– Да, я понимаю, чем вы обеспокоены. Вы спали со мной, и между нами была… близость.
– И это вызывает во мне тревогу?
Она кивнула. Он в недоумении смотрел на нее. Тревога? Да нет же, черт побери! Для того, что он чувствовал, гораздо лучше подходит слово «облегчение». Теперь она принадлежит ему, и не имеет никакого значения, хочет она быть его женой или нет. Что сделано, то сделано. И не будет никакого чертова аннулирования, а если она еще хоть раз упомянет о разводе, то он, вполне возможно, сломает зубы, сжимая их, чтобы не закричать на нее.
У него уже дергалась щека. Тэйлор понимала, что заставляет его нервничать, – не понимала только почему. Ведь она просто говорит ему то, что он и сам хорошо знает.
– Я же говорила вам, что если мы станем близки, это усложнит дело, но вы ведь не послушали, правда? А теперь вы сожалеете. Чувствуете себя окруженным, в ловушке. И мечтаете только о том, как бы поскорее уехать к себе в горы.
Лукас никак не мог взять в толк, каким образом этот разговор зашел так далеко, что он полностью потерял контроль над ним. Тэйлор делала совершенно не правильные выводы, и до него вдруг дошло, что она, возможно, высказывает ему свои собственные опасения. Выходит, она боится, что он вдруг бросит ее? Надо непременно выяснить это. И попытаться убедить ее, насколько ошибочны все ее выводы и беспочвенны все страхи.
– Если ты так уверена, что я хочу уехать в горы, то почему тогда я до сих пор этого не сделал?
– Из-за детей, – сразу отвечала она. – Ведь вы же только что разыскали их. А еще вы чувствуете себя ответственным и даже немножко виноватым, потому что я могу подумать, будто вы бросаете меня.
Тут Хантер открыл дверь. Тэйлор была рада перерыву в споре. Она поспешила в комнаты.
– Мы продолжим этот разговор вечером, – пообещал Лукас.
– Если вы настаиваете.
Лукас нагнал ее, наклонился и сказал ей прямо в ухо:
– Между прочим, миссис Росс, я ни разу в жизни ни о чем не пожалел.
Она посмотрела на него так, что без слов было ясно: она ему не верит.
Стараясь отвлечься, Тэйлор принялась готовить детей к походу по магазинам. Случайно она назвала Джорджи Элли и через пять минут повторила свою ошибку. Ей было ужасно трудно различать их, да еще и скрывать при этом свое смущение. У Дэвида Дэниела не возникало никаких трудностей, и у Лукаса вроде бы тоже, и Тэйлор считала свою проблему не только неловкой, но и унизительной. Мать должна уметь различать своих детей. Она даже усадила их рядышком на диван, встала перед ними на колени и долго, пристально разглядывала в поисках мельчайших различий. Но ничего не находила. Их сиреневато-голубые глаза были одинакового оттенка, их светлые локоны распадались на пробор в одном и том же месте: и даже пухлые щечки круглились совершенно одинаково.
Вся разница заключалась в их характерах, поняла она наконец. Из них двоих Джорджи более смелая. Она, похоже, ничего не боится. В ней есть все качества лидера, и даже командира, подумала Тэйлор и улыбнулась. А вот в Элли уже видны черты миротворца и настоящей леди. Однако она не поддается сестре и, когда ей необходимо внимание, способна закричать так же устрашающе-громко, как и Джорджи.
К удивлению и облегчению Тэйлор, девочки, похоже, не ощущали никаких отрицательных последствий всего того, что им пришлось пережить в доме Бордеров. Конечно, в этом была немалая заслуга Дэвида Дэниела.
Когда настала его очередь одеваться, Тэйлор, заправляя ему рубашку в штаны, сказала:
– Знаешь, я очень признательна тебе за то, что ты не давал девочек в обиду.
– Я бы никому не позволил обижать моих сестричек, – ответил он с изрядной долей высокомерия в голосе.
– Им повезло, что ты присматривал за ними, – похвалила его Тэйлор.
– Я еще следил, чтобы их хорошо кормили, – проговорил Дэниел. – Но вообще они боялись. Особенно по ночам. Они до сих пор пугаются, – добавил он шепотом, чтобы не услышала Элли, которая как раз пыталась забраться на его кровать. – Когда все засыпают, они перебираются ко мне в постель. Джорджи должна держать меня за руку.
– Ты был и останешься их ангелом-хранителем. Дэниел отрицательно помотал головой.
– Может быть, помощником, – прошептал он. – Как Хантер и Лукас.
Дэниелу было всего семь лет, но жизнь заставляла его вести себя по-взрослому. И Тэйлор поклялась, что, когда они приедут в Редемпшен и обзаведутся собственным домом, она поможет этому мальчику научиться снова быть ребенком. Он взвалил на свои плечи ответственность, которая была бы под силу не всякому мужчине. На первый взгляд в Дэниеле есть все, что мечтает видеть в сыне любая мать. Он вежлив, заботлив, обходителен, способен оценить каждую мелочь, которую она для него делает, и сам постоянно стремится угодить ей. Все эти качества прекрасны, но, с точки зрения Тэйлор, совсем не присущи семилетнему ребенку. Ей бы очень хотелось услышать, как он хохочет. Или даже кричит и злится.
Но время на ее стороне. Дэниел будет настороже до тех пор, пока не научится доверять ей. А как только поймет, что ее любовь – настоящая, без обмана и корысти, то, безусловно, оттает и станет таким, как все семилетние мальчишки.
Тэйлор тряхнула головой и снова принялась хлопотать вокруг детей. На это у нее ушло больше часа. Лукас нанял для них кеб на целый день. Тэйлор оценила этот широкий и заботливый жест.
Как она и обещала Дэниелу, в первую очередь они купили обувь. Каждому ребенку досталось по три пары, причем две из них были куплены на вырост. Купить одежду Дэниелу оказалось проще всего, потому что в магазинах мужской одежды продавались и детские вещи. Когда они вышли из магазина, мальчик был полностью экипирован.
С девочками дело обстояло хуже. Купить готовые платья для них было невозможно. Таких просто не было в продаже. Продавец посоветовал ей обратиться в магазин мадам Мэйсон. Там можно было найти не только широкий выбор тканей, но и хороших портных.
Мадам Мэйсон сама сняла мерки с близнецов, и Тэйлор заказала огромное количество самой разнообразной одежды и велела переслать ее по адресу: Центральный почтамт, город Редемпшен, Территория Монтана. Потом она отвела хозяйку магазина в сторону и сказала, что девочкам просто необходима какая-нибудь одежда немедленно. Возможно ли срочно сшить хотя бы несколько платьев?
Тэйлор представила дело так, будто вся одежда сгорела при пожаре. Мадам Мэйсон проявила самое горячее сочувствие и предложила другой вариант: провела ее в заднюю комнату и показала подержанную одежду, которая предназначалась семьям с ограниченными средствами. Мадам Мэйсон выразила надежду, что Тэйлор не обидится, но у той не было никаких предрассудков относительно приобретения поношенных вещей. Одежда как одежда. Да и хозяйка заверила, что покупает только почти новые и качественные вещи.
Они провели в этой комнате два часа, и когда уходили, у двойняшек имелся полный гардероб. И даже Виктория, хотя уже приобрела ткань на одежду для своего будущего малыша, увидев прелестные распашонки и мягкие пеленки, не удержалась и купила целый ворох.
Дэниелу больше ничего не было нужно, но Тэйлор не устояла перед двумя рубашками, двумя парами штанов и двумя ремнями, которые показались ей такими прекрасными, что пройти мимо она просто не могла.
Они пообедали в семейном ресторане, а потом пошли покупать книги и карты. Дети вели себя замечательно, и Тэйлор позволила каждому из них выбрать себе игрушку. Дэниел захотел деревянную лошадку, а Джорджи и Элли пожелали иметь тряпичных кукол.
Словом, день оказался на редкость удачным. Произошла лишь одна маленькая неприятность. Когда Тэйлор сказала Джорджи, что нельзя залезать на прилавок в магазине тканей, девочка бросилась на пол и устроила настоящую истерику. Ничего подобного раньше Тэйлор видеть не приходилось. Маленькая упрямица била ногами и визжала так громко, что собрала вокруг себя приличную толпу зрителей. Судя по ее крикам, можно было подумать, что ее жестоко пытают. Единственной, кто не пришел в ужас от поведения Джорджи, была ее сестра Элли. Она даже слегка задремала на руках у Виктории во время этого театрализованного представления. А Тэйлор растерялась и не знала, что ей делать с этим ангелом, превратившимся в бесенка. Хотя и понимала причину: малышка просто устала. Она ведь не спала днем.
Одна доброжелательница посоветовала дать девочке, хорошенько по попке, но Тэйлор не
