сделайте это — и вскоре вы обнаружите, что ваш голос естественным образом лишился всяких признаков жизни, поскольку из такого черепа невозможно извлечь ни единого чувства. Ваш мозг отягощен мыслью о том, чтобы не шевелиться, и непрерывно занят подбором правильного слова. В конце концов вы никогда не сделаете ни одной ошибки. Грустной стороной этой роли является то, что по всей видимости она для многих людей представляется идеалом: 'Думай, что говоришь, не показывай своих чувств, не реагируй'.
4. Дистрактер.
Слова: Неуместные, не относящиеся к делу (бессмыслица). Тело: Угловатое, где-то 'витает'.
Внутри: 'Никому до меня нет дела. Для меня нигде нет места'. Чтобы ни говорил и ни делал дистрактер, это не относится к тому, и что говорит или делает кто-то другой: дистрактер никогда не отвечает по существу. Его внутренние чувства можно сравнить с головокружением. Его голос может быть певучим, ударения в словах часто неправильны, интонации могут повышаться и понижаться совершенно без причин, потому что он ни на чем не фокусируется. Изучая роль дистрактера и входя в нее, представляйте себе, например, что вы — нечто вроде волчка, постоянно вертящегося, но никогда не знающего, куда он движется, и что он вертится. Вы слишком заняты движениями своего тела, рта, рук, ног. Убедитесь, что вы уже не соображаете, что вы говорите.
Игнорируйте все задаваемые вам вопросы или отвечайте на них невпопад. Представьте, что вы вытягиваете нитку из одежды собеседника или развязываете шнурки на его ботинке, или что-нибудь еще в этом роде. Представьте, что ваше тело движется одновременно в разных направлениях. Соедините колени так, чтобы ноги оказались вывернутыми наружу. Это позволит вам раздвинуть ягодицы, что облегчит возможность ссутулиться и двигать плечами я предплечьями в разных направлениях.
На первых порах эта роль может показаться приносящей облегчение, но уже через несколько минут игры у вас возникнет ощущение ужасного одиночества и собственной бессмысленности (если вы будете двигаться достаточно быстро, это будет не так заметно).
В качестве практических занятий — войдите в каждое из описанных мною физических положений и продержитесь в них всего лишь 60 секунд. Пронаблюдайте, что с ваш будет происходить. Поскольку люди не имеют привычки к осознанию своих телесных реакций, поначалу вы можете обнаружить, что слишком заняты мыслями, чтобы что-то чувствовать. Продолжайте упражнение, и скоро вы начнете испытывать чувства, которые уже много раз переживали раньше. Потом, когда вы окажетесь 'на собственных ногах', расслабитесь и будете способны двигаться, вы обнаружите, что ваши внутренние ощущения изменились.
По моему мнению, такие способы коммуникации усваиваются человеком в раннем детстве. Пытаясь найти свой собственный путь в сложном и часто угрожающем внешнем мире, ребенок использует тот или иной способ, после достаточно длительного пользования которым он более уже не может отличить свои реакции от чувства собственного достоинства или чувства своей индивидуальности. Использование же любого из вышеприведенных четырех типов реагирования раз за разом укрепляет в человеке чувства низкой самооценки и приниженности.
Отношения, парящие в нашем обществе, также служат укреплению этих способов коммуникации, многие из которых 'усваиваются с материнским молоком'.
— 'Не попрошайничай; это эгоистично — просить что-нибудь для себя'. Подобными фразами можно прекрасно укрепить плакатирование.
— 'Не давай никому спуску, не будь болваном'. Помогает укрепить блейминг.
— ' Не умничай, брось это! Кому до этого есть дело? ' — помогает укрепить дистрактирование.
В этой связи может возникнуть закономерный вопрос: так неужели эти 4 уродливые моды — все, чем мы, люди располагаем? Разумеется, нет. Существует пятый тип, который я назвала левелингом или фалдингом ('выравниванием' или 'текучестью'). В этом типе коммуникации все части сообщения происходят в одном и том же направлении: голос произносит слова, соответствующее выражению лица, положению тела, интонациям. Взаимоотношения протекают легко, свободно и честно, и чувство собственного достоинства не подвергается таким испытаниям, как в предыдущих четырех случаях. При таком типе коммуникации не существует никакой надобности в том, чтобы поносить кого— либо, превращаться в компьютер или быть вечным двигателем. Среди этих пяти типов реагирования только левелинг позволяет улаживать ссоры, преодолевать тупики или наводить мосты между людьми. И чтобы он не показался вам слишком нереальной вещью, позвольте заверить вас, что вы можете с равным успехом плакатировать, если вам угодно, блеймировать, если вам это нравится, быть компьютером или дистрактером, если вам это нужно. Разница состоит лишь в том, что вы знаете, что делаете, и готовы взять на себя все последствия.
Вирджиния Сатир.
Раздел 2 Категории Сатир и терапия
Когда в кабинете терапевта появляется клиент, просящий помощи в том, чтобы измениться, то просьбы об изменении имеют обычно следующую форму:
1. Я переживаю сейчас это.
2. Я хочу сделать замену и, начиная с этих пор, вместо этого, переживать то. Одним из подходов к анализу этих двух утверждений о переживаниях является рассмотрение их в качестве репрезентаций двух различных частей личности, которая их высказывает. Например, если бы мы вставили вместо слов 'это' и 'то' какую-либо пару специфических переживаний, то получили бы утверждения вроде следующих:
1. Я переживаю сейчас депрессию.
2. Я хочу измениться, и, начиная с этих пор, вместо депрессии хочу переживать счастье.
Или, более прозаично: 'Я был бы счастливым, но не могу, потому что чувствую себя слитком депрессивным'.
В высказывание этого человека входит утверждение, что в нем есть часть, которая 'чувствует депрессию', и часть, которая хочет 'быть счастливой'. Конечно, называть это 'частями личности' спорно, но таким способом можно говорить о различениях, которые мы делаем между двумя или большим количеством разных переживаний. Проводя различения между переживаниями, мы с тем же основанием и точностью могли бы назвать их 'аспектами личности', 'характеристиками', 'влечениями Это' или 'оргонами'. Суть здесь состоит в том, что для понимания переживания другого человека полезно быть способным распознавать, что именно входит в этот, а что — в тот опыт данного человека. Наша терминология, пользующаяся понятиями 'частей', позволяет с замечательными результатами использовать категории Сатир при формулировке эффективных терапевтических метафор.
(Здесь можно было бы заметить, что 'части личности' могут быть охарактеризованы в метафоре тем же образом, каким это можно было бы сделать для соответствующих людей. Эту стратегию можно увидеть в метафоре Вивейс — в ней несколько персонажей являются на самом деле изоморфными 'воплощениями' различных частей Вивейс.) По опыту автора этой книги, большинство частей или все части, содержащиеся в личности, связаны с какой-либо одной категорией Сатир. Именно благодаря наличию характеристических способов самовыражения люди выражают различные аспекты своего опыта (то есть свои 'части') способами, которые для них являются характерными. Для того, чтобы лучше понять это положение, необходимо в первую очередь побольше узнать о том, как оказалось возможным утверждение, что в выражении какой-либо части используется та или иная категория Сатир.
Для определения того, какая отдельная часть, относящаяся к категории Сатир, действует в данном случае, существует множество способов. Дигитальные (в смысле языковых систем) реплики содержат непосредственные утверждения, которые специфицируют категорию Сатир для этой части: 'Я только имею в виду церебральные вопросы' — компьютер; 'Я чувствую себя ничтожеством перед вами' — плакатер. Некоторые из этих слов-намеков с примерами для каждой категории представлены ниже.
Плакатер: квалификаторы (если бы, если бы только, просто, даже и т. д.) глаголы сослагательного наклонения (мог бы, был бы и т. д.) 'Если бы только она была счастлива, тогда я мог бы быть счастлив'.
