Хоть это делал неохотноИ был как будто сам не свой.— Ну, где же ты запропастился?Омар мне с крыши закричал. —А, может, ты, кунак, влюбился?.. —Спросил шутя…Но угадал.
XVIII
С заходом солнца весь аул АхвахПотоком бурным хлынул к сакле друга.Гром барабанный грохотал в ушах,Зурна звучала зычно и упруго.Кувшин старинный, спрятав под полой,Несла старуха, тростью громыхая.Шла женщина с тарелкой дорогой,С парчою царской шла за ней другая.Шли девушки в черненом серебре,Как звезды, ожерелья их светились.Папахи лихо сдвинув набекрень,На плоских крышах юноши толпились.И дети на коленях у старух,Тараща любопытные глазенки,Глядели на забавную игруИ хлопали в такт барабану звонко.Все ждали с нетерпением, когдаНевеста и приданное прибудут…А я свою голубку ожидалИ, как жених, надеялся на чудо.И вот она с гармошкою вошла,Моя Шахри,Затмившая полмира…Мгновенно я вскочил из-за стола,Как рядовой при виде командира.Казалось мне, что путь ее сейчасДолжны устлать ковровые дорожки,Чтобы ни пыль аульская, ни грязьНе прикоснулась к голубиным ножкам.Она была, как мак среди травы,Как золото червонное средь меди,В кругу своих подружек…Но, увы,Ее никто на свадьбе не заметил.Подумал я, как все они слепы,На прежнее усаживаясь место.Но тут раздался резкий скрип арбы, —То привезли приданное с невестой.По горскому обычаю лицоЕе закрыто было покрывалом.Однако, молодую взяв в кольцо,Толпа «ур-ра» восторженно кричала.А я подумал, как они глупы…Ну, разве кто-то может быть прекраснейМоей Шахри — удачливой судьбы —Что, как звезда, мерцает, но не гаснет.
XIХ
Гремела свадьба…Я один печальноСидел в сторонке, глядя на Шахри.Казалось мне, никто не замечает,Как на щеках румянец мой горит.
