помнят о нашей экспедиции?
– М-м… Специалисты и историки – безусловно. Помним, что было несколько экспедиций. Но о результатах нам ничего не известно.
– Один из результатов – перед вами. Попытайтесь представить себе, как все это происходило, – и поймете, что ничем иным дело не могло окончиться.
Представьте себе, что крайне ограниченное количество людей – не более двухсот – покидает Землю, чтобы никогда более на нее не вернуться. Чтобы осесть на одной из планет, существование которых в данной звездной системе было установлено, но об условиях на которых можно было лишь предполагать. Люди летят, по сути дела, наугад. На карту поставлена жизнь. Потому что, если им не повезет и годных для обитания планет не окажется, они, возможно, и сумеют вернуться, но прилетят уже глубокими стариками – и неизвестно в какую эпоху.
– Потому-то люди потом и отказались… – пробормотал Шувалов.
– Вы, конечно, понимаете: летевшие были энтузиастами, людьми в какой-то степени не от мира сего – хотя, разумеется, упорными, выносливыми и умелыми. Такие сочетания встречаются. Ну и, безусловно, с авантюристической жилкой. Они летели, надеясь. И, как вы видите, надежда оправдалась.
Шувалов кивнул.
– Они летели, чтобы обосноваться и жить. Но еще до старта вступили в силу те закономерности, с которыми раньше, при освоении территорий Солнечной системы, люди не встречались.
Люди понимали, что им придется рассчитывать только на самих себя. Заранее было ясно, что сообщение и связь между человечеством и его новыми поселениями в космосе будут практически невозможны: слишком много сил требовало снаряжение такой экспедиции, и о регулярных рейсах хотя бы раз в столетие нельзя было и думать всерьез.
– Это стало возможным лишь недавно, – сказал Шувалов. – Но…
– Одним словом, тем, кто летел, рассчитывать на чью-то опеку не приходилось. И предстоящая оторванность от материнской цивилизации заставила задуматься: какую же часть ее можно взять с собой и что из взятого можно будет сохранить и укоренить на новом месте?
– Понимаю.
– Всякая техническая цивилизация, как вы знаете, является сложнейшим комплексом взаимосвязанных явлений. И чтобы захватить с собой, скажем, такое примитивное достижение техники, как… как электрическая бритва, надо было взять и все необходимое для постройки на новом месте электростанции, пусть простейшей, урановой, то есть материалы, генераторы, строительную технику, транспорт, топливо, запасные части – и так далее.
– Да, в наше время этими проблемами начали серьезно интересоваться: все-таки от вопроса о диаспоре никуда не уйти.
– А тогда только начинали соображать. Итак, взять с собой нельзя, изготовить на месте – практически едва ли не голыми руками – тоже. Не знаю, каков по размерам ваш корабль…
– О, вы сможете детально ознакомиться с ним…
– Заранее благодарю. Но, во всяком случае, вы вряд ли представляете, как мало можно было взять с собой в то время. Учитывался каждый грамм массы и каждый кубический сантиметр объема.
– Не хотел бы я быть на их месте.
– Да и я тоже. Итак, им предстояло решить: что является важнейшим при создании колонии на пустом месте и без притока сил извне. Что является жизненно важным.
– Судя по тому, что колония прижилась, решение удалось найти?
– Да. Это были люди.
– Люди?
– Вот именно. Было известно, что для того, чтобы не вымереть, не захиреть, не выродиться, наконец, такая колония должна прежде всего обладать определенным количеством людей – не ниже критического уровня, который тогда оценивался приблизительно в несколько тысяч человек. Но выполнить такое условие было невозможно: корабль вмещал двести человек – и самое необходимое для них. Не более того.
– Воистину задача не из самых простых.
– И все понимали, что если начинать от первичного количества в двести человек, – предположим, сто пар, – то, по естественным условиям, население колонии смогло бы достичь нужной величины слишком поздно. Вернее, оно не успело бы ее достичь – колония угасла бы значительно раньше: счет ведь шел на поколения!
– Сложно, сложно.
– Тем не менее выход был найден. Та аппаратура, которую улетавшие взяли с собой, то немногое, что они смогли увезти, предназначалось не для производства энергии, не для обработки земли или резания металлов, но для производства… людей. Клоны! Миллионы клеток! Установка, взятая экспедицией с собой, обладала достаточной мощностью, чтобы в первый же год произвести на свет тысячу младенцев, на второй – столько же, а при желании производство можно было и расширить. Этим устранялась и опасность вырождения людей, которая непременно возникла бы в столь узкой популяции.
– Люди от Сосуда! – пробормотал Шувалов. – Вот оно что…
В его голосе звучала неприязнь.
Хранитель посмотрел на него.
– Это претит вам?
– Н-ну… я даже не уверен, что это люди – те, о ком вы говорите. Может быть, честнее назвать их биологическими роботами?
– Можете называть меня так, – с улыбкой согласился Хранитель Уровня, – если такой термин кажется вам более приятным.
– И вы тоже?..
– Как и все остальные. Возможно, и не все – иногда люди рождаются у нас и обычным порядком, – но вообще-то роды у нас под запретом.
– А это еще почему?
– Мы считаем, что еще не достигли численности, при которой опасность вырождения исчезла бы.
– Какой же численности вы хотели достигнуть?
– Порядка десяти миллионов. А сейчас нас несколько более миллиона.
– Так много? – хмуро удивился Шувалов.
– Мы считаем, что очень мало.
– Зависит, конечно, от точки зрения. Миллион… Немало.
– Может быть, оставим эмоциональные оценки?..
– Да, извините… Но постойте, ведь для всего, что я тут вижу, – Шувалов развел руками, словно обнимая все, что находилось в помещении – в длинной комнате без окон, отделанной пластиком, который и через столько лет все еще оставался белым. Скрытые светильники давали рассеянный, мягкий свет. Вдоль стен стояли стеллажи, уставленные одинаковыми аппаратами, к которым тянулись жгуты проводов. – Ведь для всего этого нужна энергия – и обойтись без нее вы никак не могли!
– Она нужна и сейчас. Поэтому небольшую силовую установку – ядерную, прямого преобразования – и топливо для нее экспедиция взяла с собой. Однако энергии могло хватить на производство людей и еще на некоторые нужды – но никак не для того, чтобы развивать промышленность.
– Понимаю. Но неужели эта станция…
– Да, действует и сейчас. Впрочем… Но не стоит о деталях.
– Что же еще взяла с собой экспедиция?
– Разумеется, достаточно мощный компьютер. Прежде всего для управления производством: оно требует строжайшего программирования и точнейших режимов, если вы хотите, чтобы рождались люди, а не монстры.
– Рождались, вы говорите?
– А как мне еще сказать? Человек рождается, иного пути у него нет. Его не собирают из деталей. Среда, в которой он развивается, – вопрос достаточно важный, но не принципиальный.
– Н-ну хорошо, не станем спорить…
– Я тоже так думаю. Таким образом, первая задача – создание численности – была решена. Но мало
