проскочили в спешке. Но они отличались от других — отчетливые и свежие, они указывали, что машина вылетела за проезжую часть и сорвалась с обрыва.
У меня за спиной отец сказал:
— Приготовь оружие.
Я щелкнула затвором.
Бринкли затормозил.
Нож выскальзывал из руки Эбби — из-за липкой крови, перепачкавшей ладонь. Она сжимала его из последних сил, готовясь защищаться.
— Эбби! — позвал Томми.
— Нож у меня в руке.
— Эбби, у меня совсем нет сил. Эта мразь может убить меня, но я ни за что не скажу ей, где мои дети. Но… — Он совсем сник, голос его словно провалился куда-то, и вместе с ним провалилось сердце Эбби. — Но я так слаб, что могу не выдержать и выболтать ей, где твои малыши.
Нож снова чуть не выскользнул из руки Эбби. Она увидела лже-Валери — совсем близко, метрах в тридцати. Та двигалась, прихрамывая и шатаясь, словно сломанный робот.
— Эбби!
Лицо лже-Валери оставалось невозмутимым. Одна нога ее была неестественно вывернута, но она продолжала идти, даже не морщась. В руке она сжимала нож с длинным зазубренным лезвием. И сил у нее, судя по всему, было по-прежнему хоть отбавляй.
— Эбби! А ты сможешь не выболтать?
Эбби наблюдала за жутким существом. Оно остановилось, чтобы отдышаться, и заметило свою голую грудь. На лице существа изобразилась недовольная гримаса. Оно попыталось спрятать торчащий сосок под рваной майкой. Ему это удалось, поскольку ткань сразу прилипла к окровавленной коже. Потом чудовище повернуло голову и вперило в Эбби пристальный хищный взгляд.
Из горла Эбби вырвался стон:
— Нет, я не смогу!
В глазах ее стояли слезы. Она закашляла кровью и выронила нож. Теперь их шансы сократились до одного.
— А до гранаты можешь дотянуться? — спросил Томми.
— Да.
Она знала, что сможет. Она должна это сделать! Лже-Валери оставалось спуститься всего на каких- нибудь двадцать метров. Она двигалась осторожно и не спеша. Эбби тянулась к гранате, лежавшей на песке всего в нескольких сантиметрах от ее пальцев. Наконец ей это удалось. Она подкатила гранату к себе, зажала в руке и поняла, что та слишком тяжела для нее.
— Я не смогу ее кинуть!
— Знаю.
Эбби закрыла глаза.
Голос Томми звучал слабо, но проникновенно:
— Ты должна точно рассчитать время броска. Нужно выдернуть кольцо, отпустить рычаг и немного подождать.
Распахнув глаза, Эбби смотрела в небо.
— А сколько нужно ждать?
— Три-четыре секунды.
Между тем лже-Валери спустилась к пересохшему руслу ручья. На лице ее застыло прожорливо- хищное выражение.
Эбби держала гранату в руке, пытаясь вычислить время и точность броска. Тяжеленькая граната придавала ей силы. Она слышала, как лже-Валери спрыгнула на дно пересохшего ручья и, шурша по песку, направилась к машине.
— Ну, готовься! — сказала Эбби.
Бринкли остановил машину, отстегнул ремень и выскочил, хватаясь рукой за кобуру. Отец выпрыгнул из задней дверцы.
— Эван, спрячься за машину и пригнись!
Я распахнула дверцу со своей стороны. С карабином наперевес отец направился к краю обрыва.
Эбби сжимала гранату из последних сил. Изуродованную руку она просунула в машину и нащупала плечо Томми, чувствуя, как тяжело вздымается и опускается его грудь. Через секунду он накрыл ее руку своей.
— Давай! — сказал он.
«Уолли, я люблю тебя! — Она зажала кольцо зубами. — Дульси, Трэвис, Хейли! Родные мои!..»
Койот вышел из-за машины, сверкая зажатым в руке ножом. Эбби рванула зубами кольцо.
Глава 31
Я спряталась за машиной с карабином в руках. Отец и Бринкли направлялись к краю обрыва.
Взрыв прогремел в овраге и разнесся эхом среди каменистых склонов. Отец присел на одно колено и приготовил карабин. Снизу поднимался черный дым.
Мне был слышен треск пламени. Густые клубы поднимались над оврагом. Опустив дуло к земле, я побежала к краю обрыва.
Отец бросился ко мне и, удерживая за талию, закричал:
— Нет!
Эхо от взрыва стихало. Дым становился чернее и гуще. Ледяная дрожь пронизала меня до мозга костей. Я пыталась вырваться, подойти к краю и посмотреть вниз.
— Эбби! — кричала я. — Томми!
Отец схватил меня и, оторвав от земли, оттащил от края обрыва.
— Не смотри туда.
— Эбби! — Я рвалась и брыкалась и мотала головой, отказываясь принять страшную правду. — Пусти! Они же там!..
— Нет, Котенок. — Он прижался к моей щеке и срывающимся голосом проговорил: — Их больше нет.
От множества мигающих огней можно было ослепнуть. К мосту через Скалистый ручей съехались патрульные и полицейские машины, бронированный автомобиль окружного шерифа, дорожный патруль, пожарные и спасательные команды, которым некого больше было спасать — разве что собрать останки. Я застыла на заднем сиденье в машине офицера Бринкли. Отец топтался снаружи, прихлебывая кофе из термоса, экспроприированного капитаном Маккрекеном у одного из пожарных.
Маккрекен был бледен и мрачен. Он вполголоса переговаривался с отцом, стараясь оградить меня от постепенно поступавшей информации. Доктор Тулли Кантуэлл раздавлен товарным поездом. Антония Шепард-Кантуэлл лежала мертвая у себя дома. Валери Скиннер и ее мать погибли от ножевых ранений в своей спальне на Джиммиз-ранч-роуд.
— А эти Скиннеры, — сказал отец, — неужели никто не заметил их исчезновения?
— Миссис Скиннер работала в мотеле сменами — две недели работа, две недели выходных. Эта последняя неделя оказалась у нее как раз выходная, поэтому никто ничего не заподозрил. Как я понял, она была довольно нелюдимым человеком. А Валери… — Маккрекен посмотрел в мою сторону, — сказала своим сослуживцам в Канога-парке, что берет выходные на неделю, поскольку собирается съездить на встречу школьных выпускников. Так что там тоже никто не заподозрил ничего плохого.
