город. Это было ужасной ошибкой.
Однажды ночью вскоре после ухода Йот Фа в монастырь я проснулся от жуткого кошмара. Услышал топот бегущих ног, и вскоре один из придворных затряс меня.
— Пошли, — сказал он. — Быстрее. Юный король хочет тебя видеть.
Придворный так дрожал, что едва мог говорить.
Мы долго плыли в темноте через реку к монастырю. Придворный ничего не говорил мне. С одной стороны, я думал, что юный король просто своеволен и хочет, чтобы рядом был друг. С другой — страшился, что стряслось что-то ужасное. Однако, прибыв туда, я убедил себя, что тут первое, и пришел в раздражение из-за того, что он не выдерживает монашеской жизни и что нарушил мой сон.
У ворот монастыря меня встретил монах.
— Боюсь, ты опоздал, — сказал он. Я не понял, что он имеет в виду, и не понимал, пока не вошел в крохотную келью, где проводил ночи принц. Йот Фа был мертв, его лицо все еще было искаженным агонией. На полу возле убогого ложа валялась пустая деревянная чашка. Встретивший меня монах поднял ее и понюхал.
— Яд, — сказал он.
Я выбежал оттуда.
Утром Чат был мертв.
Больше всего мне запомнился мучительный вопль Дженнифер, когда она его обнаружила, даже не столько крик, сколько какой-то первобытный стон горя. Он навсегда останется в моей памяти, даже больше, чем вид тела, свернутого, словно у спящего ребенка, только голова была запрокинута в ужасной гримасе агонии.
Помню я и Вонгвипу, стоявшую над телом сына: она переводила взгляд с него на стоявшего в дверях Ютая. Что выражало ее лицо? Удивление? Виновность в соучастии? Я не могла понять. Пыталась утешить Дженнифер, но никакие слова не шли на ум.
— Теперь она спит, — сказала Пранит. Она выглядела изможденной, и более того, постаревшей, словно состарилась за ночь. Может, так оно и было. Может, мы все состарились. — Я дала ей снотворного. Проснется не раньше, чем через восемь часов. Мне очень жаль, — сказала она, коснувшись моего плеча. — Постарайтесь помнить, что Дженнифер юная, жизнестойкая. Она в конце концов справится с этим. Вы позвонили ее отцу?
Я кивнула.
— Может, и вам дать снотворного?
— Нет, — ответила я. — Я хочу все это перечувствовать. Хочу мучительно страдать. Это моя вина. Это произошло потому, что я не обращала внимания.
— Пожалуйста, не надо, Лара, — сказала Пранит. — Не мучьте себя. Как ни больно это сознавать, Чат принял купленный на улице наркотик. Я знаю, Лара, он был вам дорог. Он всем нам был дорог. И вам хочется думать о нем как можно лучше. Но он принимал расслабляющий наркотик. Метедрин. Быстро вызывающий привыкание. Если этого не замечала Дженнифер, как могли заметить вы?
— Чат не принимал наркотиков, — сказала я. — Так сказала Дженнифер. Что бы вы ни говорили, она бы знала. Я уверена, он думал, что принимает болеутоляющее.
В голове у меня неумолчно кричал и кричал какой-то голос:
— Спасибо за все, что сделали, — сказала я Пранит нормальным по мере возможности голосом.
— Вы уверены, что с вами все хорошо? — спросила она, когда я пошла к выходу.
— Да, — ответила я. Но душа у меня была не на месте. Я была уверена, что виновата в случившемся, и все, что бы мне ни говорили, не могло принести мне облегчения. Я тратила время на поиски человека, которого едва знала, а зло клубилось прямо у меня под носом. Да, на жену и дочь Уилла Бошампа стоило потратить какие-то усилия, но только не за счет Чата и особенно моей Дженнифер. Я была в ответе каким- то очень существенным образом за ее счастье и подвела ее. Чат видел, что в «Аюттхае» происходит что-то дурное, и пришел ко мне за советом. А что сделала я? Принялась читать дневники умершего художника! Не обратила внимания на самое важное.
Я была так зла на себя, что, казалось, лишусь рассудка. Схватила пакет Уилла с хламом и швырнула на письменный стол. Разорвала газетные вырезки и письмо от Прасита в клочки. Затем схватила один из целых амулетов и с силой ударила о край стола. Амулет остался цел, я швырнула его на пол и растоптала. Потом взяла портрет и затрясла. Мне хотелось изрезать его на мелкие части, но я не могла придумать, чем. Потом вспомнила про меч и пошла за ним.
Я приготовилась полоснуть по холсту мечом, но тут увидела компьютерную дискету. Должно быть, она выпала с задней стороны портрета, когда я трясла его. Хотела раздавить ее каблуком, но тут увидела красный глазок, мигающий из пыли, в которую превратился амулет. Я опустилась на колени и нашла там шесть красивых рубинов, поразительно совершенных. Взяла второй амулет, разбила его и нашла в пыли шесть голубых сапфиров. И только тут поняла, что тщательно завернутые куски разбитого амулета в пакете были сообщением от Уилла. Он сообщал Натали, что разбитый амулет что-то означает. Неудивительно, что тот отвратительный человек на амулетном рынке хотел их вернуть и что кто-то обыскивал мои вещи. И это объясняло, почему кто-то пошел на риск вырвать у меня сумку на многолюдном рынке! Дискета тоже была сообщением от Уилла. Я подняла ее, спустилась вниз, вошла в застекленные двери «Аюттхая трейдинг» и обратилась к первому, кого увидела. Он представился как Икрит, новый главный бухгалтер. Я сказала этому мелкому червяку, что мне нужен компьютер с принтером, много бумаги и немедленно.
Потерянный рай
Неизвестная история Хелен Форд
Автор Уильям Бошамп
Передать в агентство Бента Роуленда, Таиланд, Бангкок
В ноябре 1949 года, когда шло празднование Лой Кратонг, означающее конец сезона дождей, участники празднества, плывшие на лодках в форме цветка лотоса по Чао Прае, совершили чуть севернее Бангкока страшное открытие. На кромке берега лежал торс фаранга, белого иностранца. Поскольку не было ни головы, ни конечностей, позволяющих опознать останки, казалось, что убийство останется нераскрытым.
Однако через несколько недель благодаря случайному обнаружению в пепле большого кострища фрагментов костей и зубов, тело было опознано. Убитым оказался торговец электробытовыми товарами Томас Форд по прозвищу «Текс», живший в Бангкоке американец. Вскоре после этого, в феврале 1950 года, его вдове Хелен Форд было предъявлено обвинение в убийстве.
Это жуткое дело вызвало сенсацию в общине экспатриантов в Бангкоке. Красавица Хелен Форд блистала на общественной сцене, и когда она вышла замуж за Форда, оказалось разбито много сердец. Одни говорили, что его убил бывший поклонник в надежде жениться на вдове. Другие — что Текс Форд ввязался в какие-то темные сделки с тайскими торговцами и поплатился за это жизнью. Сама Хелен сказала, что Форд, бывший, по ее словам, жестоким, бросил ее и забрал с собой их маленького сына. Его смерть, утверждала она, явилась для нее полной неожиданностью.
Всем было ясно, что любовь, если только она существовала между Тексом и Хелен, давно закончилась к моменту его смерти, случившейся спустя год или чуть дольше после заключения их брака и через четыре месяца после рождения их сына. Хелен почти сразу же стала снова появляться в обществе, и если оплакивала утрату мужа или ребенка, то не выказывала этого. Говорила всем, что собирается вернуться в Штаты, как только получит разрешение, и начать там новую жизнь.
Но прежде, чем она смогла выехать, ее обвинили в убийстве и приговорили к смерти.
Это история Хелен Форд. Повесть о страсти, вожделении и алчности. Рассказ об извращенном
