в Голден-Крест. А потом, если будет сухо, перемахну через овраг и окажусь в Риверз-Бенд к полудню следующего дня.
— Размечтался!.. — покачал головой Адам. — Дождь льет почти месяц. Наверняка в овраге воды до краев. Ты трое суток будешь его объезжать.
— А кто эта Эмили Финнеган? — поинтересовался Харрисон.
— Да как раз насчет нее и просила мама Роуз, — ответил Трэвис.
Харрисон стиснул зубы. Из этих братьев слова клещами" не вытянешь. Но он человек упорный и отступать не собирается. Клейборны любили поводить зятя за нос, особенно когда он начинал их травить, как выражался Коул, то есть нудно рассуждать о неэтичности поведения в той или иной ситуации. Эта полушутливая война началась давно и тянулась до сих пор, но братья все еще питали надежду когда-нибудь переспорить Харрисона. Один лишь Адам понял, что шотландца, да еще родившегося и получившего воспитание в Хайленде, превзойти в упрямстве не удастся никому, тут и говорить нечего.
— А что за просьба? — снова спросил Харрисон.
— На прошлой неделе мама Роуз обедала с Коуэнами, и они рассказали ей о девушке, которая едет к жениху в Голден-Крест. Сопровождающие ее люди погибли, вроде бы даже по ее вине, она застряла в Притчарде и теперь пытается найти кого-нибудь, кто довез бы ее до места. Но никто не хочет.
— А почему тот, за кого она собирается выйти замуж, не приедет за ней в Притчард?
— То же самое я спросил у мамы Роуз. Она сказала, что это не принято. Священник ждет невесту в Голден-Крест, поэтому мисс Эмили Финнеган должна добираться туда сама. Ну мама Роуз и предложила мои услуги.
— Должно быть, она подумала, что Хаммонд рядом с Голден-Крест, — вскользь заметил Дуглас.
— А почему никто из Притчарда не может сопроводить эту самую мисс Эмили? — спросил Харрисон. — Неужели в таком большом городе нельзя было найти человека, который с удовольствием бы это сделал?
— Там все очень суеверные, — сказал Коул.
— Что это значит? — не отступал Харрисон.
— Это значит, что они боятся мисс Эмили, — терпеливо объяснил он.
— Похоже, эта бедняжка, мисс Эмили, поменяла не одного провожатого, — проговорил Дуглас.
— А сколько? — захотел узнать Харрисон.
— Много, пальцев не хватит, чтобы сосчитать, — намеренно преувеличил Коул. — Ходят слухи, что двое даже умерли. Трэвис, тебе надо взять с собой какой-нибудь талисман на счастье, — добавил он, кивнув брату. — Я бы дал тебе свой компас, но, сам знаешь, у меня его нет. И все из-за этого подлого сукина…
— С чего ты взял, что этот компас может принести удачу? — прервал его Харрисон, опасаясь, что Коул снова разозлит брата. — Ты ведь и в глаза его не видел.
— Его выбрала для меня мама Роуз, и уже только поэтому он может служить оберегом.
— Ты такой же суеверный, как обитатели Притчарда, — буркнул Харрисон. — Трэвис, вдруг у тебя и впрямь будут проблемы с мисс Эмили?
— Все, это полнейшая чепуха, — ответил тот. — Я не верю даже половине того, что о ней болтают, Ну не ведьма же она в самом деле!
Глава 2
Она оказалась хуже — настоящая чума ходячая.
Они еще из города выбраться не успели, а Трэвис уже был побит и в него стреляли. И отнюдь не жители Притчарда, нет: это мисс Эмили Финнеган пыталась лишить его жизни! Хоть потом она и поклялась могилой матери, что вышло ужасное недоразумение, Трэвис все равно не поверил. А с какой стати он должен верить, если Коуэны, вполне солидные люди, сказали ему, что мать мисс Эмили жива и в добром здравии? Очень может быть, что именно сейчас, сплавив дочурку на ничего не подозревающего беднягу из Толден-Крест, они с мистером Финнеганом на радостях отплясывают ирландскую джигу у себя в Бостоне.
Впрочем, как бы там ни было, следует признаться, что мисс Эмили оказалась прехорошенькой. Темные шелковистые локоны обрамляли прелестное личико с большими загадочными глазами, которые все время меняли цвет — от коричневого до золотистого; красиво очерченный рот притягивал взгляд. Эта девица обо всем имела собственное мнение и, видимо, считала себя обязанной поделиться им с Трэвисом — чтобы потом не возникло никаких недоразумений.
Ее жизненные познания нельзя было назвать обширными но мисс Финнеган не сомневалась, что ей известно все на свете, и вела себя соответственно. О-о, Трэвис раскусил эту особу через пять минут!..
Олсен, хозяин гостиницы, посоветовал им встретиться на остановке дилижанса. Трэвис заметил девушку издали. Она стояла за столбом, к которому привязывают лошадей, с черным зонтиком в одной руке и парой перчаток в другой. На тротуаре прямо перед ней аккуратным рядком выстроились сумки. Трэвис насчитал шесть и отметил про себя, что это слишком много, — отправляться в горы с таким грузом довольно глупо.
Мисс Финнеган была одета безупречно, в белое с головы до пят. Трэвис подумал, что перед дорогой она могла бы снять лучший воскресный наряд, в котором ходят в церковь, и переодеться во что-нибудь подобающее случаю, но потом вспомнил, что сегодня четверг.
Они оба явно встали не с той ноги г Мисс Финнеган, расправив плечи и высокомерно вскинув голову, наблюдала за уличной суетой. Несмотря на раннее утро, в таверне Лу уже собралась целая толпа посетителей, которые сильно шумели. Может, поэтому девушка не услышала, как Трэвис подошел к ней сзади.
Он, конечно, допустил ошибку, слегка коснувшись ее плеча. Но кто знал, что эта особа ненормальная? Он всего лишь хотел привлечь ее внимание и поздороваться, а затем, вежливо приподняв шляпу, представиться. А она выстрелила! Все произошло в мгновение ока, он едва успел уклониться. Ствол крупнокалиберного пистолета, спрятанного под перчатками, высунулся в ту же секунду, как она обернулась, и пуля наверняка угодила бы Трэвису в живот, если бы он не заметил металлический блеск оружия и не отскочил в сторону. Трэвис был абсолютно уверен, что в пистолете только один заряд, но не хотел искушать судьбу, а потому схватил девушку за запястье и повернул руку так, чтобы оружие было направлено вверх, и лишь после этого наклонился поближе и высказал все, что думает по поводу ее поведения.
В ответ one треснула его зонтиком, а затем весьма чувствительно ударила носком ботинка в левое колено, прямо в чашечку. Было совершенно ясно, куда она целилась, — в его чресла; промахнувшись в первый раз, решила сделать новую попытку.
Вот тут-то, Трэвис Клейборн и пришел к выводу, что мисс Эмили Финнеган с большим приветом.
— Отпусти меня, еретик!
— Еретик? А что это такое?
Она понятия не имела и, застигнутая врасплох этим вопросом, в недоумении пожала плечами.
Эмили не знала, что означает слово «еретик», но ее сестра Барбара бросала его чересчур ярым поклонникам, желая осадить их, и, надо сказать, ей это всегда удавалось, А то, что получалось у сестры, должно получиться и у нее, поклялась себе Эмили, отбывая из Бостона.
— Вам достаточно знать только одно: это — оскорбление. А теперь отпустите меня.
— Отпущу, если вы не будете пытаться убить меня. Я ваш сопровождающий до Голден-Крест, — прибавил он нахмурившись. — Или был им — до тех пор, пока вы ие выпустили в меня пулю. Возможно, теперь вам придется ехать туда одной. Мэм, если вы ударите меня еще раз, я клянусь, что…
— Так вы мистер Клейборн? — прервала его Эмили, и Тоэвис так и не успел сказать, что швырнет ее в корыто с водой. Не может быть! — пораженно воскликнула она, и на хорошеньком личике появился неподдельный ужас. — Вы же не… Совсем не старый.
— Но и не молодой, — отрезал он и добавил: — Я Трэвис Клейборн. — Поскольку колено все еще ныло от удара этой девчонки, шляпу он приподнимать не стал. Обойдется. — Давайте сюда ваше оружие.
Эмили Финнеган не стала спорить. Она положила пистолет на ладонь Трэвиса и нахмурилась. Но не извинилась, отметил про себя Клейборн.
— Теперь я неделю буду хромать. Что у вас в ботинках? Железо, что ли?
Улыбка Эмили была ослепительной, а какая прелестная ямочка на правой щеке! Если бы Трэвис уже не решил, что девица ему совершенно не нравится, то мог бы признаться, что она не просто хорошенькая, а
