черную коробочку и, помахивая ей, весело спросил:
– Как думаете, отсюда сотовый возьмет? У меня мощный, с роумингом.
– Только отсюда и возьмет. Здесь Адлер на прямой линии. Горы не мешают.
Шкаф отошел поближе к обрыву и начал набирать номер. Ответили сразу… Всего разговора Олег не слышал, но все было понятно и по нескольким громко сказанным фразам: «Гарантирую, шеф! Не мог я ошибиться… Да я в трех метрах от него был… В клочья!»
Им надо было бежать дальше, но Гиви попросил телефон:
– На одну минутку, друг. Очень важный звонок. Жизненно важный.
– Нет проблем… Жене звонить будешь?
– Нет… Другой женщине. Я потом тебя с ней познакомлю.
Гиви обнял Олега и повел его навстречу заходящему солнцу. Они отошли шагов на двадцать. Потыкав впервые попавшиеся кнопки и подождав немного, Гиви сунул мобильник в карман, вытащил гранату и сорвал кольцо:
– Мой номер не отвечает. Лови, друг, телефон!
Солнце светило в глаза, но Шкаф увидел взмах руки и полетевший в его сторону предмет. Бросок был точный. На излете тяжелая штуковина ударила в грудь и он двумя ладонями прижал ее покрепче… Он успел понять, что это была граната, но отбросить не было времени. Он даже не разжал руки…
Фотограф оказался деловым человеком. За три дня проживания он взял с четверых один автомат. Машина до границы – еще автомат… Оружие в Абхазии выполняло роль конвертируемой валюты. Как водка в наших деревнях.
Они не поехали в Леселидзе, где был действующий мост и официальный переход в Россию. Там их до сих пор могли ждать. Чеченцы гордый народ и двойное убийство своих так просто не оставят.
Шофер привез их в поселок Салхино, взял заработанный автомат и довольный уехал в Гагру. Фотограф остался с ними. За две гранаты и камуфляжную форму он обещал переправить через границу.
Салхино тоже на реке Псоу, но дальше от моря. На улочках то там, то здесь встречались странные личности с сумками и рюкзаками – явно не местные жители. Было утро, но фотограф велел отдыхать:
– Вечером пойдем… Утром через границу нельзя. Затопчут. А к вечеру спокойней и пограничники устают.
Там за рекой – Россия. Они лежали в зарослях на холмистом берегу, а фотограф проводил последний инструктаж:
– Застава у них далеко. А здесь, напротив расположен «секрет». Видите навес, а возле него костер – это и есть «секрет». Двое пограничников. Я их обоих отвлеку. Сам буду переходить на отмели, а вы здесь… Потом в горы и держитесь на закат. Через час спуститесь в долину аэропорта Адлер.
Он ушел и появился через двадцать минут на отмели. Граница проходит по центру реки и фотограф ее пересек. Но одной ногой. Пока не подлетел к берегу первый пограничник, он так и стоял – левой ногой в России, правой в Абхазии.
Первый пограничник появился на берегу очень скоро. Они обсуждали что-то, переругивались. Фотограф размахивал пачкой денег и указывал рукой на гору. Когда к странному нарушителю спустился второй пограничник, Олег увидел условный знак: фотограф поднял обе руки и начал махать ими как птичка.
Прозвучала команда «Полетели!» и четверка вслед за Олегом скатились с крутого бережка и вошла в воды реки Псоу. Плыть не пришлось. Горный поток был ниже пояса.
Через день Гиви и Сусанна провожали отдохнувших у моря москвичей. Билеты взяли до Тулы. Там на привокзальной площади уже неделю скучала «Волга» детективного агентства «Сова». Если ее за это время не раздели, она вполне могла и завестись.
В свое время по совету Сусанны и Славин, и Татьяна с Олегом уходили в Абхазию как разведчики за линию фронта: без документов, наград и ценных вещей. Сейчас это все пригодилось, включая паспорт для Славина, в котором значилось, что он Пронин Виктор Николаевич и женат на Прониной Татьяне Сергеевне.
Перед отъездом Славин несколько облегчил свой кейс оставив для Гиви и Сусанны деньги на строительство нового дома. Олег настойчиво советовал уехать подальше от Адлера и, по крайней мере, не появляться на пожарище.
Но Гиви знал, что сгорел только второй этаж, а дома он не был два года…
Вечером он час просидел у соседки, рассказывая о своих злоключениях и осматривая свой участок. Все тихо… Он приблизился к своему дому и постоял пять минут. Потом обошел здание и поднялся на крыльцо. Все тихо… Электричество, понятно, отключили, но он мог пройти по всему дому на ощупь. Он прошел в центр большой комнаты, остановился у обеденного стола и погладил рукой скатерть…
В проеме окна появилась тень. Вторая тень мелькнула сзади, отрезая пути к отступлению. Затем заскрипели ступеньки и по звуку шагов Гиви понял, что спускаются еще двое…
Глава 8
Еще на Кутузовском проспекте он заметил слежку. Это было не профессиональное наружное наблюдение его бывших коллег. Красная «Хонда» нахально приклеилась за его машиной и тупо повторяла все маневры.
Он свернул к Киевскому вокзалу и сделал круг на площади. Потом еще один – «Хонда» просто присосалась к заднему бамперу.
Уходить от слежки он пока не пытался. Судя по квалификации «японца», оторваться от него – пара пустяков. Водила он хороший, но трус. Ему приказали следить, вот он и «дышит в ухо», боясь упустить.
Оторваться можно, но зачем? «Хонда» могла пристроиться только у его дома. А раз известно место жительства, то скрывать место работы глупо. И в паспортном столе, и в прочих домоуправительных конторах есть справки, что он, Сергей Мартов, является полковником запаса, а сейчас возглавляет Институт социального развития. Не для того же его пасут, чтоб узнать, где расположен этот самый ИСР.
Пасут… Дорого дал бы Мартов за ответы на два взаимосвязанных вопроса: кто за ним следит и зачем?
Сергей опять выехал на Кутузовский проспект и, почти забыв о «Хонде», двинулся к Смоленской площади, а за ней нырнул в Арбатские переулки.
У массивной входной двери Мартов на секунду обернулся – «Хонда» заняла позицию напротив старинного особняка. Кроме водителя в ней никого не было и это не могло не успокаивать. Серьезные люди
