— Вперед! — коротко бросил он. Лимузин резко рванул и поравнялся с красной машиной, подкатив почти вплотную. Юп развернулся к окну и старательно прижал лацкан к стеклу.
Если Балбес сейчас повернет в их сторону голову, единственный шанс будет упущен, и тогда весь его план полетит к черту.
Балбес продолжал смотреть вперед. Юпитер нажал на кнопку. Сейчас уж Балбес точно обернется, но это уже значения не имеет. Новое изобретение Первого сыщика уже сослужило ему неоценимую службу. А Балбес и ведать не ведает, что его, голубчика, сфотографировали.
— Отлично. Теперь можно опять немного отстать и расслабиться, — разрешил он шоферу.
Как только лимузин снова оказался сзади красной машинки, Юп открепил фотоаппарат и протянул его Бобу.
— Когда подбросите меня на телестудию, срочно поезжай в штаб. Надо проявить негатив, а фотографию потом увеличить. Жаль, что мистеру Харкеру придется пропустить сегодняшнюю викторину, но фотография нужна мне до окончания съемки. Когда передача будет заканчиваться, ты, Боб, подойдешь с ней к сцене, хорошо?
— Заметано, — сказал Боб, пряча аппарат в карман. — Но что еще за новая тайна, Юп? Зачем тебе фотография Балбеса?
Первый недаром был Первым, он частенько проявлял гораздо большую сообразительность, чем его верные помощники. И ему очень нравилось их помучить, напустив на себя многозначительный и таинственный вид. Но сейчас на такие развлечения времени не было, и Юпитер решил кое-что все-таки объяснить.
— Это не просто фотография Балбеса, — уточнил он. — Это фотография его профиля, снятого с весьма близкого расстояния, причем в очень ветреный день. Улавливаете, почему последнее обстоятельство весьма важно?
— Нет, — честно признался Пит. — Я точно не улавливаю.
— Я тоже, — добавил Боб.
— Вспомните-ка, какие у него волосы: очень светлые и очень длинные, — сказал Юпитер. — Вы, наверное, заметили, как он всегда тщательно их расчесывает, чтобы они висели вдоль щек. Однако благодаря сегодняшнему ветру мне удалось снять то, что Балбес всегда старательно прячет. Вы поняли, о чем я толкую?
— Нет, — хором ответили оба его приятеля.
— И о чем же ты толкуешь? — спросил нетерпеливый Пит.
— Об ушах, — объяснил Юпитер. — О знаменитых ушах Балбеса, которыми он с таким вдохновением когда-то тряс.
ВИКТОРИНА ВТОРАЯ
Было без одной минуты два. Милтон Гласс снова нервно посмотрел на часы. «Третий раз уже смотрит», — приметил Юп.
Через минуту должна была начаться вторая и она же финальная «Викторина Маленьких Плутишек». Однако в наличии имелось лишь трое соревнующихся: Балбес, Ищейка и сам Юпитер. Ни Ногастика, ни Пегги не было.
Юп окинул взглядом зал. Пит сидел в последнем ряду. Он здорово нервничал, совсем как Милтон Гласс. Поймав взгляд Юпитера, Пит недоуменно пожал плечами. Юп чуть заметно ответил ему тем же. Причины отсутствия Ногастика не слишком его волновали, а вот куда подевалась Пегги?.. Юпу стало не по себе.
Он поднял глаза на окна аппаратной: Лютер Лоумакс был на своем боевом посту. На нем был все тот же довольно поношенный костюм, седые волосы взъерошены, под глазами мешки. Он выглядел очень усталым и очень-очень немолодым.
Тут внимание Первого сыщика привлекло какое-то движение в проходе. Это Ногастик почти бежал к сцене. Прежде чем пройти к своему месту, он задержался на секунду возле Гласса, протягивая ему какой-то конверт.
Стрелка подползла к двум, а Пегги так и не появилась.
— Начинается, — прошептал Ногастику Юп.
— Ага, — Ногастик ухмыльнулся. — Вот, на киностудии просили прихватить для мистера Гласса одну бумажку, а мой мотоцикл возьми да заглохни по дороге, — объяснил он, прилаживая к галстуку микрофон. — Да хоть и опоздал бы? Все равно приза мне не выиграть. А тут подвернулась выгодная работенка для студии, и для киношников, и для телевизионщиков, всякие срочные поручения.
Юп снова стал наблюдать за Милтоном Глассом — он уже успел вскрыть доставленный ему Ногастиком конверт и читал вложенное туда письмо… На миг его ослепительная улыбка померкла, но почти тут же засияла с прежним блеском. Он подал техслужбам знак начинать и повернулся к зрителям.
— Я только что узнал одну потрясающую и — увы! — весьма грустную для всех нас новость. У меня в руках письмо от одной из наших участниц — — от Пегги. Я сейчас его вам прочту. — Он умолк, вперившись в листок бумаги, и поставленным голосом стал читать: — «Уважаемый мистер Гласс. Простите, что подвела вас. Однако с тех пор, как мои фотографии появились в газетах, мне буквально не дают на улицах проходу. Совсем как много лет назад, когда я играла Милашку Пегги. Это очень меня удручает. Ну так вот: поскольку получить приз мне все равно не удастся, я решила выбыть из соревнования. Возвращаюсь к себе домой, в Сан-Франциско, где ко мне не будут приставать никакие зрители — ведь эти передачи показывали пока только в ближайших городах. Желаю всего наилучшего. И вам, и остальным Плутишкам». — Тут Гласс опять помолчал и закончил: — И подпись: «Ваша Милашка Пегги».
По залу пронесся ропот. Очень сочувственный, сразу определил Юпитер.
— Ну что ж, возможно, ты сейчас нас смотришь, Пегги, — со сдержанной скорбью произнес Милтон Гласс. — Я могу сказать только одно: мы все очень, очень опечалены твоим решением. Общаться с тобой было настоящим удовольствием. Нам сейчас так тебя не хватает, Пегги.
Его слова были подтверждены шквалом горячих оваций.
Гласс поднял вверх руки, призывая зрителей успокоиться, и объявил:
— А теперь все-таки начнем наше состязание. Итак, с вами снова «Маленькие Плутишки». Викторина вторая. Финал.
Погас свет, и Юп сосредоточился на экране монитора, где показывали очередной двухминутный ролик из сериала. Благодаря своему наметанному сыщицкому глазу, Юп подмечал все детали и даже секундные сценки.
Та-а-к, Лепешка выкрадывает собаку для Мистера Невезунчика. Вот Пегги пьет молочный коктейль через соломинку. Соломинка полосатая. Балбес и Ищейка разводят в лесу костер: собираются жарить на нем кукурузу. А вот Ногастик картинно ныряет в озеро, но с этого берега оно очень мелкое, всего ему по колено… Толстячка заманивают в лес, в котором, естественно, по милости Балбеса и Ищейки начался пожар. Ага, вот Ищейка обматывает голову Ногастика клетчатой скатеркой. А вот и Толстячок. Но на этот раз Милашке Пегги приходится вытаскивать его из огня…
Однако, зорко вглядываясь во всю эту экранную кутерьму, Первый сыщик ухитрялся одновременно анализировать только что услышанную информацию. Он не верил, что это письмо написала Пегги. Она никогда в жизни так бы не подписалась: «Милашка Пегги». Она ведь ненавидела свое прозвище не меньше, чем сам Юпитер кличку Толстячок.
К тому же она не уехала домой, это точно. Она не выписалась из гостиничного номера, а сегодня утром ее вообще там не видели.
Судя по всему, Пегги и правда угрожала серьезная опасность. Кто-то силой держит ее в никому не известном месте. Этот кто-то и написал письмо от ее имени, и наверняка он же звонил сегодня Юпитеру в штаб-квартиру.
«…Пока ей ничего не угрожает. Но я хочу тебя предупредить, что ситуация может перемениться… если ты сегодня выиграешь приз, Толстячок…» Юп помнил каждое слово, произнесенное вкрадчивым ласковым голосом.
Две минуты истекли — ролик кончился, и в зале снова вспыхнул свет.
Юп посмотрел на электронное табло: у него сорок пять очков, у Балбеса сорок, у Пегги — тридцать пять. Ищейка и Ногастик не в счет, они здорово отстают. Юп быстренько подсчитал, что ему необходимо «перехватить» по меньшей мере три чужих вопроса, чтобы все было наверняка.
