Доктор уже повернулся, чтобы выйти, когда услышал ее шепот:
– У меня опять идет кровь. Не найдется ли пластыря… пожалуйста.
– Руку нужно зашить, – пояснил Бенчли. – Помните, я говорил, что хирург сейчас будет?
Он обращался с ней мягко, как с ребенком, и даже спросил, сколько пальцев сейчас поднял.
– Два, – пробормотала она, щурясь от лучика света, бившего ей в глаза. – Только у меня что-то с ногой. Я упала, и она кровоточит.
Головокружение и тошнота с каждой секундой усиливались, и даже глубокие вдохи не помогали. Бенчли поднял ее юбку и увидел кровь на комбинации.
– Что тут у нас? – спросил он, приподнимая подол и исследуя кровавую рану. Сама Лорен еще ничего не понимала.
– Я просила пластырь, – недоуменно повторила она.
– Обязательно, – согласился доктор, – как только вынем пулю.
Хирургу предстояло еще несколько операций. Устало снимая колпак, он спустился вниз сообщить, что Ноэ уже в реанимации. Он заверил Ника и Томми, что осложнений не предвидится и Ноэ скоро встанет, после чего вновь отправился мыть руки. Своей очереди уже ждала Лорен. Пока он вынимал пулю, пластический хирург зашивал девушке руку.
Медсестра отдала Томми обручальное кольцо и часы Лорен. Тот машинально вручил их Нику.
Операция закончилась довольно быстро, и уже через полчаса девушка тоже очутилась в реанимации. Она все еще находилась под действием наркоза, когда санитары ввезли каталку в послеоперационную палату.
Навестив Ноэ, Ник отправился к Лорен и всю ночь продежурил у ее постели. Как только Ноэ перевели в блок интенсивной терапии и подключили к монитору, Томми вернулся в аббатство, чтобы переодеться, а потом опять поехал к Ноэ.
В два часа ночи прибыл Пит Моргенштерн и первым делом повидал Ноэ. Томми уснул прямо на стуле, но, заслышав шаги, вскочил. Они вышли в коридор, обсудили состояние агента, и Томми объяснил, где можно найти Ника и Лорен.
Лорен металась в жару и в редкие моменты ясного сознания звала Ника. Наркоз все еще действовал. Она не могла открыть глаза, но чувствовала пожатие его руки и успокаивалась при звуках родного голоса.
– Я здесь, – повторял он, – здесь.
– По-моему, меня вырвало прямо на доктора Бенчли.
– Вот и молодец. Прошел еще час.
– Ник…
– Я здесь, Лорен.
Он стиснул тонкие пальчики.
– Ты сказал Томми, что мы спали вместе? Ник смущенно кашлянул.
– Нет, ты сама сейчас проговорилась. Томми стоит рядом.
Она снова заснула, но на этот раз спала без снов и кошмаров.
Войдя в палату, Пит застал Ника, склонившегося над Лорен. Он молча стоял, наблюдая, как Ник надевает на палец девушки обручальное кольцо и застегивает на запястье часы.
– Ну как она? – едва слышно осведомился Пит.
– В порядке.
– А как насчет тебя?
– Ни царапины.
– Я не об этом.
Они вышли из палаты. Пит предложил спуститься в кафетерий, но Ник не хотел оставлять Лорен, боясь, что она придет в себя и испугается, если его не окажется рядом. Поэтому они уселись тут же на стульях, которые Пит принес с поста медсестры.
– Я приехал по двум причинам, – начал он. – Первая, разумеется, повидать Ноэ.
– А вторая?
– Поговорить с тобой и извиниться, – вздохнул Пит.
– Это я все испортил.
– Неправда, – покачал головой Пит. – Это моя вина. Следовало тебя послушаться. Ты единственный, кто твердил, что мы взяли не того человека, а я? Игнорировал все предостережения, в полной уверенности, что ты за деревьями леса не видишь, потому что необъективен в этом деле. Пренебрег твоими опытом и интуицией, но больше никогда так не промахнусь. Неужели не понимаешь, на краю какой пропасти мы стояли в этот раз?
Ник кивнул и, прислонившись к стене, устало вытянул ноги.
– Полгорода полегло бы, если бы бомба взорвалась. Пит стал расспрашивать Ника о подробностях и не успокоился, пока не узнал каждую мелочь.
– Значит, газетная статья – вот что его завело. Вот почему он окончательно слетел с катушек, – покачал
