А после за жен получали Доходы на их трудодни. Мне с детства знакома картина, Живет и поныне она: В седле восседает мужчина, А сзади — плетется жена. Спросил я однажды такого: «Далеко ль отправился, Рзу?» «Жена, дорогой, нездорова, Вот видишь, в больницу везу…» От сладкого слова о меде Без меда не сладко во рту. Что женщине речь о свободе При старых порядках в быту? В горах революция сабли Вздымала, но женщину прав Порой и теперь еще в сакле Лишает семейный устав. Он верен минувшему веку. Но долго протянет едва ль… Мне кажется, вижу я реку, Сквозь время летящую вдаль. Несет она воды с востока. И реет в седой вышине Зеленое знамя пророка На правой ее стороне. Под ним для спасения грешных, Забывших свой долг мусульман Имамы в чалмах белоснежных Читают священный Коран. (Пророк, кем написана книга, Изрек поначалу всего: «Муж есть в своем доме владыка, А жены — тень слова его». Намного хитрее, чем двести Асхабов, державших совет, В ученье понятие чести Свел к слову пророк Магомет. Имел, возвратившийся в Мекку, Он девять покорнейших жен.) Мне кажется, вижу я реку, Что стала границей времен. Над берегом правым густая Нависла минувшего тень. Над левым заря золотая Венчает сегодняшний день. И женщины тянутся к свету, Восстав против воли родни, Бросаются вплавь через эту Опасную реку они. Иные нашли в ней кончину. Печали по ним не тая, Гляжу на седую стремнину Реки символической я. Течет она в сакле и в поле, Она — и в сознанье рубеж Меж берегом женской недоли И берегом светлых надежд… …Река пред тобой, моя Ася, Глубокая, не до колен, Ты бросишься вплавь или сдашься Обычаям дедовским в плен? Не школьный, что сдан накануне, Ты держишь экзамен, учти. И сваты, седые как луни, Не скажут: «Ты можешь идти».
