Вожделенной славянской земли.Ораторию их автоматовДополняет богиня войны —Канонадою, будто кантатой,Люди спящие оглушены.Кто-то вскрикнул пронзительно:— Мама! —Распластавшись на отчем крыльце…Без билетов, афиш и рекламыНачался злополучный концерт.Какофония воплей и всхлиповУжасает умы и сердца.Немцы черпают касками лихоВоду чистую из Муховца.Представителям высшей расыНепонятны Бетховен и Бах.Что им шубертовские вальсы,Коль от маршей звенит в ушах.Это мюнхенское пивоКолобродит в крови до сих пор —Грустных к стенке…В душе счастливойБарабанный царит мажор.Говорят, что когда-то фюрерАкварели писать любил,Но врожденный талант к халтуреОстудил мимолетный пыл.И задумал ефрейтор бравыйДирижировать всей страной,Чтоб она научилась исправноНа гармошке пиликать губной.О, мадонна Сикстинская!Слушай,Если можешь, трескучий шум.Но закрой поскорее ушиНепорочному малышу.Чтобы в Лейпцигской галерееНе оглохло твое дитяОт призывов, угроз, елеяДоморощенного вождя.Что в соборах поют органы?..Может, «Аве Марию?»Нет.Нынче клавиши стали пьянымиОт предчувствия легких побед.«Айн, цвай, драй…»Оглушает сводыИ возносится к облакам,Музыканты открыли нотыПод названием грозным «Майн кампф».То-то грянет сейчас сюита —Вскинул руку вверх дирижер…… И когда письмецо Саида,Наконец, долетит до гор.Будет мир, как орех, расколотНа две части — добро и зло,И нагрянувший с запада холодНа восток унесет тепло.Лишь увядшая ветвь жасминаСтанет напоминать ДжамилеО последнем мгновении мираНа далекой брестской земле.