поджарь там нас. Тигр, ты готов?
— Готов, Кусака, — ответил Джеймс. Но не удержался и спросил:
— Вы заметили там внизу что-либо необычное?
В наушниках послышался короткий смешок Стефана:
— Необычного там хоть отбавляй, — очертания его «Жнеца» таяли во тьме. Оглянувшись напоследок, Джеймс последовал за ним. — Информационная сеть отключена, коммуникатор ничего не ловит — даже если кто и есть, до него не достучаться. Те «развалины» — груда развороченного камня. Не могу понять, правда, откуда столько этого камня взялось. А люди? — голос как-то потускнел. — Людей не заметно, но мне показалось, что к северу от руин я видел несколько тел в сьютерах.
Рука Джеймса задрожала и, прежде чем он смог ее остановить, чуткая машина откликнулась на его движение: «Жнец» словно на мягкой, но могучей волне качнулся сначала в одну сторону, а затем резко зарылся носом вниз. Выровняв корабль, Джеймс посмотрел на опознавательные огни Стефана, зависшего в сорока-тридцати метрах под ним. Голубоватое сияние охватило днище «Жнеца» и перебросилось на землю. Несколько секунд космолет висел неподвижно, а затем выскочившие упоры коснулись поверхности. Покачнувшись на амортизаторах, «Жнец» замер. Выхлоп двигателя Стефана погас в тот же миг, когда включился посадочный механизм у Джеймса, пронзив все тело тонкой, с трудом переносимой вибрацией. Стук упоров, ощущаемый не слухом, а телом, возвестил про успешную посадку.
Два «Жнеца» стояли на покрытой мраком поверхности и люди настороженно изучали окружающий их пейзаж.
— Тигр?
— Порядок, — ответил Джеймс, мечтая, чтобы все как можно скорее закончилось; ему жутко не хотелось вылезать из, внезапно, ставшего таким уютным и мирным корабля. — Выходим?
— Выходим, — подтвердил Стефан. — Сьютер в порядке?
— Вроде в порядке, — рассеяно ответил Джеймс, отстегивая ремни безопасности. Все основные системы после посадки автоматически отключились, оставив лишь жизненно необходимые, и теперь погасло даже то небольшое освещение, что давала приборная панель. Джеймс знал, что включить все можно за считанные секунды, но все же с работающей панелью было бы легче. По крайней мере, обзорный экран навком считал «жизненно необходимым» — без обзора происходящего снаружи было бы совсем неуютно.
— Оружие поставь на полуавтоматику. И Тигр — соедини обоймы. Нечего их на поясе таскать.
Джеймс про себя согласился: случись что, так перезарядить «Иволгу» будет быстрее. Отстегнув последний ремень, он достал из специального кармана кресла рейкер, положил на колени и выщелкнул обойму. В каждой обойме было две части: массивный энергоблок, занимающий почти треть объема, с выступающими стержнями контактов, и контейнер со сложенными в аккуратные столбики небольшими веретенообразными «шипами». Если приглядеться, можно было заметить, что кажущаяся гладкой поверхность каждого «шипа» на деле состоит из множества небольших чешуек, наслаивающихся друг на друга от центра «шипа» к обоим остриям. В обойме было шестьдесят таких «шипов» — стандартный комплект «Иволги». Юноша свел обоймы торцами, почувствовал, как беззвучно защелкнулись захваты — и вставил в рейкер.
Под ногами опустился и сдвинулся назад люк. Джеймс, ожидая, пока откроется внешний, увидел, что Стефан уже спускается на бетонное покрытие.
Не желая отставать от него, юноша скользнул в тонкую щель — и спрыгнул вниз, одной рукой поддерживая оружие. Спуск прошел нормально, но, только опустившись, юноша понял, что ему показалось странным с момента посадки: гравитация была уж слишком слаба для человека, выросшего в земном тяготении: здесь он весил раз в семь меньше, и падение с высоты двух метров заняло почти полминуты.
Но колонию явно не вчера основали — значит, тут просто обязана была быть гравитационная установка для обеспечения искусственного тяготения. Для гравитационных установок и системам жизнеобеспечения резервировалась автономная линия питания, с двух, а то и четырехкратным дублированием. Но раз она вышла из строя, то система жизнеобеспечения наверняка тоже не работает. А без нее, мало того, что прекратится регенерации атмосферы, так и температура в каждом здании очень быстро упадет до смертельно низкого уровня. А это означало гибель всех людей, находившихся в данный момент в колонии, всех, кто не успел влезть в сьютер или запереться в герметических помещениях, запасшись кислородом и водой.
Что, впрочем, могло только растянуть агонию.
Посмотрев сквозь узкую полоску стекла шлема на сумрачное лицо Стефана, Джеймс понял, что отсутствия тяжести со всем вытекающим не прошло мимо внимания Громова.
— Тигр, гравитатор на плюс восемь, иначе мы и за неделю не осмотрим тут всего, — в голосе командира слышался страх перед тем, что они могли обнаружить и угрюмое осознание необходимости сделать это. Присев за упор своего «Жнеца», он через визор пристально осматривал доступную глазу местность. — Ты что-то понимаешь?
— По-моему, это реграв[1], — тошнота подступила к горлу, как только гравитатор увеличил вес Джеймса, прижимая его к земле. Джеймс присел за амортизатор, пытаясь понять, что же могло так разворотить поверхность земли в двух-трех сотне метров от края посадочной площадки. Бомбардировка с орбиты, в принципе, могла сотворить подобное, но происходящее все меньше и меньше напоминало бомбардировку или какой-либо другой вид атаки.
— Несомненно, реграв, — согласился Стефан. — Только что они с ним тут такое сотворили, что отключилась гравитация — этого я уразуметь не могу. Ведь с собственной жизнью игрались…
— А может быть, не все погибли? — робко спросил Джеймс, уже не ставя под сомнение факт смерти большей части населения. — Может, кто-то спасся?
— Если система жизнеобеспечения отключилась вместе с регравом, сразу, то мы найдем только трупы.
— Почему?
— Спастись могли те, кто был в сьютере или находился в герметически запертом помещении с автономной подачей кислорода. Остальные же просто не смогли бы изолировать отдельные отсеки, — терпеливо стал растолковывать Стефан. — А если система жизнеобеспечения отключилась… — он пожал плечами. — Представь сам, какой хаос был в те секунды, пока еще можно было что-то сделать.
— Но почему вы так уверены, что они погибли все? Может, у них вышла из только строя гравитационная установка, — взорвался Джеймс, раздраженный мрачным пессимизмом спутника.
— Одновременно с регравом и связью? — усмехнулся Стефан.
— Да, действительно, — прикусил губу Джеймс, разглядывая землю перед собой. — А почему не включился аварийный энергоблок?
— Сам удивляюсь, — честно признался Стефан. — Я думаю…
Джеймс так и не понял, что произошло в следующий момент. Он как раз повернул голову к северно- восточной части поля, когда прямо перед ним растеклось бело-оранжевое пламя, выбросив на полметра в стороны извивающиеся протуберанцы, а прижатая к упору «Жнеца» рука ощутила вибрацию удара.
Отшатнувшись от упора, о который разбился плазмоид, Джеймс не удержался на ногах. Падая на спину, юноша успел заметить, как присевший на колено Стефан вкинул к плечу «Иволгу», целясь в сторону развалин.
Второй плазмоид врезался в землю метрах в шести от космолета Стефана, выбросив вверх тучи пыли, сквозь которую пророс желто-багровый фонтан огня. Третий пронесся над «Жнецами» к стенам кальдеры — и больше в их сторону выстрелов не было: Стефан открыл беглый огонь, заставив спрятавшегося в темноте стрелка беспокоиться о собственной шкуре.
Джеймс перекатился в сторону к соседней опоре космолета, подхватывая выпавший рейкер. В темноте за краем посадочного поля было плохо видно, но все же не настолько, чтобы не разглядеть, как от выстрелов Кусаки каменные глыбы лопались, из земли выбивало фонтаны пыли и грунта, разлетались сверкающие брызги раскаленного гранита и металла. Джеймс вскинул «Иволгу», переводя в режим непрерывного огня и вдавил гашетку, едва созданная визором пляшущая красная точка легла на уродливую, бугристую глыбу на самом крае рождающейся пылевой тучи.
