— Гризомбра они определенно отыскали. По крайней мере его отыскал Морнингдейл. И еще она сказала, что в разговоре между собой они упомянули некое место в Лондоне. Альберт-сквер.
В глазах великого детектива вспыхнул хорошо знакомый Кроу огонек.
— Передайте-ка мне «Лондон» Фрая. — Он указал на полку. — Посмотрим. Руки еще дрожат… Ага, вот. Так… Альберт-сквер есть возле Ноттинг-Хилла. Похоже, Джеймс Мориарти нашел для себя пристанище поприличнее прошлой дыры. Я уже чувствую себя лучше. Пожалуй, даже отведаю бульона, если вы окажете любезность и передадите миссис Хадсон мою просьбу.
Волшебное действие означенного бульона проявилось буквально на глазах — Холмс заметно ожил, хотя и оставался все еще слабым.
— Могу ли доверять вам, Кроу? — спросил он.
— Вы можете доверить мне саму жизнь.
— Хорошо. Надеюсь, это не дойдет до Уотсона. Мне бы не хотелось обижать его, но он бывает неосторожен, когда описывает наши приключения. Не следовало позволять ему публиковать некоторые мои отзывы, пусть даже и лестные, касавшиеся Ирэн Адлер.
— Понимаю.
— Но позвольте изложить историю, касающуюся меня самого.
— Я весь внимание.
— Я всегда был очень требователен к себе. Думаю, вы это знаете. Я не приемлю безделье, легко поддаюсь скуке и не всегда могу мириться с теми ограничениями, что накладывает мое собственное тело. Вот почему уже в самом начале моих исследований я стал обращаться к медицинскому средству, способствующему стимуляции мыслительных процессов и позволяющему работать почти без отдыха. Это средство — кокаин. Я не видел в нем никакого вреда и пользовался им исключительно так же, как им пользовались другие. Вы, наверное, знаете, что на континенте проводилось немало экспериментов с кокаином в целях повышения полевой эффективности войск? В скором времени, однако, я обнаружил его серьезные побочные эффекты. Теперь, по прошествии нескольких лет, эти побочные эффекты хорошо знакомы представителям врачебной профессии. — Холмс улыбнулся, почти благодушно, как бы намекая на то, что его изыскания намного опередили исследования официальной медицинской науки.
— Когда я осознал опасность в полной мере, было уже слишком поздно. Организм требовал проклятой дозы; я присоединился к армии тех, кого называют наркоманами. Как вы, возможно, знаете, светила медицины лишь недавно, год назад или чуть более, начали настоятельно требовать ввести ограничения на использование определенных препаратов, так что никаких трудностей с приобретением зловредного порошка не возникало. Но старина Уотсон быстро обнаружил проблему. Снова и снова он умолял меня покончить с пагубной привычкой, приводя все новые и новые аргументы. Я понимал, что он прав, но сил принять верное решение уже не было. Я и помыслить не мог о том, чтобы отказаться от кокаина. И все же умственная дисциплина взяла верх. Я согласился на то, чтобы Уотсон с помощью доктора Эгера отлучил меня от кокаина. Вот почему я не хочу, чтобы он узнал об этом. Бедняга, я обманул его. — Холмс устало усмехнулся.
— Вместе они, Уотсон и Мур, закрыли все мои источники снабжения. Лондонские аптекари, все как один — даже «Кертис энд компании» на Бейкер-стрит и Джон Тейлор, что на углу Джордж-стрит, — отказывались продавать мне наркотик. Должен сказать, обложили они меня крепко. По крайней мере им так казалось.
От недавней сдержанности не осталось и следа. Холмс не просто разговорился — о своих злоключениях он повествовал даже с некоторым удовольствием.
— Видите ли, Кроу, наркоман — существо наихитрейшее. Уж поверьте, по себе знаю. Поначалу Уотсон и его коллега с Харли-стрит понижали дозы постепенно, и я относительно легко справлялся с некоторым временным дискомфортом. Но потом я — мне не стыдно в этом признаться — испугался. А испугавшись, позаботился о том, чтобы иметь надежного поставщика, у которого всегда можно получить то, чего недодают наши эскулапы. Я нашел такого человека на Орчард-стрит, и он регулярно давал мне требуемое в обход докторов.
Кроу посмотрел на великого детектива с выражением, лучше всяких слов передающим полное понимание вставшей перед ним нелегкой дилеммы.
Уставившись мрачно в пол, Холмс покачал головой.
— Не знаю, что и сказать. Уотсон и Мур Эгер, они ведь думали, что вылечили меня. Доза сократилась до минимума, однако же я, втайне от них, продолжал принимать кокаин. Так продолжалось до Парижа.
— С этим и связано ваше тогдашнее недомогание?
— Да. Я оказался без наркотиков в самый неподходящий момент, когда обострились все ужасные и весьма болезненные симптомы абстиненции.
— И вам потребовался кокаин?
— Я не мог обойтись без него.
— Но почему вы не купили его в Париже, где он продается вполне свободно?
— Не так уж и свободно, некоторые ограничения все же есть, но вы правы, да, я мог бы купить порошок в Париже. Мозг порой выкидывает странные фокусы — я думал только о том, что должен вернуться в Лондон и поскорее увидеться с моим человеком на Орчард-стрит.
— Но…
— Но он не дал мне ничего. Ни грана. Да-да. Не удивляйтесь, но я и в этом вижу дьявольскую руку Джеймса Мориарти. Я был совершенно разбит — и физически, и морально, — но не сломлен. Я вернулся сюда и в один из редких моментов прозрения принял волевое решение: навсегда, любой ценой покончить с наркотиком. Не стану говорить, чего это мне стоило…
— Я и сам вижу.
— Возможно. Скажу так, это походило на схватку с самим дьяволом и всеми его приспешниками. И все же я победил. Я прошел сквозь тьму и теперь навсегда освободился от искушения.
— Однако за то время, что вы сражались с дьяволом, Мориарти успел серьезно подпортить вашу репутацию в глазах общества.
— Вы правы, Кроу, Мориарти немало навредил мне и дорого заплатит за причиненное зло.
— Но как вы разубедите тех, кто уже распространяет скандальные слухи?
— Повлиять на общественное мнение не так уж и трудно — пара нужных слов в нужном месте, намек здесь, совет там — и ветер переменится. Мой брат, Майкрофт, так переживал, что места себе не находил, но я уже послал ему телеграмму, успокоил и заверил, что все скоро кончится. Еще день-другой, немного отдыха и хорошего питания для укрепления сил, и я снова буду готов к бою. Не зря же судьба наделила меня тем, что называют железной конституцией.
— Я могу взять Мориарти сегодня же, пока он с этой… с этой женщиной. — Лицо инспектора полыхнуло гневом.
— И лишить меня удовольствия схватиться с ним самому? Нет, Кроу.
— Если не забыли, я тоже поклялся избавить мир от этого злодея, а вы не раз заявляли, что не желаете привлекать внимание общества к своему участию в этом деле.
— Не беспокойтесь, все лавры достанутся вам. — Холмс мрачно улыбнулся, и в глазах его мелькнули знакомые огоньки. — У меня есть план, Кроу. Мы используем против него его собственное оружие. Скажите, я похудел?
— Определенно похудели, Холмс.
— Лицо вытянулось, да? Щеки ввалились?
— Да.
— Отлично. Значит, обстоятельства играют мне на руку. Я давно подумывал о том, чтобы принять это обличье, и теперь задача облегчается.
— Чем я могу помочь?
— Прежде всего, нужно выяснить, где именно на Альберт-сквер живет Мориарти — если, конечно, он скрывается там. Я бы занялся этим сам, но…
— Поберегите силы, а это предоставьте мне.
— Мне нужно подробное описание дома и тех, кто там живет. Узнайте также, насколько хорошо ему удается играть мою роль. Его обычные передвижения по городу.
