– Меховое пальто. Пелерина из серебристой лисы, – пояснил Лестер.
Винни Гейл в растерянности села на стул.
– Послушайте, – сказала она, – надеюсь, это честное предложение?
Лейт кивнул.
– И без подвоха?
Молодой человек покачал головой.
– И я получу деньги наличными? – с сомнением спросила немолодая мисс.
Лейт ответил утвердительно.
– Когда?
– Сейчас.
– Что я должна делать? – наконец решившись, спросила она.
– Выбросить из окна меховую пелерину. Только и всего. Потом рассказать, какие чувства вы при этом испытывали.
Винни испуганно переводила взгляд с женщины, сидевшей за столом, на мистера Лейта.
– Вы сумасшедший? – наконец спросила она. – Что ж, если вы готовы заплатить двести пятьдесят долларов наличными, я берусь за эту работу.
Лестер Лейт открыл бумажник и отсчитал пять пятидесятидолларовых банкнотов. Они веером опустились на стол главы агентства по найму театральных актеров.
Ошеломленная Винни Гейл негромко пробормотала:
– Давно я не видела конфетти подобного рода. С тех самых пор, как играла в пьесе «Мама была леди» в старом театре Нелмана.
Владелец меховой компании мистер Гилберт встретил Лестера Лейта холодным, оценивающим взглядом.
– Вот видите, – вежливо объяснил Лейт, указывая на фотографа, стоявшего слева с огромной камерой в футляре и штативом через плечо. – Я привел фотографа, чтобы сделать серию снимков. Привел и своего собственного покупателя, – указал он на Винни Гейл, одетую в перелицованное платье, которое, однако, она носила с большим достоинством. – И конечно, я готов купить пелерину из серебристой лисы по розничной цене.
Мистер Гилберт покачал головой.
– Должен сказать, – вежливо продолжал Лестер Лейт, – мисс Гейл – хорошая актриса. И конечно, в результате нашей акции рассчитывает на рост своей популярности. Что же касается вас, то, между нами говоря, упоминание в газетах и журналах меховой компании Гилберта вам тоже не повредило бы.
Гилберт прищурил глаза, прикрытые очками.
– Вы газетный репортер?
Лестер Лейт покачал головой.
– Тогда агент по связям с прессой?
– В какой-то мере, – уклончиво ответил мистер Лейт. – Моя цель – реклама мисс Гейл.
Гилберт оценивающе посмотрел на мисс Гейл.
– Не уверен, что подобный товар нуждается в рекламе.
Лейт пожал плечами.
– Как хотите, – сказал он. – Не забывайте, что речь идет о покупке пелерины из серебристой лисы...
– Минутку, – прервал его владелец меховой фирмы. – Мне нужно переговорить с моим менеджером по рекламе. Сейчас вернусь.
И мистер Гилберт поспешно направился в свой кабинет. Оттуда он позвонил в управление полиции.
– В моем офисе находится человек по имени Лестер Лейт, – сказал он. – Парень представился литератором. Он пришел с актрисой, которая намерена выбросить из окна еще одну меховую пелерину. В то же время наша сотрудница мисс Фанни Гилмайер, которая вчера звала полицию на помощь, сегодня должна сделать то же самое. Не возражаете, если я спущу его с лестницы?
– Подождите у телефона, – ответил дежурный полицейский. – Я соединю вас с сержантом Экли.
Через минуту к телефону подошел сержант Экли, и Гилберт подробно описал ему всю ситуацию. Экли проявил заинтересованность.
– Наоборот! Пусть все делает, как хочет. Только сначала задержите его на пятнадцать минут. Мне нужно всего пятнадцать минут.
– А потом соглашаться? – с сомнением в голосе спросил Гилберт.
– Что значит «соглашаться»? – заорал сержант Экли. – Послушайте, если вы упустите эту возможность, я закрою вашу лавочку! За торговлю ворованными вещами!
Озадаченный Гилберт вернулся в торговый зал.
– Хорошо, – сказал он Лейту. – Вас обслужит лично мисс Гилмайер. Только придется пару минут подождать, она занята с другим клиентом. Все равно, думаю, вам понадобится некоторое время, чтобы расставить камеры и немного порепетировать?
Лестер Лейт принялся готовить съемку, тщательно отрабатывая малейшие ее детали. Он действовал на уровне самых высокооплачиваемых режиссеров в кинобизнесе.
– Понимаете, – объяснял Лейт, – вчера пелерина повисла на рекламном столбе. Но это лишь благодаря нелепой случайности. Сегодня меховое изделие, несомненно, упадет на тротуар. И что тогда? Может, случайный прохожий, подобрав ее, попытается скрыться. Или окажется честным человеком и возвратит пелерину. Во всяком случае, мы должны подробно заснять все, что будет происходить.
Фотограф установил студийную камеру. Рядом с собой на пол положил скоростной фотоаппарат. Еще один фотоаппарат был укреплен на штативе.
– Когда начнется действие, – сказал он Лейту, – мне придется работать очень быстро. Сделайте так, чтобы мне не мешали.
Лестер Лейт понимающе кивнул. Гилберт посмотрел на часы и сделал знак стоявшей рядом с ним женщине.
– Мисс Гилмайер, подойдите сюда. Можно начинать, – добавил он, обращаясь к Лестеру Лейту.
Но прошло еще минут десять, прежде чем Лейт подал знак, что готов.
– Начинаем! – скомандовал он.
Винни Гейл подошла к окну и, поколебавшись мгновение, выбросила на улицу меховую пелерину. Фанни Гилмайер свесилась из окна и позвала на помощь полицию. Уличные прохожие в шоке задрали головы. Сотрудники фирм в коммерческом центре Руста побросали свою работу и бросились выяснять, что случилось. Фотограф прыгал от одной камеры к другой, потом, почти вывалившись из окна, начал непрерывно щелкать затвором...
Сержант Экли совещался в полицейском управлении с капитаном Кармайклом. На столе перед ними лежала куча фотоснимков.
– Он не знает, что у вас есть эти снимки? – спросил Кармайкл.
Сержант Экли отрицательно покачал головой:
– Я надавил на фотографа.
Капитан Кармайкл углубился в изучение фотографий. Он достал лупу из ящика своего стола и стал внимательно разглядывать детали.
– Очень интересно, – заметил он.
– Вы что-то нашли? – с любопытством спросил Экли. Он обошел вокруг стола и заглянул капитану через плечо.
Кармайкл щелкнул пальцем по фотографии.
– Заметьте, – сказал он, – что можно даже различить людей, столпившихся в окнах фирмы «Точприбор». Видны многие детали в глубине самих комнат. Вот у двери сейфа стоит женщина.
– Это наша сотрудница, – сказал сержант Экли. – Поверьте, она на посту. Когда раздался шум, она тут же бросилась к сейфу и во время неразберихи стояла на страже. Это Анна Шерман. Мимо нее не пролетит незамеченной даже муха.
