Все дальше от Москвы уходит. Вот уже и огоньки исчезли за спиной.
Короче, помотал он их по какому-то поселку, остановил машину около дома да шнырь в подъезд.
Заметили адресок, да в Москву разведчики двинули. Но куда ни повернут — то тупик, то гаражи.
Мотаются по поселку, как по городу Зорро. Заколдованный какой-то. Сквозь снегопад ни дороги, ни указателей не видно. Понимают, что придется им коротать ночь в машине.
Вдруг как из-под земли гаишник. Обрадовались опера ему, как своему спасителю. Подлетают к нему на всех парах, тормозят и в несколько глоток: — Где Москва?
А он руками машет и что-то нечленораздельное мычит. Они ему:
— Где Москва?
В ответ — лишь мычание. Поняли, что ненормальный какой-то… Только отъехали, а он бац и упал.
Подбежали к нему, а он лежит и стонет:
— Идиоты! Вы же мне на валенки наехали и остановились!
Замычишь, однако!
Музыкальный момент
Служил у нас опер. Но не обычный, а после консерватории. Даже концертмейстером работал перед приходом в КГБ. Парнишка симпатичный, с юмором и талантливый пианист.
И вот однажды требуется нам для беседы доставить в управление студента той же консерватории. Кому ехать? Естественно, нашему пианисту. Он всю свою сознательную жизнь в общаге консерватории прожил, каждый уголок знает.
Прибыл наш музыкальный опер туда ни свет ни заря. Пока все еще тепленькие. Нашел комнату, где студент живет. Стучит. Тишина. Только на кровати кто-то лежит.
Заглянул опер под одеяло, а там студент нужный беспробудно дрыхнет. Потряс его опер:
— Гражданин Алябьев?
— Да, а чего тебе надо?
— Собирайтесь, гражданин, вас на Лубянке с нетерпением ожидают. И авто к подъезду подано. Поспешайте!
А этот Алябьев нахалом оказался. Говорит:
— Я с вами, душителями свободы, тупицами бездарными, разговаривать не желаю! Хотите — несите на руках, — и снова в одеяло закутался.
Опер стоит. Размышляет: «Что с этим типом делать? На руках его не донесу, жирный очень». Вдруг замечает, в углу пианино, а на нем — ноты. Прочитал: «Этюды Брамса».
Чекистская смекалка и чувство юмора не подвели. Опер, откинув фалды пальто, за фортепьяно сел. И как вдарит и по белым, и по черным с листа этюд Брамса. Играет отлично, вдохновенно, так что из соседних комнат заспанные лица в дверь стали с любопытством заглядывать: что за талант объявился?
Студент тоже из-под одеяла выполз, глазам и ушам не верит: такое блестящее исполнение! Он сам столько времени разучивает эти трудные пьесы, плохо идут, а этот в кожаном пальто пришел и сразу так блестяще раскатывает! Вот тебе Брамс, вот тебе и Лубянка…
Быстренько оделся студент и отправился, куда повезли. В машине повернул голову к оперу:
— Вы уж меня простите, за «тупиц бездарных»… — А взгляд шальной, отсутствующий. От потрясения Брамсом еще не отошел.
Так студента в невменяемом состоянии в приемную КГБ и доставили.
Сама беседа на него впечатления не произвела. Но Брамс!..
Ирония судьбы, или Странные времена
Эта история на классическую тему «Адрес перепутали».
Реализует опер материалы по незаконному хранению оружия.
Прибыл к адресу клиента, который на одной из улиц в доме номер девять целый арсенал под кроватью хранит. Стоит у дома, ждет группу захвата и не замечает, что на номере дома «29» первая цифра отвалилась.
Час ждет. Нет никого, и это естественно: группа делом занята на той же улице, но в другом доме. Звонит в управление.
— Выехали, жди! Ждет еще час.
— Да куда они подевались? — орет. — У дома номер девять кисну с раннего утра.
—Тебе сказали: давно выехали! Жди! Ждет еще. Снова кончается терпение.
— Вы что там, с ума посходили? Три часа жду! Все, беру шофера и иду по адресу. Может, я проглядел, как группа прибыла?
Поперся опер по ошибочному адресу. Позвонил в квартиру, ему дверь нетрезвый бугай открыл:
— Чего надо?
Опер прыгнул на бугая, пистолет в черепушку уткнул:
— На пол, руки за голову!
Бугай приказ безропотно выполнил. Опер орет:
— Где оружие?
Бугай смиренно отвечает:
— Под кроватью…
Опер нацепил на задержанного наручники, вытащил из-под кровати мешок, а в нем три автомата Калашникова и семь «Макаровых». Шофер шмон помогает проводить. В кухонном шкафу большую партию героина отыскал.
Дело блестяще сделали, а основной группы как не было, так и нет.
Снова опер звонит в управление. К аппарату теперь сам руководитель группы захвата подходит, уже успел после обыска на Лубянку вернуться. Слышит в трубке сердитый голос опера:
— Что вы там, охренели? Мне задержанного и вещдоки транспортировать надо, а вас все нет.
Удивился руководитель:
— Какого задержанного? Его уже доставили! Мы тебя на адресе утром ждали, а ты где торчишь?
— И я в адресе, дом номер девять, квартира такая-то! Сам пошел реализовывать, ждать надоело, благо ордер при мне.
— Не было тебя в доме номер девять! — орет начальник. — Без тебя управились.
Опер у понятых спрашивает:
— Какой у вас номер дома? Те дружно отвечают:
— Двадцать девять!
Хмыкнул опер, но виду не показал, в трубку доложил:
— Сейчас задержанного доставлю! — и повел бугая в наручниках вниз, в машину засунул, а в багажник положили изъятое оружие и наркотики.
На летучке наш опер удивлялся: — Ничего не понимаю! Ну, по ошибке в другой дом попал. Бывает! Но я и оружие изъял, и наркота в большом количестве попалась. Это что ж получается, куда ни приди, все чего-нибудь отыщешь? Странные времена, господа…
Вот и поговорили
Хуже нет, когда у человека фамилия — числительное. Например Иван Третий, Николай Второй…
С царями ясно. Царь, он и в Гонолулу царь. Хуже, если фамилия такая у простого смертного. Даже компьютер прописную букву фамилии ошибкой считает.
Был начальником одного райотдела полковник по фамилии Сороковой. Много он от этой фамилии натерпелся.
В управление КГБ пришло новое пополнение. Распределили молодых офицеров по службам и отделам. Самым престижным, безусловно, было попасть в аппарат управления. Это вам не на «земле» работать.
У некоторых от такого назначения просто голова кружилась.
Так было и с опером, о котором рассказ. По молодой глупости шибко важным себя чувствовал, пока спесь не сбили…
Надо ему было позвонить в райотдел, где Сороковой начальником.
Набрал номер и попал прямо на хозяина.
