луне. Он ночью видел почти так же хорошо, как я. Может быть, потом мы бы вернулись к тому, что прервали перед собранием.
Жан-Клод переплел свои пальцы с моими, привлекая мое внимание. Я глядела в эти глаза, синие-синие, как небо перед грозой, как морская гладь, под которой лежат камни. Можно было потрогать эти три бусины и проверить, такие ли они древние. Мой взгляд ушел вниз, к бледному овалу груди. Я знала, что крестообразный шрам на ощупь гладкий и бугристый. Я смотрела на Жан-Клода, и у меня дыхание перехватывало. Он был дьявольски красив. Неужто всегда мое тело будет тянуть к нему, как подсолнух к свету? Может быть, но сейчас, стоя рядом и держась за руки, я поняла, что этого мало.
У нас с Жан-Клодом мог бы быть блестящий роман, но жизнь я себе представляла только с Ричардом. Любви одной – хватит? Если даже Ричард сможет убить ради того, чтобы остаться в живых, как ему будет мой счет трупов? Жан-Клод принимал меня с потрохами и с пистолетом, но я не принимала его. То, что мы оба смотрим на мир через черные очки, не значит, что мне это нравится.
Я вздохнула, и это не был счастливый вздох. Если сейчас я последний раз вижу Ричарда, мне надо было стиснуть его в объятиях и поцеловать так, чтобы он запомнил навеки, но я не могла. Держа за руку Жан- Клода – не могла. Это было бы жестоко по отношению ко всем нам.
– Пока, Ричард, – сказала я.
– Будь осторожна. – Очень одиноко прозвучал его голос.
– Вы с Луи сегодня вечером собирались в кино? – спросила я.
Он кивнул:
– Луи скоро придет.
– Ну и хорошо. – Я открыла рот еще что-то сказать, но промолчала. Я уходила с Жан-Клодом, и никакие слова этого изменить не могли.
– Я тебя подожду, – сказал Ричард.
– Лучше бы не надо.
– Я знаю.
Я вышла – чуть быстрее, чем надо, – к ожидающему лимузину. Он был белый.
– Ну, какой шик и блеск! – сказала, я.
– Я решил, что черный будет слишком похож на катафалк, – ответил Жан-Клод.
Эдуард тоже вышел и закрыл за нами дверь.
– Я буду на месте, когда буду тебе нужен, Анита.
Посмотрев ему в глаза, я ответила:
– Это я знаю.
Он еле заметно улыбнулся.
– Но ты на всякий случай оглядывайся, что у тебя за спиной.
– Это я всегда делаю, – улыбнулась я.
Он глянул на вампира, стоящего возле открытой дверцы лимузина.
– Не так хорошо, как я раньше думал.
И Эдуард ушел в темноту к своей машине раньше, чем у меня мог сложиться ответ. Но он был прав. В конце концов, монстры меня зацапали. Соблазнить меня – это почти так же хорошо, как убить. Или изувечить.
14
Название клуба “Данс макабр” горело красными неоновыми буквами почти восемь футов высотой. Они были выгнуты и наклонены под углом, будто их только что написала чья-то гигантская рука. Располагался клуб в здании старой пивоварни в Приречье, в здании заброшенном и пустующем многие годы. Единственная была соринка в глазу среди безупречно шикарных ресторанов, баров и дансингов, владельцами которых были в основном вампиры. Приречье еще называли Округ или Площадь Крови – последнее не произносилось вслух в приличной вампирской компании. Это прозвище им не нравилось – кто знает почему?
Толпа выплескивалась с тротуаров на проезжую часть, становясь все гуще, пока лимузин не был остановлен просто людской массой. Настолько плотной, что я даже заметила полисмена в форме, который пытался заставить людей пропустить машины. Я выглянула через тонированное стекло. А убийца – здесь? Среди этих хорошо одетых и в хорошем настроении людей, ждет момента, чтобы меня убить?
Я открыла сумочку и достала “сикамп”.
Жан-Клод глянул на пистолет:
– Нервничаете, ma petite?
– Да.
Он поглядел на меня, склонив голову набок:
– Да, вы действительно нервничаете. Почему один человек-убийца нервирует вас сильнее, чем все противоестественные создания, с которыми вы имели дело?
– Все остальные, кто хотел меня убить, хотели сделать это по личным причинам. А этот хочет меня убить, потому что для него это бизнес. Просто бизнес.
– Но почему же это пугает вас сильнее? Вы же будете одинаково мертвы, каковы бы ни были мотивы убийцы?
– Ну спасибо.
Он коснулся моей руки, сжимающей пистолет.
– Я же просто пытаюсь понять, ma petite, вот и все.
– Не знаю, почему это меня тревожит, – сказала я. – Тревожит – и все. Я хочу, чтобы у врага было лицо. Если тебя кто-то убьет, это не должно быть просто ради денег.
– То есть заказное убийство оскорбляет вашу моральную чувствительность? – спросил Жан-Клод. Голос его был вкрадчив, вежлив, даже чуть слишком, будто он смеется про себя.
– Да, черт побери!
– И вы при этом дружите с Эдуардом.
– Я никогда не считала себя последовательной, Жан-Клод.
– Вы – самый последовательный человек, которого я только знаю, ma petite.
– Ничего себе последовательность – встречаться с двумя мужчинами!
– Вы считаете, что невозможность выбора между нами делает вас легкомысленной?
При этих словах он чуть наклонился ко мне, погладив рукав моего жакета.
Беда была в том, что я почти уже выбрала. Почти ему сказала, но все же не сказала. Во-первых, я не на сто процентов была уверена. Во-вторых, Жан-Клод заставил меня с ним встречаться угрозой. Встречаться, а то он убьет Ричарда. Он хотел иметь шанс отбить меня у Ричарда, то есть встречаться по-настоящему. Как сформулировал он сам, “если Ричарду можно вас целовать, а мне нет, то это нечестно”. Предполагалось, что, если я выберу Ричарда, Жан-Клод отойдет в сторону. Я думаю, он был достаточно эгоцентричен, чтобы именно это и иметь в виду. Принц города не может себе представить, что кто-то не будет им в конце концов покорен. Тем более женщина, имеющая доступ к его прекрасному телу. Он все предлагал этот доступ, я все отказывалась. Если я окончательно выберу Ричарда, он действительно отойдет с поклоном или устроит кровавую баню?
Я смотрела в его темно-синие глаза и не знала. Мы были знакомы много лет, встречались много месяцев, но он был для меня загадкой. Я просто не знала, что он сделает. И не хотела нажимать эту кнопку – пока что.
– О чем вы так серьезно думаете, ma petite? Только не говорите, что о наемном убийце, я вам не поверю.
Я не знала, что сказать, и потому покачала головой.
Его рука скользнула по моим плечам, он меня обнял. От такой близости его тела что-то затрепетала в животе. Он наклонился, будто хотел меня поцеловать, и я его остановила, упершись тыльной стороной ладони ему в грудь. Поскольку я теперь касалась его кожи, это вряд ли улучшило ситуацию.
– Вы себя прилично вели всю дорогу, что случилось теперь?
– Я просто хочу успокоить вас, ma petite.
– Ага, как же.
Он другой рукой обнял меня за талию и повернул к себе. Пистолет был у меня в руке, но казался как-то
