Зелен-Логе не было дома или хижины, где б и малом и стар не знали: какой ад предстояло пережить девушке, попавшей в Кара-Кермен. И тем ужаснее была ее участь, чем красивее пленница…
Но человек может лишь подтолкнуть камень судьбы, а по какому склону ему катиться и каких размеров вызвать лавину, предугадать невозможно. Нельзя быть даже уверенным в том, что он окажется у подножья горы, а не наоборот…
Глава восьмая
Единственная дорога, по которой можно было ехать, не забредая в созревающие посевы, извивалась узкой, в пять-шесть шагов, лентой с запада на северо-восток. А вдали, там, где она выбегала на берег полноводной, с большими плавнями реки, – в окружении сотни разнообразных каменных и деревянных домов, взметнулся ввысь нарядный замок, опоясанный отвесными стенами в виде шестиугольника.
Всю долину между лесом и замком на несколько миль вокруг занимали хлебные поля и виноградники. А на западном берегу к реке жались сенокосы и пастбища, будто искали у людей защиты от угрюмой чащи… Мрачные, могучие деревья вздымались темной суровой стеной, сразу же за луговой полосой, затопив бескрайним морем все, вплоть до горизонта. От чего строения казались случайной шелухой, подхваченной весенним паводком.
Начинало смеркаться, и людей на полях уже не было. Женщины в основном хозяйничали возле хат в предместье. Из отдаленных пастбищ пастухи гнали большой гурт коров и овец, а несколько здоровенных псов степенно вышагивали вместе со своими хозяевами и только временами бросались завернуть в стадо отбившуюся скотину. На реке кричали встревоженные чем-то гуси, и доносился перезвон железа в кузне.
Чем ближе подъезжали к крепости, тем заметнее становилось, какие у нее мощные стены, какой широкий оборонный ров, наполняющийся водой из реки. Как высоко вздымаются угловые башни. Над детинцем, на высоком шпиле, реяло на ветру зеленое полотнище, на котором вблизи удалось разглядеть вышитого серебром, могучего секача, вепря-одиночку.
Хозяева замка не пожалели ни времени, ни труда, ни денег, ради безопасности. Даже неискушенному взгляду становилось понятно, что имея достаточно запасов, за этими стенами можно не бояться осады очень большого войска.
Ворота тоже были сделаны не кое-как. Просвет в толстенных, трехметровых стенах закрывался двумя массивными, окованными железом створками, которые запирались толстыми брусьями. А с внешней стороны, при необходимости, могла мгновенно упасть тяжелая решетка, чтобы отрезать атакующий отряд от главных сил.
В отличие от Дубровского замка тут, в Зеленце всюду чувствовалось присутствие рачительной владетельницы. Просторный замковый двор был вымощен плотно подогнанными каменными плитами, а щели между ними выполоты и затерты глиной. Стены всех зданий аккуратно выбелены известью, всюду чисто и подметено. А в вечернем воздухе витали ароматы мясной похлебки, горького дымка и свежескошенного сена.
Сам детинец выдавался в центре крепости отдельным сооружением. А его окна, больше похожие на бойницы, начинались на высоте четырех метров. И единственные двери, к которым вела достаточно крутая и не особенно широкая каменная лестница, были едва не массивнее въездных ворот.
Все это можно было еще долго разглядывать, но слуги уже взяли коней под уздцы, и все спешились.
– Желаешь лично передать графине слова баронеты, или доверишь их мне? – поинтересовался у меня Ставр, жестом отпуская слуг и ратников. Младшего Вепря в сопровождении Вышемира унесли еще раньше, и рядом с лестницей, ведущей в детинец, кроме нас двоих, остался только, переминающийся с ноги на ногу, Лукаш.
– Никаких распоряжений по этому поводу баронета не давала, – ответил я покладисто. – Поступим так, как будет угодно, господину графу.
– Чужих ушей здесь нет, – немного подумав, решил Ставр. – Скажи, о чем речь, а там я сам решу: тревожить графиню или нет.
– Во-первых, намедни умерла баронесса Катаржина. А во-вторых…
– Что?! – вскричал Ставр. – Тетушка Катаржина умерла? Подожди, думаю, матушка должна об этом узнать из первых уст! Следуй за мной, гонец.
Ставр обращался исключительно ко мне, воспринимая Лукаша не то за слугу, не то за подростка, обязанного подчинятся старшим. Я взглянул на товарища, и уже хотел поправить рыцаря, но Лукаш поспешно дернул меня за рукав и прошептал:
– Не надо, я лучше тут, во дворе побуду. Мне палаты без надобности? А ты и сам неплохо справляешься…
– Матушка не слишком требовательна в проявлениях этикета, – даже не заметил короткой заминки Ставр. – Но, все ж помни, скоморох, что не на ярмарочной площади находишься.
Сказав все это, Ставр стал подниматься вверх по лестнице.
За входными дверями оказался узкий коридорчик, которым можно было пройти лишь по одному, и только потом отворялись еще одни дверцы, в которые иначе, чем согнувшись, войти было просто невозможно… В случае нападения, защитникам замка достаточно было стать по обеим сторонам дверей и рубить подставленные шеи. Четверо мечников, усиленных несколькими копьеносцами и десятком лучников, легко могли оборонять вход в зал от целого отряда. Даже закованных в броню рыцарей…
Эти дверцы вели в гридницу, занимавшую добрую половину детинца. Посередине глухой стены, над камином, на толстых цепях с потолка свисал парадный герб семьи, тускло освещенный двумя канделябрами, рассчитанными на три дюжины свеч каждый. Но горело их в настоящий момент не больше десятка. Однако и при таком скупом освещении я сумел разглядеть серебряного вепря, на зеленом поле.
Вдоль всех четырех стен, на уровне окон тянулась галерея, удобная для лучников. Галерею поддерживало двенадцать каменных колонн, метра четыре в высоту. Еще шесть таких же, но значительно более высоких поддерживали купол кровли.
В нескольких шагах от входа начинался невысокий помост. На нем, ближе к камину, стоял т-образный стол, душ на сто, обставленный крепкими креслами, хотя и грубой работы. Стол был уже накрыт для ужина, и проворные служанки расставляли последние подносы с едой. Похоже, здесь было заведено ужинать вместе со всеми обитателями замка, потому что огромный трапезный зал постепенно заполнялся шумной толпой разночинного люда, и стал вроде даже немного тесным, а так много дворян не могло жить в столь небольшом городке. И пока все расседалась по своим местам, Я получил возможность разглядеть вблизи графиню Звениславу.
Госпоже замка никак не могло быть больше пятидесяти. Потому что, невзирая на строгость черт, ее правильной формы лицо, с полными, будто налитыми вишневым соком устами, зеленые, с карими блестками глаза, еще хранили свежесть, присущую лишь молодым или тучным людям. Одета графиня была в опрятное бледно-синее платье, украшенное единственной серебряной розой на левом плече. Парадно во всем наряде выглядела только легкая парчовая накидка, что полностью покрывала ее пышные волосы.
Стараясь не высовываться вперед, я поклонился вместе со всеми, но графиня даже не заметила его, не сводя сурового взгляда со Ставра.
– Что ж, граф, поведайте нам, почем нынче пуд мяса Змия? – насмешливо поинтересовалась она. – И почему я не вижу Любомира? Что с ним?
Ставр слегка поклонился.
– Не стоит сердиться на Любомира, матушка, – заступился он за брата. – Убить Змия трудная задача, не каждому рыцарю по силам. Тем более самостоятельно… Повезло еще, что лишь переломом отделался.
– А я о чем? – возмутилась графиня. – Удача постоянный спутник храбреца. Беда в том, что однажды, она может отвлечься, и одним героем станет меньше. А с меня достаточно бессмысленной, хотя и не
