– Моя работа – защищать весь Двор и в особенности – королеву.
– А моя работа – защищать себя.
Он еще понизил голос:
– Нет, это моя работа. Работа всей стражи.
Я покачала головой:
– Нет. Вы – стража королевы, стража короля защищает Кела. А стражи для принцессы не существует, Дойл. Я выросла, очень хорошо это осознавая.
– У тебя всегда был свой отряд стражи, как и у твоего отца.
– И как ему это помогло?
Он схватил меня за другую руку, заставив встать на цыпочки:
– Я хочу, чтобы ты осталась в живых, Мередит. Прими то, что она даст тебе сегодня. Не пытайся причинить ей вред.
– А то что? Ты меня убьешь?
Он слегка отпустил руки, и я смогла встать нормально.
– Дай мне слово, что это было твое единственное оружие, и я тебе поверю.
Глядя в это искреннее лицо, я не могла сделать то, что он предлагал. Не могла солгать ему – если придется давать слово. Я посмотрела на пол, подняла глаза на Дойла.
– Вот дерьмо!..
Он улыбнулся:
– Это, очевидно, значит, что у тебя есть другое оружие.
– Да, но я не могу здесь быть без оружия, Дойл. Не могу.
– Сегодня рядом с тобой все время будет один из нас –
– Королева была сегодня очень осторожна, Дойл. Пусть я не люблю Холода, но до некоторой степени я ему доверяю. Она устроила так, что все стражники, которых я встречаю, – из тех, кого я люблю или кому доверяю. Но их всего двадцать семь, и еще двадцать семь стражей короля. Доверяю я, быть может, полудюжине из них, десятку максимум. Остальные меня пугают или в прошлом причиняли мне вред. Я не буду здесь разгуливать без оружия.
– Ты знаешь, что я могу его у тебя отобрать, – сказал он.
– Знаю, – кивнула я.
– Скажи мне, что у тебя есть, Мередит. И пойдем отсюда.
Я назвала ему все, что у меня с собой было. Наполовину я ожидала, что он будет настаивать на личном обыске, но он не стал. Поверил мне на слово. И я обрадовалась, что ничего не утаила.
– Вот что пойми, Мередит: я прежде всего страж королевы, а потом уже твой. Если ты нападешь на нее, я буду действовать.
– Мне разрешено защищаться? – спросила я.
Он на минуту задумался:
– Я... я не хочу, чтобы ты погибла просто потому, что остановила собственную руку, испугавшись меня. Ты смертна, а наша королева – нет. Из вас двоих ты более уязвима. – Он облизал губы, покачал головой. – Будем надеяться, что дело не дойдет до выбора между вами двумя. Мне не кажется, что она настроена сегодня применить к тебе насилие.
– Что настроена делать моя дорогая тетушка и что произойдет на самом деле – не всегда одно и то же. Мы оба это знаем.
Он снова покачал головой:
– Да, наверное. – И он предложил мне руку. – Не двинуться ли нам в путь?
Я взяла его под руку, и он провел меня за угол, где терпеливо ждал Рис. Он смотрел, как мы идем к нему, и на лице его была серьезность, которая мне не понравилась. Он о чем-то задумался.
– Рис, будешь так напряженно думать – мозги заболят, – сказала я.
Он улыбнулся, опустил глаза, но когда он их поднял снова, они были все еще серьезны.
– Мерри, что ты задумала?
Вопрос был неожиданным, и я не пыталась скрыть удивление.
– Мой единственный план на сегодняшнее торжество – остаться в живых и невредимых. Другого нет.
Он прищурился:
– Я тебе верю.
Но голос его не был уверенным, будто он на самом деле не верил мне ни капельки. Потом он улыбнулся:
– Дойл, я первым предложил ей руку. А ты вмешался.
