Фланнеган наблюдал, как Алесандра перебирает бумаги. Она, наконец, нашла листок с именем Фланнегана и вручила ему.
Он запихнул список в карман и проводил ее вниз по лестнице. Фланнеган заметил коробку на столике в прихожей и только тут вспомнил, что забыл передать ее по назначению.
– Эта коробка прибыла всего несколько минут назад, – сказал он Алесандре. – Не хотите ли открыть и посмотреть, или вы сделаете это позже?
– Пожалуй, позже, – ответила Алесандра. – Сейчас нет на это времени. В гостиной ждут гости, а с компаньоном Колина я еще даже не знакома.
Когда Алесандра появилась в гостиной, Колин уже собирался пойти за ней. Джентльмены немедленно поднялись. Алесандра подошла к Джейд и обняла ее со словами приветствия.
– Ты сделал неплохой выбор, Колин, послушай знатока!
Натан произнес эту похвалу шепотом. Ушей Алесандры не достигло это замечание. Она наконец, набравшись храбрости, с улыбкой подошла к великану.
– Мне следует преклонить голову перед принцессой? – спросил Натан.
– Если вы это сделаете, я смогу поцеловать вас в щеку в знак признательности, в противном случае мне потребуется лестница.
Натан рассмеялся. Он наклонился и получил поцелуи в щеку, а потом снова выпрямился,
– А теперь объясните, за что мне такая честь, – попросил он.
Боже, он был дьявольски красив! И к тому же говорил вкрадчиво.
– Разумеется, я признательна вам за то, что вы сотрудничаете с Колином. Теперь я понимаю, почему у вас такое удачное сотрудничество. Колин такой упрямый, а вы его уравновешиваете.
Колин закинул голову и от души рассмеялся. У Натана был явно озадаченный вид.
– Совсем наоборот, Алесандра, – разъяснил Кейн. – Упрямый-то Натан, а Колину приходится сглаживать углы.
– Она называет меня чудовищем, – объявил Колин.
Алесандра нахмурилась от излишней, по ее мнению, откровенности мужа, подошла и села на диван рядом с ним.
– Кейн, прекрати так смотреть на свою жену, – приказал Колин.
– Он ужасно мной недоволен, – объяснила Джейд. – И это просто смешно. Я не поощряла ничьего внимания.
– А я и не говорил, что поощряла, – возразил Кейн.
Джейд повернулась к Колйну:
– Он выбросил цветы. Можешь себе представить? Колин пожал плечами. Он обнял Алесандру и вытянул ноги.
– Не имею ни малейшего представления, о чем идет речь.
– Вам лучше уладить это дело, прежде чем я привезу в ваш дом Сару и Джоанну. Детишкам вредна накаленная обстановка, – заявил Натан.
Кейн и Колин переглянулись и уставились на него.
Вид у обоих был недоверчивый. Натан не обратил на них никакого внимания.
– Вы были довольны, когда узнали, что станете отцом? – спросила Натана Алесандра, стараясь казаться беззаботной. Она вцепилась пальцами в ручку дивана.
Натану показался странным этот вопрос, но он не подал виду:
– Да, я был очень доволен.
– А как же с вашим пятилетним планом? – не отставала Алесандра.
– О чем это вы? – спросил Натан в явном замешательстве.
– Разве ребенок не стал помехой вашей деятельности в компании?
– Ни в коей мере.
Алесандра ему не поверила. Натан не стал бы продавать акции компании, если бы не ребенок. Колин рассказывал ей о денежных затруднениях компаньона. Тем не менее Алесандра ни словом не обмолвилась о своей осведомленности.
– Понимаю, – сказала она. – Вы предусмотрели это в своих планах.
– Колин, о чем это говорит твоя жена?
– Когда я только познакомился с Алесандрой, то объяснил, что не собираюсь жениться еще пять лет.
– Или обзаводиться семьей, – добавила она.
– Или обзаводиться семьей, – повторил Колин, чтобы угодить ей.
Кейн и Джейд переглянулись.
– Весьма осмотрительно с твоей стороны, – сказал Кейн брату.
Алесандра сочла, что старший брат хотел похвалить Колина.
– Да, очень предусмотрительно, – с воодушевлением согласилась она.
– Планы имеют обыкновение меняться, – задумчиво сказала Джейд, глядя на Алесандру. На лице золовки было написано сочувствие. Неожиданно Алесандра загрустила. Джейд сочла, что знает тому причину.
– Ребенок – это благодать Божья, – не удержалась Алесандра.
– Да, – согласился Натан. – И Джейд права, говоря, что планы имеют обыкновение меняться, – добавил он. – Мы с Колином рассчитывали на наследство моей жены, которое должны были получить от короля, чтобы усилить активы компании, но принц-регент решил оставить денежки у себя, вот почему нам пришлось круто изменить намерение.
– Отсюда и пятилетний план, – подтвердил Колин.
Вид у Алесандры был такой, словно она вот-вот расплачется. Кейн был готов задушить братца. Колину достаточно было одного взгляда на лицо жены, чтобы заподозрить неладное. Однако его брат как назло уставился в окно, а Кейн не считал свое вмешательство своевременным… пока.
Алесандра была погружена в собственные мысли.
Ее возмутило замечание Натана, высказанное невзначай. Он ясно дал понять, что ни у него, ни у Колина не было никаких сомнений в отношении наследства Сары. Тогда почему же Колин так упрямо отказывается взять часть ее наследства?
Колин отвлек. Алесандру от невеселых мыслей, задав вопрос брату:
– Кейн, ты прекратишь хмуриться на свою жену? – Он считает меня виноватой, – объявила Джейд.
– Я тебя не виню, – возразил Кейн.
– Не винишь в чем? – спросил Колин.
– Этим утром я получила букет цветов. Записки не было, только подпись.
Натан и Колин переглянулись.
– Ты принимаешь цветы от посторонних мужчин? – спросил Натан, не скрывая изумления.
– Да.
Натан повернул голову к шурину.
– Кейн, это нельзя так оставить! Она твоя жена. Ты не можешь позволять, чтобы другой посылал ей цветы. И почему же, черт тебя подери, ты не убил этого негодяя?
Кейн был благодарен Натану за такую солидарность.
– Я и собираюсь его убить, как только выясню эту гнусную личность!
Колин покачал головой.
– Ты никого не убьешь, – недовольно заявил он. – Не следует терять голову, Кейн. Послать цветы леди еще не преступление. Вероятно, это какой-то молокосос влюбился первый раз в жизни.
– Тебе-то хорошо быть рассудительным, Колин. Джейд ведь не твоя жена.
– Я не лишился бы рассудка, если бы кто-нибудь прислал цветы Алесандре, – возразил Колин.
Кейн покачал головой.
– Назови нам его имя, Джейд, – потребовал Натан.
Никто не обращал внимания на Алесандру. Она была несказанно благодарна этому невниманию. У нее в голове лихорадочно проносились мысли. Она нахмурилась, когда Колин предположил, что это всего-навсего жалкое признание какого-то молокососа.
