— Давай быстрее!
Он отстегнул от коляски колеса и закинул их на заднее сиденье, потом убрал в кузов каркас, сел за руль и захлопнул дверцу. И все за двадцать пять секунд — что ни говори, быстро! Открепив зеркальце заднего вида, он убрал его в «бардачок».
По улице неслась, сверкая мигалками, полицейская машина.
— Чего ты ждешь? Поехали! — сказала Суэйзи.
— Тихо!
Двое полицейских выскочили из машины и бросились к жилому дому. Они уже были в дверях, когда Джесси посигналил и отъехал от обочины. Суэйзи сердито морщила лоб.
— Шустрый ты, конечно, — проворчала она. — Обещал ведь не выставлять меня перед полицией. Совсем не держишь слово!
— Ничего подобного я тебе не обещал. Я только сказал, что, если поможешь поймать Койота, я сотру мейл. — Он внимательно посмотрел на нее. — А я сделаю все, чтобы этот Койот не подобрался к Эван и ее друзьям.
Переключив мобильный на режим голосовой связи, он запросил справочное бюро Чайна-Лейк, чтобы узнать номер телефона полиции. Ответа пришлось подождать, и Джесси поехал в центр Голливуда.
— Тебя теперь куда? Обратно в контору? — спросил он.
— Да. А не мог бы ты уже сейчас стереть этот мейл?
— Сначала обезвредим Койота.
Он свернул на Голливудский бульвар по направлению к Уэствуду. По голосовой связи наконец отозвалась полиция Чайна-Лейк. Женский голос сообщил ему, что детектива Чанга и капитана Маккрекена нет на месте. Джесси сдерживался из последних сил, чтобы не наорать на оператора.
— Тогда запишите для них сообщение и передайте его Томми и Маккрекену. Это очень важно и очень срочно.
Он рассказал ей обо всем, что обнаружил в квартире. Женщина-оператор была явно встревожена и озадачена. Она повторила полученную информацию, чтобы удостовериться, что поняла правильно.
— Да, все верно. А теперь срочно свяжитесь с ними.
Отключившись, он растерянно смотрел на телефон. Кому позвонить? Кому объяснить, почему он уехал из квартиры, где произошло убийство? В полиции Лос-Анджелеса у него знакомых нет. Куда же обратиться? Может, в районную прокуратуру? Они проезжали мимо китайского и египетского театров. По тротуарам слонялись беспечные туристы. Суэйзи вдруг отстегнула ремень безопасности и соскользнула с сиденья вниз.
— Что ты делаешь? — встревожился Джесси.
Она вернулась на место с ноутбуком Койота.
— Вот, думаю, как связаться с Кай, как ее выманить.
Джесси кивнул на металлическое ожерелье Койота, которое теперь висело на шее у Суэйзи.
— При помощи этой штуки? — спросил он.
— И при помощи вот этого тоже. — Она держала в руке пластиковую коробочку с красным крестом на крышке. — Это ее аптечка.
— И что в ней?
— Анаболические стероиды и стимулянты. Похоже, для внутримышечных инъекций. Кай, наверное, думает, что они помогают усмирять в организме протеиновые агенты. — Ее улыбка излучала самодовольство. — Она обязательно захочет заполучить это обратно.
Джесси надеялся, что Суэйзи выбрала безошибочный ход. И талисман, и аптечка могли послужить более надежной приманкой, нежели какой-то там плюшевый мишка, оставленный на могиле. И чем быстрее они выманят ее из Чайна-Лейк, тем лучше.
Суэйзи включила ноутбук.
— Когда мы были в квартире, я прочел там мейл, — кивнул на него Джесси. — Обратный адрес — «бассет, средн. обр.». То есть кто-то из школы «Бассет-Хай» общается с ней через электронную почту.
Суэйзи открыла страницу электронной почты.
— Какой-нибудь друг? Или, может, знакомый?
Джесси нужно было о многом поразмыслить и многое сделать, а он так и не придумал, как защитить Эван должным образом. Сообщение, которое он оставил для Томми и Маккрекена, скорее всего покажется им бредом. Койот, то есть эта женщина по имени Кай Торренс, как-то завладела личным дневником Эван и школьным ежегодником Валери Скиннер. Получить пропавший дневник Эван она могла только от самой Валери. Так что теперь наверняка не оставит ее в живых.
Снова взявшись за телефон, он принялся набирать номер Эван.
Схватив отца за руку, я потянула его наружу. Я слышала, как за нами захлопнулась входная дверь, а потом еще раз, когда следом из дома выскочил офицер Бринкли. Каркающее воронье облепило крышу. Я бросилась к машине и плюхнулась на водительское сиденье. Отец и Бринкли забрались назад.
— Слава Богу! — с облегчением выдохнул отец.
— Что это была за чертовщина? — воскликнул Бринкли и выругался.
— Нет, вы видели? Вы видели это? — вторила я.
— Да. Я видел. — Бринкли провел рукой по лицу, словно хотел стереть с него скверну.
А вокруг продолжало кружить воронье. Зловещие птицы, выставив когти, хлопали крыльями и садились на капот. Разверстые клювы исторгали карканье.
Мы с Бринкли заорали от ужаса и, закрыв лица руками, вжались в сиденья.
Черные птичьи глаза-бусинки сверлили нас через стекло. К измазанным кровью клювам прилипли кусочки мяса. Я нажала на гудок и не отпускала его, пока птицы не улетели.
— Там на постели было мертвое тело, — произнес Бринкли. — А птиц-то этих сколько! Вы видели?
Конечно, я видела. И слышала. И задыхалась от этой вони, и мне казалось, будто блестящие черные крылья облепили мое собственное тело.
— Мне нужно связаться с отделением, — сказал Бринкли.
Для этого ему требовалось пересесть на переднее сиденье. Он взялся за ручку дверцы, но в этот момент еще две вороны, хлопая крыльями, опустились на багажник. Они тюкали его острыми клювами, сдирая краску, и Бринкли передумал вылезать из машины.
— Поднесите рацию к решетке.
Он объяснил мне, какие кнопки нажать, и заговорил из-за решетки в микрофон. Он говорил громко, почти кричал, и в голосе его слышалась откровенная паника.
— Возможно, это убийство. Так что высылайте детективов, выездных экспертов и «скорую помощь».
А меня буквально преследовали эти хлопающие черные крылья, эти разверстые хищные клювы и… что-то еще.
Я вернула рацию на место.
— А ноги на кровати… Вы их видели?
— Да. Черт возьми, это было самое страшное, что я когда-либо видел в жизни!
— А что вы видели?
— Видел, как птица сидела на туфле и клевала пальцы.
— На туфле…
— Скорее, это была босоножка. Женская босоножка.
Я обернулась и посмотрела в его испуганные глаза.
— А другая нога была обута в кроссовку.
Значит, на постели было два мертвых тела.
— Котенок!..
Из-за сетчатой перегородки отец показал мне одну из фотографий в рамочке, из тех, что стояли на каминной полке. У меня все поплыло перед глазами. В мозгу что-то застопорилось, прежде чем до меня дошло.
