По части кавалерии мы уступаем всем соседним нациям, которые привыкли попирать наши права и которые все еще пытаются осуществить лелеемые ими против нас захватнические планы. Не принижая роли кавалерии, значение которой чрезвычайно важно в некоторые моменты войны, следует приучить наших молодых воинов к мысли (и заставить поверить в нее), что пехота никогда не должна бояться кавалерии.
Представим себе роту, подобную той, которая сражалась при Даймане: сто бойцов, стоящих вплотную друг к другу и занимающих десять квадратных метров. Как ни была многочисленна неприятельская кавалерия, едва лишь пять кавалеристов смогли бы атаковать по фронту каждую из сторон каре[151], при этом огонь могли бы вести две шеренги, т. е. двадцать солдат. Следует предположить, что там, где пехота не даст себя запугать, пяти или десяти атакующим кавалеристам никогда не удастся приблизиться настолько, чтобы скрестить свои сабли со штыками, — учитывая ту степень совершенства, которой достигло современное пехотное оружие.
Глава 47
Некоторые убитые и раненые из Итальянского легиона
Как я уже сказал, в журнал Итальянского легиона, который вел а Монтевидео Анцани, занесены имена убитых, раненых и отличившихся в различных сражениях, в которых пришлось участвовать Легиону. Тем не менее, нелишне будет упомянуть некоторых из моих отважных братьев по оружию, чьи имена я запомнил.
В боях, которые вел Итальянский легион во время кампании на Уругвае, были убиты:
Бадано (лигурийский сержант), самый прекрасный, самый отважный из воинов Легиона. Никто не отличился так, как он, во многих сражениях, и особенно при Сант-Антонио. При нашем возвращении в Монтевидео он испросил разрешения временно вернуться в Сальто, где его застало новое нападение на этот город, совершенное Сервандо Гомесом, генералом из армии Орибе. Бадано не мог остаться в стороне, когда шел бой. Сражаясь с подобающей ему храбростью, он погиб, дорого продав свою жизнь.
Санто Н., пьемонтский капрал, не уступавший в смелости Бадано. В начале сражения у Сант-Антонио он был поражен тремя пулями, пробившими ему обе ноги и изуродовавшими лицо. Я помог ему сесть на коня и отправил его с провожатым, но он не достиг Сальто. На следующий день его труп был обнаружен в Уругвае.
Алессандро, венецианец, отличный солдат и моряк, погиб при Сант-Антонио.
Ребелла Луиджи, отважный воин, убит у Сант-Антонио.
Аццалино, лигуриец, отважный сержант, умер в Сальто от ран, полученных при Сант-Антонио.
Берутти, храбрый сержант, умер в Сальто от ран, полученных у Сант-Антонио.
Луиджи Виченте, лигуриец (все они были храбрецы). Умер в Сальто от раны, полученной у Сант- Антонио.
Антонио, прозванный «тридцать один», лигуриец участвовал в сражении при Сант-Антонио. Имел несколько ранений, от которых его излечили. Был убит пулей за стенами Монтевидео.
Тортаролло, лигуриец, трубач, был рядом со мной при Сант-Антонио и 20 мая у Даймана. Сражения были для него праздником. Будучи ранен в правую руку (которую пришлось ампутировать), он перехватил трубу левой и продолжал трубить атаку. Он также умер в Монтевидео.
Тяжелораненые:
Витторио Рикьери, из Ниццы, сержант. Получил страшную рану в колено, из-за которой ему пришлось ампутировать ногу, и не менее серьезную сабельную рану в руку. Своим выздоровлением он обязан непоколебимой стойкости.
Коллегари, из Бергамо, сержант. У него было самое страшное ранение в живот, какое мне приходилось видеть. У него были пробиты кишки, и в течение четырнадцати дней он отправлял естественные потребности через дыры, образовавшиеся в кишках в результате ран. Поразительная выдержка Коллегари, конечно, в огромней степени содействовала его чудесному выздоровлению.
Марроккетти Джузеппе, капитан, получил пулевое ранение в бедро в начале сражения при Сант- Антонио.
Казанна, лигуриец, капитан, также был ранен пулей в бедро в начале этого сражения.
Сакки, из Павии, старший лейтенант, ныне генерал, получил пулевое ранение в начале того же сражения.
Раморино, пьемонтец, младший лейтенант, был ранен пулей в голову при Сант-Антонио.
Роди, пьемонтец, младший лейтенант, получил пулевое ранение в голову в той же битве.
Амеро по прозвищу Граффинья, из Костильуоле д’Асти, младший лейтенант, получил пулевое ранение при Сант-Антонио.
Цаккарелло, младший из братьев, лигуриец, был ранен пулей при Сант-Антонио.
Берутти Дж. Батт, лигуриец, капитан, ранен пулей у Сант-Антонио.
Паджи Натале, офицер, лигуриец, был ранен пулей в бою у реки Уругвай.
Патета, лигуриец, был ранен пулей и саблей при Сант-Антонио.
Джисмонди, лигуриец, ранен саблей и пикой при Сант-Антонио.
Феррандин, лигуриец, четырнадцатилетний мальчик, которому пуля пробила грудь под Монтевидео.
Хуансито Отеро Галлега, был адъютантом в бою при Сант-Антонио, геройски погиб в морском сражении на реке Ла-Плата.
Хосе Мариа Виллегас командовал небольшим кавалерийским отрядом, который остался с нами в бою при Сант-Антонио после бегства Баэса; он сражался как герой.
Я бы считал своим священным долгом напомнить имена всех тех отважных итальянцев, благодаря которым нашу родину стали так почитать в этих далеких краях, вследствие чего в каждом итальянце, который прибывает сегодня в эту важнейшую часть Нового Света, доброжелатели видят чуть ли ни одного из сограждан, а те, кто обычно усматривают врага в каждом иностранце, относятся к нему с уважением.
В журнале Итальянского легиона, который вел Анцани и который я вряд ли мог бы обнаружить сегодня, значатся, конечно, имена и подвиги этих героев. Моя же слабая память подсказывает мне имена лишь некоторых легионеров; большинство же их я, конечно, не могу вспомнить.
Глава 48
Возвращение в Монтевидео
После сражения 20 мая 1846 г. при Даймане в нашей кампании на Уругвае не произошло ничего значительного.
Я получил приказ от правительства возвратиться в Монтевидео с судами флотилии и Итальянским легионом. В Сальто осталось несколько наших мелких судов. Командование гарнизоном перешло к коменданту Артигасу, храброму офицеру, отличившемуся в сражении 20 мая.
Спустя несколько дней после моего отъезда из Сальто туда прибыл полковник Бланко, который по приказу генерала Рибера взял на себя командование войсками в Сальто. Из-за ошибок, совершенных в Корриентесе и Монтевидео, сторонники Росаса очень усилились, тогда как положение народа Ла-Платы становилось чрезвычайно тяжелым. Армия Корриентеса была разбита в сражении Уркизой, и этому несчастному народу после того, как он пролил потоки крови, пришлось изнывать под игом ненавистного деспотизма.
Рибера, не извлекший уроков из неудач, кончил тем, с чего начал: он удалял с должностей людей,
