Только пятый или шестой рывок оказался результативным – дверь распахнулась, а освобожденная от своего места задвижка жалобно звякнула и застыла на полу.
Факир сделал через горы один шаг и остановился. Его глаза с трудом привыкали к темноте, которая была довольно зловещей. Эта чумная баба может спрятаться где угодно. А что ей дальше в голову взбредет?
Варвара стояла на своей тумбе тихо, плотно прижимаясь и даже вдавливаясь в стену. Рука ее где-то под потолком упиралась в очередную десятилитровую бутыль, стоявшую на крышке того самого высоченного шкафа у двери. Бутыль была полна. И в ней могло быть что угодно, вплоть до самогона из серной кислоты. Хорошо бы – кислоты!
Толчок по бутыли – поддается. Еще толчок!
Факир услышал доносящийся сверху шорох и машинально задрал голову. Он даже успел увидеть, как что-то круглое, блестящее и знакомое надвигается на него сверху. До боли знакомое! До очень сильной боли…
Бутыль грохнула Факира по переносице и разбила ее. А сама разбилась, только упав на пол…
Варвара не видела всего этого. Стоя на тумбе за шкафом она только слышала смачный удар, жалобный вскрик обиженного мужчины, веселый звон стекла и шумный шлепок упавшего тела.
Соскочив на пол, Варя первым делом наклонилась и принюхалась. Нет, это была не кислота. Это был банальный фотофиксатор или закрепитель. Но очень большой концентрации. Так что, зафиксировал он Факира капитально. Только через десять минут тот очухался и смог мутным взглядом осмотреть свои связанные руки и ноги…
Варвара сидела на стуле, возвышаясь над ним, лежащим на полу с несчастным видом, с распухшим носом и с просящими, покорными глазами.
– Как зовут-то тебя, Факир?
– Василий.
– Знаешь, Василий, давай будем на «ты»?
– Давайте.
– Ну, как хочешь… Твои друзья куда поехали, в «Лазурную»?
– Ага.
– К Маруевой?
– Не знаю… К тем, что на фотографиях… Мы хотели им снимки передать.
– Передать?
– Продать… Это просто бизнес. Сделка такая: купля-продажа. Здесь все законно.
– Понятно, Василий. Конечно, сделка. А не захочет купить – бабу к трубе привязать, а мужика – ножичком побрить, срезая все выпуклости.
– Я фотограф, я фиксирую моменты отдыха…
– Короче, Вася. Сколько их будет в номере?
– Трое. Я – четвертый… То есть, я бы принес снимки и сразу же ушел.
– Кто-нибудь их страхует?
– Где?
– В гостинице. Кто еще об этом знает?
– Всего несколько человек: охрана внизу, администратор, дежурная по этажу…
– Так у вас банда, Василий. Целая сеть… А скажи мне, Вася, как вы на эту Маруеву вышли?
– Таксист привез. Они нам все время таких клиентов поставляют.
– Каких таких?
– Ясно каких. Муж у нее банкир богатый, а она с мальчиком приехала. Нехорошо. Развлекались – плати. Это справедливо.
Варвара с печальной улыбкой посмотрела на этого лежащего в мутной луже моралиста с разбитой переносицей. Она встала и подошла к телефону, около которого уже лежала ее записная книжка, раскрытая на нужной странице. Прежде чем набрать номер дежурного, Варя еще раз обернулась к фотографу:
– А почему это вы решили, что ее муж богатый банкир.
– Мы в Москве выясняли У нас все везде схвачено.
– Ошиблась ваша разведка, Василий. Умер ее муж. Погиб десять дней назад. Так что – поздно ее такими снимками шантажировать.
Варвара набрала номер и долго ждала пока ей ответит сонный голос. Она не стала извиняться и просить. В таких ситуациях надо спокойно требовать:
– Мне нужен полковник Гурнов… Я понимаю, это ночь… Очень срочное дело. Я из Москвы – Варвара Галактионова… Что значит: «Ну и что?» Я от генерала Дибича!
Через пять минут все было договорено: спецгруппа будет ждать ее у «Лазурной», а за фотографом приедет наряд и «Скорая помощь».
Уже выбегая, Варвара оглянулась и приветливо помахала рукой:
– Ты, Василий, извини, что я тебе… нос попортила. Тут уж кто кого.
Глава 6
Савенков появился в узком Арбатском переулке за сорок минут до назначенного ему времени. Такое с ним бывало редко. Он никогда не опаздывал, но старался и не приходить раньше времени. В молодые годы он был замечен в том, что в кабинет руководства входил «с первым боем курантов». Если начальник просил его прибыть в десять ноль-ноль, то Савенков выдерживал эти «ноль-ноль» не только в минутах, но и в секундах.
Сейчас эти сорок минут очень пригодились Савенкову. Он знал, активная жизнь бурлит только на самом Арбате, а в ста метрах от него есть тихие уютные дворики и лавочки под старыми липами. Надо было подготовиться к встрече с Игорем Брайниным. Это был второй должник Маруева. Даже третий, если считать убитого Лазутина. У Юрия Чикина он был вчера вечером. Даже ночью, так как вышел он из того «особо охраняемого дома» ровно в полночь.
Чикин вполне мог бы и отказать Савенкову во встрече – очень занятой человек, особа приближенная к… и так далее. Но Юрий Андреевич Чикин – политик и просто хитрый сообразительный человек. Мало ли что знает этот сыщик. В любом случае надо идти навстречу волне. Всегда лучше знать, чем прятать голову в песок.
Не дожидаясь прямых вопросов, Чикин выложил перед Савенковым расписку, на фирменном бланке с ярко красной шапкой и синей печатью. Ксерокопии всех трех расписок вручил Савенкову молоденький следователь Вадик Борко. А ему их передал заместитель Маруева – Игорь Ферапонтов. Передал сразу же, в первый день. Он же сообщил, что подлинники в доме Маруева, в его личном сейфе. Борко сразу схватился за это. И правильно сделал – Маруева, похоже, убили; есть должники; ничего не украдено, а расписки исчезли. Чем не версия! Но дело из-за боязни очередного «висяка» заводить не стали, и версия эта перекочевала к Савенкову.
… Это была именно та расписка. Да и не стал бы Чикин спокойно выкладывать на стол «липу».
– Есть еще вопросы, полковник?
– Всего два, учитывая позднее время. Эту расписку вам передал Маруев?
– Я с ним рассчитался… Я мог бы сразу ее уничтожить, но – привычка все хранить. Юрист! Вы ведь тоже юрист, господин Савенков?
– Да, по второму образованию… Так вы возвратили деньги Маруеву, а он передал вам расписку?
– Примерно… Я не все возвращал деньгами… Были определенные услуги…
– Кредиты, льготы?
– Вы все правильно понимаете, Савенков. Значит, вы понимаете, что так я разговариваю только с вами. Как юрист с юристом… Если бы у вас была эта расписка, если бы он по дурости захотел меня подставить и себя угробить… Да, можно было бы натянуть на взятку. Очень трудно, но можно. А сейчас – дудки!
– Юрий Андреевич, вы знали, что у Маруева кроме вас было еще два крупных должника?
– Нет.
– Один из них три дня назад убит.
Чикин молчал очень долго. Только сейчас он понял, что дело не во взятке, о которой узнал случайно шустрый сыщик и сейчас торгуется, пытаясь подороже продать свое молчание… Если одного из троих
