голосовании в Старшем Совете. Вновь было принято решение ждать вестей от Йлая…
… Когда в третий раз отворились Врата, и гонец прибыл, вопрос о войне был снят окончательно и никогда уже больше не поднимался… Йлая сообщал, что после прохождения перевала спуск с гор занял еще несколько дней, и с каждым днем дышать было все легче, а сил становилось все больше. Когда, наконец, горы расступились, путешественники оказались на нешироком плато. На его краю их глазам предстала восхитительная картина. В том месте, где стояли путники, плато круто уходило вниз. Метрах в ста ниже первого начиналось второе плато, которое с трех сторон обрывалось круто, а с одной стороны имело более пологий склон. Между верхним и нижним плато находился каньон, на дне которого бурлил водный поток. Нижнее плато своим пологим склоном уходило прямо в лес, который простирался вперед и вправо, насколько хватало глаз. Слева, вдалеке, была видна одинокая скала, о которую разбивался вытекающий из каньона водный поток. А еще ближе к линии горизонта была видна полоска моря. Поскольку правый край плато находился от них намного ближе, чем левый, путешественники сначала направились к нему. Здесь им открылся вид на величественный водопад, который давал начало потоку, текущему по каньону. Вскоре в том месте, где плато примыкало к скалам, обнаружился проход ведущий вниз. Спустившись по нему, путники оказались на довольно широком уступе, огибающем верхнее плато, и находящемся на одном уровне с плато нижним. Отряд Йлая двигался по уступу до тех пор, пока тот плавно не перешел в выступ, направленный в сторону нижнего плато, со стороны которого находился встречный выступ. Края выступов почти соприкасались друг с другом. Их разделяло не более пяти метров. Из припасенных для подобного случая материалов, был быстро сооружен мост, по которому путешественники переправились на нижнее плато. Йлая приказал продолжить путь влево по направлению одинокой скалы. Через некоторое время путники достигли края плато. Одинокая скала, которая, как теперь хорошо было видно, стояла на берегу моря, просматривалась вполне отчетливо. Часть водного потока обтекала скалу с обеих сторон и ниспадала в море, а часть уходила в отверстие в середине камня. За скалой отчетливо просматривалась суша. «Мыс или полуостров» — подумал Йлая, и, как выяснилось позднее, не ошибся…
… Это послание Йлая стало поводом для созыва очередного Большого Совета, на котором было принято историческое решение о начале Исхода. И именно с этого дня началось новое летоисчисление. На весь Исход отводилось ровно десять лет. Этот срок был определен договором между Большим Советом и людьми. Война к тому времени завершилась внушительной победой людей. Горстран не только покинул захваченные территории, но был вынужден уступить и часть своих собственных, тех, где магия к этому времени сильно ослабла. Правда, мир так и не был заключен, и людям приходилось держать на границе с Горстраном большую армию. Это требовало значительных затрат, что, понятное дело, не прибавляло людям симпатии к древним народам. Айхон, официально провозглашенный верховным королем, выдвинул Большому Совету ультиматум: либо подписать мирный договор на кабальных для жителей Мирэля условиях, либо готовиться к войне на уничтожение. Большой Совет предложил провести переговоры, на что Айхон дал свое согласие. На лесной поляне вблизи границы Лестрана был установлен огромный шатер, где в течение десяти дней велись переговоры, которые закончились в итоге подписанием документа, определившим, по сути, параметры передачи Земли новым «владельцам». Основным пунктом договора было условие, что в течение десяти лет со дня начала Исхода, те жители Мирэля, которые захотят покинуть Землю, должны пройти через Врата. Те, кто захочет остаться, должны признать верховную власть людей. Не выполнившие эти требования, объявляются вне закона. Другой пункт договора облагал Мирэль значительной данью. Кроме этого были определены сроки поэтапной передачи владений в руки новых хозяев. Первыми должны были покинуть свои земли жители Морстрана и Озстрана, естественно кроме тех, кто захочет остаться. Надо сказать, что таковых оказалось не так уж и мало. Примерно четверть жителей Морстрана, преимущественно тех, кто жил на островах, и около пятой части жителей Озстрана. Уходящим был гарантирован беспрепятственный проход в Лестран, при условии, что они заберут с собой только то имущество, которое смогут унести, и не будут пытаться нанести вред имуществу оставляемому. Надо сказать, что условия договора сторонами были, в основном, выполнены. По истечении десятого года с начала Исхода, Врата закрылись за последним эмигрантом. В общей сложности в Мирэль — такое название получил новый мир в память о старом — перебрались почти все лесные эльфы, маги и гномы, большинство морских и озерных эльфов, и незначительная часть эльфов горных. Оставшиеся на Земле маги осели при королевских дворах, а гномы забрались в самые глубокие пещеры, где, может, и по сей день, берегут сокровища, с которыми у них так и не хватило сил расстаться…
… Теперь, вкратце, остановимся на втором Исходе, называемом, так же, «Кровавым». Он произошел спустя двести лет после первого. Темным друидам, оставшимся на Земле, удалось осуществить Черный Призыв, с помощью которого были открыты Врата в Мирэль. Через них остатки армии Гортура вторглись в новый мир. Кровопролитная военная компания завершилась разгромом армии врогов в битве, получившей название «Битва на Краю»…
… На этом, дорогой Максим, я думаю, можно закончить пересказ «Краткого курса истории Мирэля». Теперь вы знает ровно столько, чтобы завтра не задавать лишних вопросов. Спокойной ночи! Ваш К.К.
Максим посмотрел на часы, висящие на стене слева от кровати. — «Какая там ночь… Полночи бы успеть прихватить!» — махнул рукой, стирая остатки текста, хлопнул в ладоши, туша свет, и, через мгновение, заснул.
… - Смотри, Максимка! Глазом моргнуть не успеешь, как завербуют тебя инопланетяне треклятые!
— Изыди, Дядя Миша, со своими шуточками дурацкими! Дай спокойно подышать свежим воздухом!
Словно повинуясь заклятию, сидящий рядом с Морозом на скамейке «дядя Миша» стал растворяться в воздухе, пока не исчез совсем.
«Ну и, слава Богу! — подумал Максим — Пусть хоть во сне оставит меня в покое!»…
… Тем временем сон начал постепенно уступать место реальности. И первое, что ощутил Максим, было чувство глубокого удовлетворения.
«С чего бы это?.. Ах, ну да!».
События предыдущего дня промелькнули пред глазами, словно изображение на экране в режиме ускоренного просмотра. О таком занимательном приключении он до вчерашнего вечера и не помышлял! «Вот свезло, так свезло!» — как говаривал Шарик из незабвенного булгаковского «Собачьего сердца». Сон меж тем исчез окончательно. Хотя, нет… Что-то осталось… Максим некоторое время пытался сообразить — что именно из сна перекочевало в реальность. Глубоко вздохнул… И тут до него дошло. Воздух! Он был таким же, как и во сне: легким и ароматным. Максим открыл глаза. В комнате было почти темно. Почти — потому что слева от кровати было какое-то слабое свечение. Максим повернул голову. Часы на стене! Их циферблат был подсвечен изнутри неярким мягким светом, который, не раздражая глаз, позволял рассмотреть положение стрелок. Без пятнадцати восемь… Он проспал около пяти часов, но чувствовал себя вполне выспавшимся. Максим сел на кровати, пытаясь нашарить ногами тапочки. Ах, да — их здесь не полагалось… Пол был действительно теплым на ощупь. А вот по части чистоты… За ней тут должны следить забавные устройства, похожие на игрушки. «Домовята» кажется? Как бы это проверить? Как назло ничего, что могло сойти за мусор, под рукой не было. И тут Макс совершил поступок, которого сам от себя не ожидал — плюнул на пол! Тут же, взявшись невесть откуда, к месту преступления подлетел «домовенок», мгновенно привел пол в порядок, и откатился в сторону, укоризненно жужжа. Максим вполне реально устыдился своего поступка. Пробормотал: — Прости, брат! — и встал на ноги. И, как только пол ощутил на себе всю тяжесть его семидесятикилограммового тела, свет в комнате зажегся автоматически. — Ну да, ну да… — пробормотал себе под нос Максим, и проследовал в «удобства».
… Через некоторое время он, уже вполне одетый, стоял в гостиной возле окна и экспериментировал с пультом, пытаясь добиться прозрачности стекол. И хотя результат был достигнут без особого труда, полного удовлетворения он от этого не получил. Дело в том, что Мороз надеялся увидеть за окном какой-нибудь масштабный урбанистический пейзаж, но не тут-то было. Окно выходило во внутренний двор, где глазу было не за что зацепиться. Разочарованно вздохнув, Максим отложил пульт в сторону и отвернулся от окна…
… «Интересно, когда у них тут принято завтракать? — подумал Мороз и вздрогнул от неожиданности, поскольку следом за мыслью раздался осторожный стук в дверь. — Однако!.. — Максим покачал головой и
