поймешь это. Пожив в горах, ты увидишь, что прежде вела себя глупо.
– Так вы считаете меня незначительной и глупой? Может, я вас недостойна? Почему вы так спокойны? Вас ничто не может вывести из равновесия? Если хотите знать, я вовсе не мечтала выходить за вас замуж.
– Я это заметил.
– Неужели?
– Ты надела на венчание черное платье.
– Это мое любимое платье, и оно мне никогда не надоедает.
– Значит, ты тоже не интересуешься мной? – спросил Алек.
– Выходит, так.
Кинкейд расхохотался так громко, что с деревьев посыпалась листва.
– Чему вы смеетесь?
– Твоим словам.
– Давайте закончим этот разговор, – предложила Джейми. – И если вы больше не хотите есть, позвольте мне унести еду.
– Пусть этим займется твоя сестра.
– Это моя обязанность.
– Так же, как и защищать ее?
–Да.
– И она с этим согласна? Какая глупость!
– Глупость? По-вашему, выполнение своих обязанностей – это глупость?
– Мы с Даниелом слышали, как Мери требовала, чтобы ты защитила ее, когда эти английские ублюдки напали на вас. Мы видели, как она прикрыла себя твоим телом.
– Это не были английские ублюдки, – заметила Джейми, которой совсем не хотелось обсуждать с Алеком поведение Мери. – Мне кажется, что они были… – Она хотела сказать «шотландцы», но в последнюю минуту решила не искушать судьбу. – Бандиты не имеют национальности, именно поэтому их называют «отверженными».
– Может быть, ты и права, – допустил Алек. Серьезный вид жены веселил его, и он продолжил: – Мне казалось, что ты в семье самая младшая. Я слышал, как отец называл тебя малышкой. Наверное, я ошибся и это не так?
– Нет, вы не ошиблись, – ответила Джейми, – я действительно младшая из сестер и папа привык так меня называть.
– Тогда мне непонятно, почему Мери прикрылась тобой.
– Я сама закрыла ее, – возразила Джейми.
– Я видел все, что происходило.
– Вы все неправильно поняли, Алек. Вы шотландец, и вам многое непонятно в английских отношениях. Поверьте, что мой долг защищать сестер. Так принято в каждой английской семье.
– Именно это мне и не нравится. Джейми безразлично пожала плечами. Какое ей дело до того, что ему нравится, а что – нет.
– Если ты самая младшая, то твои сестры обязаны защищать тебя, а не наоборот.
– Нет, милорд, у нас принято обратное.
– Сильный должен защищать слабого, жена, а старший всегда защищает младшего. Так поступают везде, и Англия не является исключением.
Глаза Джейми потемнели от гнева.
– Я не самая слабая, – заявила она решительно. Алеку захотелось крепко прижать ее к себе и поцеловать. «Господи, до чего же она хороша», – думал он.
– Я знаю, что ты не слабая.
Вздох облегчения вырвался из груди Джейми.
– Рада, что вы это заметили.
– И, однако, ты боишься меня.
– Зачем снова говорить об этом? Почему вы так плохо относитесь ко мне?
– Наверное, я просто недобрый человек.
– Нет, вы добрый.
– Почему ты так в этом уверена? – удивился Алек.
– Вы были добры к моему отцу и простили ему его слабость. Вы отнеслись к нему с пониманием. Не всякий мужчина способен на такое.
Джейми считала, что сказала мужу приятное, но взрыв смеха, который последовал за ее словами, говорил об обратном.
– Не надо смеяться, когда вас хвалят. Алек. Это говорит только о вашем плохом воспитании.
– Хвалят?! Да ты, жена, просто оскорбляешь меня, когда говоришь о моих понимании и прощении. Я даже не знаю, что значат эти слова!..
– Я не согласна с вами. Если вам раньше никогда не говорили об этом…
– Жена никогда не должна возражать мужу, – прервал ее Кинкейд, – а, наоборот, должна во всем с ним соглашаться.
Джейми посмотрела на своего собеседника, пытаясь угадать его настроение. Сейчас он не выглядел сердитым, и она решила высказать ему все, что думает.
– Мужу следует прислушиваться к мнению жены. В этом залог крепкого брака. Поверьте мне.
– Перестань отталкивать меня. Ты моя, и я хочу тебя обнимать.
– Алек, я все равно не лягу с вами в постель, пока получше вас не узнаю. Вы должны это понять.
– О, я понимаю!
Джейми заглянула в глаза мужу – в них скакали чертики: он явно наслаждался ее смущением. Джейми и сама понимала, что ведет себя глупо, но ничего не могла с собой поделать. Руки ее задрожали, лицо залила краска стыда.
– Ты опять боишься, – заметил Алек. – Бик говорил…
– Я не боюсь, я просто волнуюсь, – перебила его Джейми.
– Ты краснеешь, как девственница.
– Я и есть девственница.
Алек не мог удержаться от смеха: Джейми произнесла «девственница» с таким смущением, как будто сказать это слово вслух уже было большим грехом.
– Почему вы все время смеетесь надо мной?
– Твоя девственность принадлежит мне, Джейми. Тебя не должна смущать твоя невинность.
Наконец-то он назвал ее по имени. Маленькая, но победа.
– Алек, а если бы я уже потеряла девственность, вы взяли бы меня в жены?
– Да, – последовал ответ.
– Правда?
– Не заставляй меня повторять. – В голосе Кинкейда чувствовалось раздражение.
– Вы странный человек. Ни один рыцарь не взял бы в жены женщину, потерявшую невинность.
– Значит, я исключение, – ответил Алек. – Но перед тем как взять тебя в жены, я выяснил бы имя человека, который тебя обесчестил.
– Зачем?
– Чтобы убить его.
Джейми содрогнулась. Она ни минуты не сомневалась, что шотландец поступил бы именно так. Убийство для него – сущий пустяк.
– Но ты ведь девственница и мне не придется никого убивать?
– Пожалуй, что не придется, – согласилась Джейми.
– Ну вот и хорошо.
– Послушайте, Алек, вы готовы подождать, пока я не узнаю вас получше? Прежде, чем вы… прежде, чем мы…
«Бедняжка даже не может выговорить эти слова», – подумал Алек. Ему вдруг стало нестерпимо жаль
