Хантер не спускал с нее глаз. Она сообщила мужчинам, что Дэниел Дэвид ее сын. Кое-кто попробовал с этим спорить, но Тэйлор так на них посмотрела, что они сразу умолкли.
– Я его мать, а Лукас Росс – отец.
И она окинула внимательным взглядом своих слушателей, давая им понять, что возражать бесполезно. Никто не вымолвил ни слова. Некоторые даже кивнули головами, как бы соглашаясь с этим ее утверждением. Случайно она взглянула на Хантера и увидела, что тот улыбается. Потом снова обернулась к сыну. Похлопала его по плечу и предложила ему сходить в магазин и выяснить, есть ли в продаже мятные конфеты.
– Но Элли…
– Я сама возьму ее, – пообещала Тэйлор.
Мальчик побежал в магазин, а Тэйлор снова вернулась к фургону. Элли все еще крепко спала. Тэйлор опустила полог и обернулась к Хантеру. Он кивнул головой, прежде чем она успела попросить его присмотреть за фургоном. Улыбнувшись ему, она тоже вошла в магазин.
Великан шел за ней. Газета была у него под мышкой. Виктория уже беседовала с хозяином и тут же познакомила с ним Тэйлор. Этого человека звали Фрэнк Майклз. Он был страшно рад знакомству и почти целую минуту тряс ее руку. Восторг его был совершенно неподдельным. Фрэнку было лет пятьдесят. У него были узкие плечи и шишковатые руки, а на носу очки с треснувшим стеклом. Внимание Тэйлор привлекли его глаза. Они были карие и излучали тепло. Как и его улыбка. Он все повторял, как ему приятно с ней познакомиться.
Джорджи побежала в подсобное помещение в дальнем конце магазина. Через несколько секунд в дверях появилась Элли. Она прижалась к ноге Хантера и смотрела на толпу.
– Какая же она шустрая, – восхитился Фрэнк Майклз. – Наверное, летела как молния, раз успела так быстро обежать вокруг магазина.
Элли заметила мать и побежала к ней. В руках у нее была кукла. Хозяин присел перед девочкой на корточки. Элли сразу спряталась за юбку Тэйлор. И тут к ним, как вихрь, подлетела Джорджи. У мистера Майклза стал совершенно ошарашенный вид.
– Близнецы, – проговорил он шепотом.
Сзади раздался голос гиганта, который просил ее о чем-то. Тэйлор оглянулась, и ей сразу пришлось увернуться от газеты, которой он опять размахивал у нее перед лицом.
– Могли бы вы это прочесть?
– Конечно, могла бы. – Тэйлор пыталась не показать этому чудаку своего раздражения. – Я читаю уже много лет.
– Послушай, Ролли, ведь она только-только приехала. Дай ей хотя бы отдышаться. Ты ведь не собираешься надоедать ей со своей газетой, – вступился за Тэйлор хозяин. Он тихо простонал, вставая и выпрямляясь, и прижал ладони к пояснице.
– У вас прекрасные дети, миссис Росс.
– Спасибо, мистер Майклз.
– Я буду ужасно польщен, если вы станете называть меня Фрэнк.
– В таком случае вы должны звать меня Тэйлор.
– Это большая честь для меня, – просиял Фрэнк. Но Ролли не собирался отступать:
– Она сама дала мне согласие, Фрэнк. Я ясно это слышал.
Тзйлор не могла понять, о чем он говорит. И, прежде чем успела спросить, на что же такое она дала согласие, Ролли схватил ее руку, сунул ее себе под локоть и потянул Тэйлор к выходу. При виде Хантера он остановился, бросил на него беспокойный взгляд, пробормотал: «Хантер» и кивнул головой, дабы завершить приветствие.
Хантер был так же нелюбезен. Он насупился, кивнул головой в знак приветствия и неохотно проворчал: «Ролли».
Вытащив Тэйлор на улицу, Ролли остановился и повелительно проревел:
– Тащите ящик, ребята! У нас появился грамотей.
В ответ прогремел дружный крик одобрения. Тэйлор была поражена такой реакцией. Как бы из ниоткуда появился ящик, который поставили рядом с ней на мостовую. Она в недоумении посмотрела сперва на него, потом на Ролли…
Он подал ей газету, потому поднял ее и поставил на ящик. Кто-то вытащил из магазина кресло-качалку. Ролли милостиво кивнул этому человеку и сел.
– Мама, что ты делаешь? – спросила выбежавшая из магазина Джорджи.
Тэйлор посмотрела сверху на дочку и пожала плечами.
– Не имею ни малейшего представления, – прошептала она.
– Твоя мама сейчас прочитает нам последние новости, – пояснил Ролли. И дал Тэйлор отмашку:
– Ну, начинайте!
Тэйлор посмотрела на Хантера, чтобы понять, что тот думает о поведении этого чудака. Хантер стоял сразу за дверью магазина, и вид у него был скучающий и безучастный.
Тэйлор развернула газету. Это была «Роузвуд геральд». Она никогда не слышала о таком городе. Потом она посмотрела на число.
– Послушайте, но ведь эта газета двухнедельной давности.
– Для нас это все равно новости, – объяснил Ролли.
– Раньше мы получали много газет из шахтерских поселков в горах, – крикнул кто-то из толпы. – Но нам больше всего нравится «Роузвуд геральд», правда, Ролли?
– Да вроде бы так, – согласился Ролли. Тэйлор ужасно хотелось спросить, правильно ли она поняла. Неужели никто из них не умеет читать? Но она боялась обидеть их. Скорее всего, она ошибается. В наше просвещенное время кто-то из них наверняка умеет читать.
Она решила выяснить это окольным путем.
– А кто читал газету, прежде чем меня удостоили такой чести?
Право отвечать предоставили Ролли.
– Ну, значит, Фрэнк обычно читал нам. А потом у него треснули очки, и он все никак не соберется их починить.
– А потом был еще Граф, – крикнул кто-то.
Ролли кивнул:
– Нам не нравилось, как он читает. У него был сухой кашель, и это мешало нам слушать новости.
– Один раз читал Генри, – проговорил Фрэнк из глубины магазина.
– Он заикался, – воскликнул Ролли. – Это меня просто выводило из себя. Я его чуть не пристрелил.
– Ты его пристрелил-таки, – напомнил Фрэнк. Тэйлор широко раскрыла глаза. Но Ролли поспешил ее успокоить:
– Это я по другому поводу. Начинайте, – снова приказал он.
Тэйлор поглядела на толпу мужчин. Лица их были серьезные и выжидательные. И она сделала единственное, что могла сделать. Она стала читать.
Ей не давали пропустить ни одного раздела. Она должна была прочитать каждое напечатанное слово. Это заняло у нее почти сорок пять минут, потому что в газете было четыре полосы, и она была счастлива, что Ролли не вручил ей «Денвер пост»: тогда ей понадобилось бы несколько часов. Ее чтение прерывалось взрывами хохота, если попадалось что-нибудь хоть чуточку забавное, и продолжительным обсуждением плохих новостей.
Аудитория ей досталась очень благодарная. Когда она закончила читать последнюю заметку и свернула газету, они захлопали и наперебой закричали: спасибо! Кто-то, кого она до сих пор не замечала, сказал, что у нее чертовски приятный голос.
Тэйлор почувствовала, что знает теперь две вещи. Во-первых, эти люди жаждали узнать новости из внешнего мира. Они явно не были довольны жизнью в своем замкнутом маленьком королевстве – им хотелось знать, что творится в мире. Они не были пассивными американцами и живо интересовались своим правительством: Тэйлор поняла это потому, как горячо они спорили по разным вопросам. Вторая вещь касалась Ролли. Все горожане уступали этому громиле дорогу. Он сидел отдельно от остальных, и по взглядам, которые кое-кто бросал в его сторону, можно было сделать вывод, что они боятся его. Ей же он
