улыбаться, он встал с кресла и неуклюжей походкой вышел через черный ход. Подойдя к джипу, он постучал пальцами по капоту машины; из кустов вылез доберман и по-хозяйски запрыгнул на заднее сиденье. Пепито кивнул Тренту на место рядом с собой Л завел мотор. Развернувшись, они подъехали к мотоциклу Трента, хотя Пепито даже не спросил, где тот его оставил.
Трент поехал вслед за Пепито к портовой бухте. Около причала, в конце которого стояла «Золотая девушка», слонялся худощавый мускулистый мексиканец. Пепито припарковал джип около трапа. На крыше кают-компании катамарана загорал мальчик. Правая рука была прикрыта большим полотенцем. Возможно, мальчик держит пистолет. Трент пока не видел реальной угрозы, но Пепито, очевидно, считал иначе, раз выставил около катамарана наблюдение.
Рядом с «Золотой девушкой» стояла моторная лодка – из тех, с которых удобно нырять. Пепито бросил в нее водолазный костюм, достал из наплечной сумки электронный детектор, что-то запел себе под нос, проверяя микрофоны, и осмотрел лодку с носа до кормы. Запустив моторы, кивнул Тренту:
– Мы отправляемся понырять, сеньор. Трент, впрочем, уже догадался и спросил, не собираются ли они общаться с помощью грифельных досок на тридцатиметровой глубине.
– Остерегаться – значит выжить, сеньор, – ответил мексиканец. – Эти гринго!.. – Он сплюнул в сторону. – Они относятся к политике так же несерьезно, как мексиканцы к сексу.
«Хоть кому-то можно верить», – подумал Трент, глядя, как Пепито вывел лодку в море.
– Мне нужна помощь, – сказал он. – Вокруг меня все время что-то происходит, и я не понимаю, кто или что за этим стоит. – Он рассказал о двух мексиканцах, охранявших полковника Смита в отеле «Королева Виктория».
– Мальки показывают, где кормится крупная рыба, – уверенно проговорил мексиканец. – Мы найдем их, сеньор.
В одиннадцать часов ночи Канкун стоял вверх дном. Из баров на туристов, прогуливающихся по тротуарам, обрушивалась громкая музыка; у входов в дискотеки горели яркие неоновые надписи: «ИДИ И НЕСИ СЮДА СВОИ ДЕНЬГИ». Проститутки обоих полов зазывали прохожих, уличные торговцы сидели под ярко освещенными деревьями. Верзила-мексиканец вел машину так, будто он был здесь хозяином. Они сидели в джипе всемером: Пепито, Трент, четыре молоденькие шведки и доберман.
Шведки означали, что Пепито слышал запись разговора Трента со Стивом. Мексиканец нашел девушек, загоравших без купальников на острове Исла-Мухерес[6], куда они с Трентом отправились понырять. Причалив к берегу, Пепито прошел по пляжу и привел их, как безропотных овечек. Что больше всего поразило Трента, так это способность мексиканца определять национальность женщин в бинокль на расстоянии ста метров. Они пообедали в ресторане, в котором подавали традиционные блюда кухни майя, лишенные простоты и естественности: на первое – жареные хвосты лобстеров, затем – индейка в черном соусе, приготовленном из жженого перца, и на десерт – шербет из манго. И с каждым блюдом – margaritas. По крайней мере, шведки пили margaritas. Трент и Пепито придерживались стиля девочек, работавших в барах, – margaritas, но без алкоголя.
Они искали двух мексиканцев, охранявших полковника в отеле «Королева Виктория».
– Ребятам заплатили, чтобы они уехали из города, – сказал Пепито. – Так принято здесь, в Канкуне, сеньор.
Они обошли с дюжину баров и три дискотеки. После margaritas шведки почти утратили всякие приличия. Одна из них уселась на капот джипа, закинула руки за ветровое стекло, так что у нее задрались юбка и блузка. Другая устроилась на коленях Пепито, третья припала к Тренту, а четвертая примостилась на сложенных в кучу полотенцах, между сиденьями, и обняла обоих мужчин. По взгляду, который она не сводила с Пепито, Трент понял, что молодая леди на его собственных коленях, похоже, осталась в проигрыше.
Еще одним подтверждением статуса Пепито в Канкуне было то, с какой быстротой отсалютовали ему полицейские, патрулировавшие улицу, когда здоровяк мексиканец припарковался около дискотеки «Кларисса» под Знаком «Стоянка запрещена». Девушка, сидевшая на коленях Трента, завладела рукой Пепито, который предоставил Тренту шведку, сидевшую на капоте и пристроившуюся посередине. Пепито смеялся, потому что девушки тоже смеялись, но Тренту это удавалось не так хорошо, как Пепито, чей бас ворвался в освещенную стробоскопом дискотеку еще до того, как они там появились. Играла музыка, под которую можно танцевать как угодно. Неграм и латиноамериканцам это удавалось прекрасно.
Пепито указал куда-то в середину толпы, подняв руку над головами танцующих. Трент ничего не увидел, и тогда мексиканец поднял его за пояс к самому потолку с такой легкостью, будто тот весил не тяжелее мешка с гусиным пухом, и в глаза ему бросился мексиканец, который притворялся, что чинит розетку возле номера полковника Смита.
Трент поднял большой палец, и Пепито опустил его на пол, затем прошел сквозь танцующих, словно их вообще не существовало, и вернулся, неся на плече «электрика», словно агнца на заклание. Мексиканец перепугался до смерти.
Пепито швырнул его на заднее сиденье джипа, на него тут же уселся доберман. С дискотеки вслед за ними вышли две шведки. Пепито, широко улыбаясь, развел огромными, как бейсбольные перчатки, руками:
– Мои извинения, сеньориты, сначала небольшое дельце, а потом много удовольствия.
Трент сел в машину, и Пепито усадил одну из девушек к нему на колени, прежде чем та успела возразить, а другую, расцеловав в обе щеки и в губы, – на кучу полотенец. Кивком головы Пепито подозвал полицейского, тот сбегал в дискотеку, вернулся со свежими margarilas для девушек и молодцевато отдал им честь. Девушки довольно захохотали.
– Разумно взять с собой очевидцев, – громко сказал Пепито Тренту по-испански, объясняя присутствие девушек. – Иностранцы – лучшие свидетели. Они могут сказать правду из соображений безопасности своей страны, в то время как соотечественники предпочтут дать показания в пользу того, кто обладает большей властью.
Подъехав к центральному полицейскому управлению Канкуна, мексиканец освободил пленника от надзора и прошел вместе с ним в здание. Пятнадцать минут спустя он, самодовольно улыбаясь, вернулся к Мачихине.
В туристском районе города Пепито остановился около бара, купил еще margaritas, а затем рванул в сторону побережья – туда, где отели постепенно сменялись домами богачей. Остановившись у одного из таких домов, он выключил свет и скрылся в тени деревьев. – Сейчас вы увидите канкунскую версию «Полиции Майами», разыгранную специально для вас, сеньориты, – бросил Пепито. Он указал под пальму слева от джипа. – Сидите здесь и пейте ваш margaritas. Десять минут – и мы отправимся ко мне домой. И будем купаться при луне.
– Во-первых, луна молодая, а во-вторых, она уже зашла, – заметил Трент.
– Романтика и правда не всегда совпадают, сеньор Трент, – проворчал Пепито. Он указал на ворота:
– Вот дом человека, который предоставил вашему полковнику двух телохранителей. Дон Роберто Флеминг. Родился в Англии, в Лондоне, второго февраля тысяча девятьсот двадцать второго года под именем Роберт Чарльз Ричард Френч. Диабетик. Освобожден от военной службы. Получил диплом переводчика. Поступил в Секретный отдел шесть, занимающийся Латинской Америкой. Особые интересы – Чили, Гватемала, Аргентина, Уругвай. Ушел в отставку раньше времени, в тысяча девятьсот семьдесят четвертом году. После отставки работал в различных страховых компаниях как посредник на переговорах при похищении людей в Латинской Америке. Советник по личной безопасности различных коалиционных правительств. Обеспечивал их персоналом и оборудованием через частную корпорацию. Богат, преклонного возраста, развратник, имеет очень хорошие связи.
– Из-за чего преждевременная отставка? – спросил Трент.
– Столкновение интересов, сеньор. Множество столкновений.
– На кого работает?
– И на правительства, и на частных лиц, сеньор.
– Если он такой специалист, то почему выделил двух этих вшивых актеров? И почему, – продолжал удивляться Трент, – он нанял этих неумех в Бакаларе? Любой агент с таким богатым опытом мог бы убить
