кобура на фоне белой рубашки казалась темным пятном.
— Моя дочь… в прошлом месяце мы похоронили Мэнди.
— Ох, Куинси, мне так жаль, — инстинктивно откликнулась Рейни и тут же сжала пальцы в кулаки, чтобы не совершить какой-нибудь глупости, например, не положить руку ему на плечо.
Она знала об автомобильной аварии, в которую попала Мэнди, как знала и то, что последовало за этим. Год назад двадцатитрехлетняя дочь Куинси налетела на телеграфный столб, получив при столкновении тяжелое повреждение мозга. В больнице ее сразу же подсоединили к системе жизнеобеспечения, но только лишь для того, чтобы сохранить органы для трансплантации. К сожалению, получилось так, что бывшая жена Куинси, Бетти, приняла искусственное поддержание жизнедеятельности за саму жизнь и отказалась дать разрешение на отключение аппарата. Куинси и Бетти поссорились. В конце концов Куинси оставил ночные бдения у постели дочери и вернулся на работу, приняв таким образом решение, еще более отвратившее от него бывшую супругу.
— Бетти все же дала разрешение, — добавила Рейни. Куинси кивнул.
— Я и не думал… Для меня Мэнди умерла уже более года назад. Не думал, что будет так трудно.
— Она же твоя дочь. Странно, если бы такое воспринималось легко.
— Рейни…
Казалось, он собирался что-то сказать, может быть, на мгновение захваченный чувством былой близости, чувством, располагающим к несвойственной ему откровенности. Потом этот миг прошел. Куинси покачал головой.
— Я хочу воспользоваться твоими услугами.
— Почему?
— Хочу, чтобы ты занялась тем дорожным происшествием. Хочу, чтобы выяснила, был ли это только несчастный случай. — Рейни ошеломленно молчала, и Куинси, от которого не укрылось ее сомнение, твердо добавил: — Вскрылись некоторые обстоятельства. Мне нужно, чтобы ты провела расследование.
— Насколько я помню, она была пьяна, — сказала Рейни, стараясь оправиться от потрясения, вызванного необычной просьбой. — Она была пьяна и поэтому сбила человека, собаку и телеграфный столб. Все. Конец. Точка.
— Мэнди действительно была пьяна. В больнице подтвердили, что уровень алкоголя в крови в два раза превышал допустимый, но меня интересует, как случилось, что она напилась. На похоронах я разговаривал с некоторыми из ее подруг, и одна из них, Мэри Олсен, утверждает, что большую часть вечера Аманда провела у нее дома, где пила только диет-колу и играла в карты. Да, я не общался с Мэнди какое-то время. Ты… ты же знаешь, что у нас с ней не было особенно близких отношений. Но, судя по всему, за шесть месяцев до этого инцидента Мэнди стала ходить на собрания «Анонимных алкоголиков», и дела у нее складывались неплохо. Друзья гордились ее успехами. Рейни нахмурилась.
— А во время карточной игры ничего не случилось? Может, она расстроилась из-за чего-то и из-за этого завернула в бар?
— По словам Мэри Олсен, ничего такого не было. И Аманда ушла от нее только в половине третьего ночи. К этому времени все бары уже закрыты.
— Она была одна?
— Да.
— Может, приехала домой и выпила там?
— А потом снова села в машину и поехала? Куда? Рейни задумчиво пожевала нижнюю губу.
— Ладно, пусть так. А что, если спиртное было у нее в машине и она начала пить, едва сев за руль?
— Ни в машине, ни в ее квартире никаких бутылок не обнаружено. Дальше. Магазины, торгующие спиртным, были закрыты, так что купить выпивку по дороге она не могла.
— Есть другой вариант. Она взяла спиртное еще до того, как приехала к подруге, выпила в машине, а бутылку выбросила по дороге. Ну, чтобы, так сказать, замести следы.
— Аманда разбилась в пятнадцати милях от своей квартиры, на какой-то проселочной дороге, не имеющей прямого отношения ни к ее дому, ни к дому Мэри Олсен.
— То есть ей просто захотелось прокатиться…
— В пьяном состоянии, в половине шестого утра, не имея при себе спиртного, — закончил за нее Куинси. — Рейни, меня такое объяснение не устраивает.
Рейни ответила не сразу. Мысленно она перебирала факты, пытаясь сложить их в понятную картину.
— Возможно, уехав от Мэри Олсен, Аманда заглянула к кому-то еще?
— Согласен, такое возможно. По словам Мэри, за несколько месяцев до происшествия Аманда познакомилась с каким-то мужчиной. Никто из ее друзей и знакомых его не видел, но, похоже, это был очень приятный, заботливый человек. Моя дочь… Аманда призналась Мэри, что, кажется, влюбилась в него.
— Но ты этого парня не встречал?
— Нет.
Она наклонила голову и искоса посмотрела на Куинси:
— Как насчет похорон? Он ведь был на похоронах?
— Нет. На похороны этот человек не приехал. Имени его никто не знает, как никто не знает, как с ним связаться. Рейни посмотрела Куинси в глаза:
— Если он такой замечательный, то, конечно, мог бы найти тебя. Не сомневаюсь, что Мэнди упомянула о своем отце и рассказала о твоих успехах…
— Я думал об этом.
— Значит, никаких следов Мистера Совершенство?
— Нет.
И только тогда Рейни наконец поняла.
— Ты ведь не веришь, что произошел всего лишь несчастный случай, да? Считаешь, что она погибла по вине этого Мистера Совершенство. Он напоил твою дочурку, а потом позволил ей одной поехать домой.
— Я не знаю, что он сделал, — тихо и спокойно ответил Куинси, — но знаю, что Аманда непонятным образом добралась до спиртного между половиной третьего ночи и половиной шестого утра. Я знаю, что это стоило ей жизни. У нее были проблемы. Она пила… Да, мне бы хотелось услышать его версию.
— Куинси, здесь нечего расследовать. Это всего лишь одна из пяти стадий горя. Ты сам знаешь, отрицание…
Рейни старалась говорить как можно мягче, но получилось резко, и Куинси отреагировал почти незамедлительно. Губы поджались, глаза потемнели, черты лица обострились. Куинси был исследователем и воспринимал мир как огромную головоломку, поддающуюся анализу и решению. Но Куинси был также и охотником; Рейни видела и эту его сторону. Однажды — то был их последний вечер вместе — она даже прикасалась к шрамам на его груди.
— Я хочу знать, что случилось с моей дочерью в последнюю ночь ее жизни, — твердо и четко сказал он. — И прошу тебя выяснить это для меня. Я заплачу тебе. Итак, ты берешься за дело или нет?
— О Господи! — Рейни соскочила со стола, несколько раз прошлась по комнате, чтобы Куинси не видел, как разозлил ее, и, наконец уныло проговорила: — Ты же знаешь, что я тебе помогу, и знаешь, что не возьму твои проклятые деньги.
— Предстоит расследование, Рейни. Обычное расследование, и ты мне ничем не обязана.
— Чушь! Это еще одна кроха, которую ты мне подбрасываешь, и мы оба это понимаем. Ты агент ФБР. У тебя есть доступ к собственной лаборатории, у тебя контактов в сто раз больше, чем у меня.
— И всем им захочется узнать, почему я задаю вопросы. И все будут совать нос в жизнь моей семьи и скептически воспринимать мою озабоченность, даже если вслух никто ничего из вежливости и не скажет.
— Я лишь хочу объяснить…
— Я знаю, что ты хочешь мне объяснить! Да, мне трудно примириться с тем, что Аманда… мертва. Господи, я же ее отец! Конечно, я не хочу в это верить. Но помимо прочего, Рейни, я еще и следователь. Как и ты. Так вот, в этом деле что-то не так. Посмотри мне в глаза и скажи, что ты со мной не согласна и что дело чистое.
