И вот я сидела в автобусе, направлявшемся в Кампина-Вьеха, то самое место, где якобы была изготовлена одна из этих реплик, похищенная ваза. От Трухильо меня отделяло три часа езды на автобусе, от Лимы — четыреста или пятьсот миль, а от людей, которых я любила, — целая жизнь.
«Все это полный бред, — думала я. — Возвращайся домой. Ты сумеешь убедить Роба, что ни ты, ни Алекс ни в чем не виноваты. Да, он сейчас очень зол, но злость пройдет — и он тебе поможет».
— Кампина-Вьеха, — объявил водитель.
К добру ли, к худу ли, но я прибыла к своей цели.
Я вылезла из автобуса. Двое моих молодых приятелей — тоже.
Стив Нил обещал, что будет поглядывать на остановку — и сдержал слово. За те несколько минут, что мне пришлось подождать, я успела слегка оглядеться по сторонам. Кампина-Вьеха оказалась не таким уж и мелким городом. Прямо напротив раскинулся рынок, где вовсю кипела торговля. Юные хиппи — иным словом их не назовешь, хотя термин этот, безусловно, устарел, — тем временем искали, на чем бы добраться до коммуны.
Похоже, излюбленным средством передвижения в Кампина-Вьеха являлось мотоциклетное такси. Ягуар с Пачамамой тщательно пересчитали мелочь — они явно сидели на мели, даже больше, чем я, — и попытались сторговаться с одним из водителей рядом с автобусной остановкой.
Им приходилось несладко: по-испански они не говорили, а место назначения было не то неизвестно таксистам, не то туда просто никто ехать не хотел. В результате ребята вскинули на плечи рюкзаки и отправились пешком. А скоро подкатил и Стив на сером грузовичке-ниссане.
Следующие полчаса-час Стив колесил по городу, выполняя всякие мелкие поручения и на ходу показывая мне, где что находится. Мы забрали четыре здоровенные пластиковые цистерны с водой, баллон пропана, бидон с керосином, и наконец, снова выбравшись на Панамериканскую магистраль, покатили из города. Через пару миль я увидела впереди, на обочине, ребят из автобуса. Оба с головы до ног пропитались пылью, и виду них, особенно у девушки, был довольно-таки усталый.
Как ни досадно было мне продолжать это знакомство — обитатели коммун, ждущие конца света, не по моей части, но материнский инстинкт, обычно беспробудно спящий, внезапно взыграл во мне с невероятной силой. Уж больно жалко выглядели эти бедолаги. Я рассказала про них Стиву, и он притормозил в нескольких ярдах впереди. Я высунулась и замахала, а эта парочка бросилась к нам бегом.
— Стив, — представила я, — это мои новые друзья, Ягуар и Пачамама.
Уголки губ Стива дрогнули в улыбке, но он сумел сдержаться.
— Приятно познакомиться, — серьезно произнес он, по очереди пожимая им руки. Я объяснила, куда они направляются, а Ягуар примерно показал направление.
— Забрасывайте рюкзаки в кузов, а сами лезьте сюда, — пригласил Стив, махая рукой на заднее сиденье. — Правда, нам надо еще кое-куда заехать, но это вам по пути.
Ребята благодарно заулыбались.
Ягуар уселся впереди вместе со Стивом, а мы с Пачамамой сзади. Девушка оказалась не очень-то разговорчивой, а вот Ягуар принялся развлекать Стива карточными фокусами, что, должно быть, не слишком-то помогало сосредоточиться на дороге.
Через несколько миль Стив свернул на грязный проселок между двумя строениями. Перед одним из них стояла худенькая смуглая женщина, вся в морщинах. На голове у нее красовалась коричневая фетровая шляпа, похожая на старый абажур. Из-под коричневого замшевого жилета виднелась вышитая блузка, а из-под пышной юбчонки темно-синего цвета торчали тощие ноги в чулках и черных тяжелых ботинках. Иссиня-черные, густо пронизанные сединой волосы были забраны в две длинные толстые косы. Рядом на земле стояли две внушительные плетеные корзинки из ярких — розовых, зеленых и оранжевых прутьев. Стив притормозил грузовичок, поставил корзинки в кузов и помог женщине забраться туда же.
— Инес Кардосо, — сообщил он, возвратившись в кабину. — Наша кухарка. С нашим обедом.
Еще через полмили он снова свернул — на сей раз на проложенную телегами ухабистую дорогу, что вела к небольшой рощице. Рядом виднелось несколько самых примитивных хижин. Хлопало развешенное сушиться белье. Чуть поодаль чахли под солнцем несколько жалких побегов кукурузы.
— Ну вот и коммуна, — сообщил Стив.
Мне стало до боли жаль незадачливых юных хиппи.
Мы все вылезли из машины, Ягуар со Стивом вытащили из кузова рюкзаки ребят. Я поймала на себе пристальный взгляд Инес и улыбнулась ей. Она не улыбнулась в ответ.
Мы с ребятами обнялись. В припадке щедрости я сунула Ягуару перуанский эквивалент двадцати долларов. Ребята направились к хижинам. Я проводила их взглядом.
— Не забывайте, что я вам сказал, — крикнул вдруг Ягуар, оборачиваясь. — Про тридцать первое декабря.
Ну, как тут забудешь, когда решительно все только об одном и напоминает?
— Не забуду. И спасибо за совет.
Мы снова уселись в грузовик. Инес, хотя спереди теперь было сколько угодно места, предпочла остаться в кузове.
— Спасибо, что подвезли их, — поблагодарила я Стива.
— Да не за что. Они не многим старше моих разгильдяев. Сын у меня в колледже, дочка как раз школу заканчивает. Знаю, что выставлю себя последним папашей-занудой, но мне очень бы не хотелось думать, что моя дочь попала в такое место. — Он глянул на меня. — Кстати, я заметил, что вы сделали. — Я изобразила святую наивность. — Что, у вас деньги лишние завелись?
— Нет, — покачала я головой. — Напротив, сижу на мели. Но все относительно. У меня-то вашими заботами будет крыша над головой и хлеб насущный. Как-нибудь переживу.
Стив вздохнул.
— Не нравится мне, что они будут тут жить, — повторил он.
— Да ладно, что с ними случится? — отозвалась я, хотя уже и сама засомневалась. — Или думаете, им грозит что-то посерьезней простых бытовых проблем?
— Да нет, в общем, — ответил он чуточку быстрее, чем следовало, и поспешил сменить тему. — Кстати, я уже говорил вам, до чего рад, что вы к нам присоединились? Ничуть не шучу. Я полевик, ученый, а не делец. Просто руки чешутся, как хочется снова попасть на раскопки. Но слишком уж много всяких организационных вопросов, которые нужно решать, а у тотемного столба я второй. Реально главой проекта является Хильда, доктор Швенген, хотя мы с ней и называемся содиректорами. Вы о ней слышали? Нет? Она высшая жрица археологии в этой части света. По рождению австрийка, но в ранней молодости эмигрировала в Штаты. Провела потрясающую работу на инкских раскопках, чуть ли не в одиночку, отбиваясь от всех местных бандитов, расчистила целый город в горах. Наша Хильда — живая легенда. А теперь она увлеклась мочика. Правда, до сих пор нам не слишком везло.
— Вы здесь первый год? — спросила я, в свою очередь, меняя тему.
— Четвертый, — сказал Стив. — И последний, если нам не удастся найти что-нибудь уж совсем выдающееся. В этом сезоне грант на проведение раскопок как раз заканчивается. И если мы не заручимся поддержкой какого-нибудь спонсора, а лучше двух — в этом году у нас есть один, но довольно скромный, — работам конец. Я пробовал поговорить с парой перуанских банков, но спонсоры хотят получить за свои деньги что-нибудь пошикарней того, что попадалось нам до сих пор. Хотя наши находки довольно-таки интересны: мы обнаружили кладбище ремесленников и деревушку, где они, по всей вероятности, жили.
— Но это же просто здорово! — перебила я.
— Ну да, — согласился он. — Но не сенсация. Мы узнали много нового о раннем периоде культуры мочика, но спонсорам подавай зрелища поярче. Тем более что они знают — такое вполне возможно. Чуть к северу отсюда было сделано несколько потрясающих находок. В Сипане, например. Потрясающие гробницы. Конечно, я малость пристрастен, но, по-моему, они достойные соперницы египетским пирамидам. А золота и серебра хватило бы осчастливить самого Креза. Мечта любого спонсора. Впрочем, я и сейчас убежден, у нас тут тоже есть что-то грандиозное. И Хильда того же мнения. Я, во всяком случае, просто-таки нутром чую: в этом сезоне мы обязательно что-то такое отыщем. Все приметы сходятся. Короче, я надеюсь — столь же ради Хильды, сколь и ради себя.
— С ума сойти, — восхитилась я.
