Как встарь, аулы лепятся к горам.Но жизнь пошла в аулах обновленно,И новых сыновей качают тамВершин аварских смуглые мадонны.И ты меж ними бережной рукойМеня с подушки теплой поднимаешьИ, хлопоча, как пчелка, день-деньской,В одну семью всех близких собираешь…В засушливый тот год посев зачах,В горах шумели грозы то и дело.Но мама разжигала наш очаг,И вся семья у котелка сидела.Стучали ложки о пустое дно,И каждому перепадало мало,Но радость пробивалась все равно,Как в щель скалы шиповник грозно-алый.Мы скудный ужин ели всемером:Родители, четыре сына, дочка.И утешались: «Нет, не пропадем,Весь урожай сберем по колосочку».Так рассуждал весь честный ДагестанИ вся страна, подхваченная бурей…Чадит очаг. В горах плывет туман,Но сквозь туман видны клочки лазури.…Здесь, мама, ты с черною шалью рассталась,С той самой, которой в беде укрывалась,Так что же тебе, моя мама, осталось?Остался кувшин, чтоб ходить за водою,Студеной, прохладной водой ключевою,Тебе, что не знала ни сна, ни покою.Остался возок у предгорья средь поля,Осталась суровая женская доля,Остались еще на ладонях мозоли.Осталась забота о старой корове,Еще о дровах для зимы и о кровеИ страх за отца и за наше здоровье.Осталась тревога о детях подросших…Все рвутся куда-то, но вряд ли поймешь их,А вдруг даст судьба им друзей нехороших?Остались лишь женские вздохи украдкой,Внезапно блеснувшая белая прядка.Морщинка на коже, вчера еще гладкой!Я вижу, как сено ты сушишь на крыше,Стоишь ты на крыше, как будто на круче.Тростинкой ты кажешься тем, кто повыше,А тем, кто поближе, — скалою могучей.Стоишь наверху ты, стоишь над скирдою,Пускай выплывают туманы с верховья!Над миром стоишь милосердным судьеюС печалью своей и своею любовью…
5
НЕ СУМЕЛ Я, МАМА, ТЕБЯ СБЕРЕЧЬ…Отлучался ли отец, бывало,На день ли, на месяц из Цада, —Мама, о тебе не забывал он,Шаль в подарок привозил всегда.А когда надел он первый орден,Он сказал нам: — Надо б награждатьТех, чей подвиг молча благороден.Ордена заслуживает мать.