– Вы не ошибаетесь, – спокойно заметил Мейсон. – Ее дядюшка взял девушку из клиники под залог и поселил в этом отеле, что еще?
– Многое. Например, эти ключи, которые оказались у мисс Клэр…
– Да, ключи, – задумчиво протянул Мейсон. – Вы правы, Трэгг, эти ключи представляют большой интерес, особенно один из них.
Трэгг жадно уставился на адвоката, но тот больше не сказал ни слова.
– Что меня больше всего удивляет, – продолжал Трэгг, – так это то, что вы на суде не спросили Хоумена насчет этих ключей.
– А почему обвинитель не спросил?
– Это его дело… Но вы… Не пытайтесь уверить меня в том, что вы просто забыли это сделать. Я слишком хорошо знаю вас, Мейсон. У вас есть какой-то план, который вы скрываете от меня.
– И что же? – холодно произнес адвокат. – Почему бы мне не иметь собственных планов? Мы решаем одну проблему, но идем к решению ее разными путями, Трэгг. Вы и вся ваша компания склонны поверить в виновность Стефании Клэр, потому что это объясняет многое. Вы готовы даже приписать ей убийство Грили, не так ли? Я же уверен, что девушка тут ни при чем, так же, как и в том, что она, в сущности, вообще не имеет отношения ко всей этой истории, в которой, согласен с вами, много странного. Мне еще самому многое не ясно, хотя кое-какие мысли у меня есть. Не хочу делиться ими с вами, Трэгг, потому что я еще не пришел ни к каким определенным выводам. Могу сообщить вам одно: вы будете первым, кому я расскажу все, когда мне удастся раскусить этот орешек. Не считайте меня чересчур самонадеянным, старина, но я уверен, что рано или поздно мне удастся его раскусить.
Больше Трэггу не удалось ничего вытянуть: Мейсон, когда это было нужно, становился непроницаемым, как тюремная стена.
После ухода полицейского офицера адвокат несколько минут неподвижно сидел в кресле, сосредоточенно о чем-то размышляя. Из задумчивости его вывел телефонный звонок. Он рассеянно протянул руку и взял трубку.
В трубке звучал женский голос, в котором чувствовались растерянность и одновременно облегчение:
– О, мистер Мейсон, как я рада, что застала вас. Это говорит миссис Грили. Я должна как можно скорее увидеть вас.
– А что случилось? Вы… – внезапно Мейсон прервал сам себя: – Простите, миссис Грили, одну секунду.
Он осторожно положил трубку на стол и бросился к окну: так и есть, Трэгг стоял у подъезда, закуривая сигарету. Мейсон окликнул его, и тот поднял голову. Адвокат сделал ему приглашающий жест. Трэгг кивнул и быстро вошел в подъезд. Мейсон встретил его у двери в комнату и быстро сказал:
– Звонит миссис Грили. У нее что-то важное. Идите в комнату секретаря, снимите трубку с параллельного аппарата и слушайте.
Вслед за этим он вернулся в свой кабинет и снова взял трубку.
– Простите, миссис Грили, я только отпустил одного клиента. Итак…
– Мистер Мейсон… я… хотела… Видите ли, я хочу сказать вам… Вернее, хочу кое-что спросить. Скажите, эту девушку в суде, мисс Клэр, действительно ожидает серьезное наказание, если ее признают виновной?
– Без всякого сомнения.
– Тогда… надеюсь, вы меня поймете. Я и мой муж были очень близки. После его смерти я чувствую себя такой до ужаса одинокой. Сегодня, чтобы хоть чем-то заняться и отвлечься от своих мыслей, я начала разбирать вещи Эдлера. Я хотела упаковать их и убрать куда-нибудь, чтобы они не были у меня на глазах, – голос женщины задрожал.
– Я понимаю вас, – мягко сказал Мейсон.
– И вот… Одним словом, я нашла кое-что, мистер Мейсон. На одной из рубашек моего мужа, приготовленных для отправки в прачечную, оказался отпечаток губной помады. Я так растерялась, мистер Мейсон… Я вспомнила показания этой девушки на суде. Я не думаю, что Эдлер вел эту машину, но тогда… О, это так ужасно… Я просто не знаю, что делать.
– Откуда вы звоните?
– Из дома.
– Когда вы нашли эту рубашку?
– Пять минут тому назад…
– Я хотел бы увидеть эту рубашку, миссис Грили, я сейчас приеду к вам.
– Это нельзя отложить до завтра?
– Нет.
– Тогда я, пожалуй, сама к вам заеду и привезу ее.
– Благодарю вас, но, может быть, все же лучше мне приехать?
– Не стоит, я все равно поеду куда-нибудь обедать и буду у вас через полчаса.
На другом конце провода раздался щелчок, миссис Грили повесила трубку.
Когда Мейсон вошел в комнату Деллы, он увидел, что Трэгг сидит на столе, уставившись на телефонный аппарат.
– Ну, Трэгг, что скажете?
– Что же, Мейсон, вам повезло. Если эта миссис Грили выступит завтра на суде, ваша клиентка будет свободна, как воздух. А мне теперь, несомненно, придется заниматься Хоуменом. Совершенно очевидно, что Грили не угонял машину. Значит, Хоумен сам ему дал ее, и я, черт побери, узнаю, почему он так упорно это скрывает. Ведь не из боязни же штрафа, в конце концов!
В глазах Мейсона мелькнуло какое-то странное выражение, но он ограничился тем, что спокойно проговорил:
– Ну что же, старина, желаю удачи!
Мейсон снова остался один, и снова раздался телефонный звонок. На этот раз звонила Орти:
– Мистер Мейсон?
– Да.
– Звоню из отеля «Адирондакс», не можете ли вы сейчас же приехать сюда?
– Боюсь, что это невозможно. Я жду одну свидетельницу, которая должна представить мне доказательства полной невиновности вашей подруги.
– Но вы должны приехать. Это очень важно. Я не могу сказать по телефону, в чем дело. Комната номер 528, мистер Мейсон. Буду ждать вас здесь.
Что-то в ее голосе насторожило адвоката.
– Хорошо, – сказал он, – сейчас еду.
В уме он прикинул, что, пожалуй, успеет вернуться до прихода миссис Грили. На всякий случай он позвонил Дрейку и попросил его побыть в его кабинете.
Поднявшись в лифте на пятый этаж отеля, Мейсон осторожно постучал в дверь комнаты 528. Женский голос внутри спросил:
– Кто там?
– Мейсон.
Дверь отворилась, и Гортензия почти втащила адвоката в комнату. Она быстро провела его через обширный номер и рывком, все еще не говоря ни слова, распахнула дверь ванной комнаты. В ней стоял запах пороха. Темная фигура неловко привалилась к умывальнику, вода в раковине которого была рубиново-красной.
– Вот, – начала Орти, но больше не смогла произнести ни слова.
Мейсон быстро подошел к убитому и повернул голову к себе. Это был Эрнст Таннер, шофер Хоумена.
Он взглянул на девушку.
– Как это произошло? Но сначала давайте выйдем отсюда.
Они вернулись в комнату. Торопясь и глотая слова от волнения, Орти рассказала:
– Мы были здесь, в баре… Он, видимо, перебрал. Я могла бы просто уйти, но мне хотелось узнать от
