ГЛАВА 22
Почти сразу же Олег их услышал. Четыре особи, приближаясь к ним, вели между собой странный и лишь наполовину понятный ему диалог.
— Они другие. Не такие, как те!
— Другие.
— Мы сможем их поглотить?
— Сможем.
— Но они убили Лика, Карса и Ону! Они могут убить и нас!
— Могут. Нужно ползти тихо. Потом ударить. Сразу всем!
С минуту Олег вслушивался в разговор готовящихся к нападению хорстов, потом в недоумении пожал плечами:
— Эти жуткие твари общаются между собой на ментале. Может, попробовать с ними поговорить?
— Не нужно. Как только между вами возникнет канал, они начнут атаку. Ты не сможешь противостоять их объединенному удару.
— Все-таки я попробую! — Подспудно Олег понимал, что это глупо, но его новая, лишь недавно открывшаяся способность к ментальному общению требовала выхода.
Он знал, что, только испытывая ее в разных ситуациях, сможет отковать и закалить свое новое оружие. Сейчас оно было похоже на меч, еще покоящийся в ножнах. Но враги приближались, они готовились к атаке, и настала пора извлечь этот меч.
Емец оказалась права. Едва он коснулся разума хорстов, как почувствовал ментальный удар. Впечатление было такое, словно он прикоснулся к оголенным электрическим проводам. Его разум сжался от боли, и возникло рефлекторное желание немедленно прекратить едва возникший болезненный контакт. Но он переборол себя, и через секунду боль заметно уменьшилась. Он даже сумел оформить внутри возникшего канала довольно связную мыслеформу:
— Мы не враги. Почему вы нападаете на нас?
— Он еще спрашивает! Ответь ему!
— Не надо с ним разговаривать! Бейте и сразу прыгайте!
И они прыгнули. Двое из четверых. Две длинные серые тени метнулись к жуколету из ближайших зарослей, и Олег, предвидевший их бросок, еще в воздухе успел полоснуть по ним выстрелом из своего игольника.
Не завершив прыжка, обе твари ткнулись в бок жуколета, испачкав его кровью. В смерти они были еще отвратительней, чем в жизни. Их голая розоватая кожа, покрытая редкими волосами, невольно вызывала ассоциацию не то с крысами, не то с земными гиенами, увеличенными в размерах.
— Зачем ты убил нас? — услышал он вопрос одной из умирающих тварей.
— Он не понимает… Он не хочет объединиться с нами!
Что-то непонятное было в этих фразах, чего-то он действительно не понимал. Зато ни на секунду не забывал, что в зарослях притаились еще двое хорстов и сейчас ему не до философских разговоров, он попытался дотянуться до их разумов и неожиданно почувствовал в их мыслях панический страх.
— Уходите, я не трону вас!
— Ты, который умеет быстро убивать, зачем ты пришел в наш лес?
— Я уйду, как только вернется солнце.
— Ты обещаешь больше не убивать?
Я обещаю. Если вы не нападете, я вас не трону.
Он почувствовал, что хорсты удаляются, и, взглянув на Елену, понял, что она полностью парализована страхом.
Что-то иррациональное было в ужасе, обрушившемся на молодую женщину, которая в своей воинской жизни научилась противостоять любым опасностям. Но вид этих огромных розовых крыс, перепачканных собственной кровью, полностью лишил ее самообладания, казалось, она вот-вот завизжит как маленькая девочка, и без оглядки бросится в заросли, спасаясь от волны своего панического ужаса. Ему пришлось крепко взять ее за плечи и как следует встряхнуть.
— Все уже кончено, Лена, не смотри на них!
Видимо, то, что он впервые назвал ее по имени,
несколько отрезвило Елену, и вместе с вернувшимся самообладанием она почувствовала, как на ее лицо накатывает жаркая краска стыда.
— Я терпеть не могу крыс! А эти… Эти твари…
— Они не крысы, Лена, успокойся! И они уже ушли, нам больше ничего не угрожает.
С удивлением Олег обнаружил, что ему доставляет удовольствие успокаивать эту насмерть перепуганную женщину. Причем гораздо большее, чем то, которое он испытывал, наблюдая, как ее хорошо натренированное и по-своему красивое тело летало между столиками земного кафе, лишая жизни напавших на них боевиков.
Остаток ночи прошел спокойно, они чувствовали, что хорсты ушли и не собираются повторять нападение, но тем не менее оба не смогли сомкнуть глаз до самого рассвета. И причиной тому были уже совсем не хорсты.
Что-то новое рождалось между ними в глубине этой ночи. Случайные, непроизвольные касания, которыми Олег успокаивал Елену, незаметно для обоих перешли в ласки, и лишь вспомнив о своей неуловимой мечте, о девушке с фиолетовыми глазами, Олег приказал себе остановиться. Сделать это было нелегко, потому что он чувствовал, какое удовольствие доставляют Елене его прикосновения, и знал, что отказа не будет, как бы далеко он ни захотел зайти.
Лишь когда первые лучи медленного солнца фронты окрасили вершины дальних холмов, Олег ненадолго забылся тревожным сном и, как ему показалось, почти сразу же проснулся от того, что почувствовал на себе чей-то посторонний взгляд.
Елена спала, удобно устроив голову у него на коленях, а на поляне рядом с жуколетом, в каком-нибудь десятке метров от них, расположились трое бородатых мужиков, одетых в сермяжную домотканую одежду.
Двое были вооружены луками, хотя нападать, по-видимому, не собирались, потому что луки болтались у них за спинами, третий, вооруженный мечом, использовал его вместо кочерги, вороша угли в небольшом костерке.
Заметив их, Олег уже почти автоматически, не успев подумать о последствиях, попытался коснуться их разума и не почувствовал ничего. То есть абсолютно ничего. Словно коснулся камня.
В их мозгу не было ни малейших следов ментальной активности. Вот почему он вовремя не заметил их приближения… Старший из этой троицы, тот, что ворошил мечом угли, заметив, что Олег проснулся, сразу же обратился к нему:
— Извиняюсь, конечно. Но спать в этом лесу опасно. Здесь водятся не только хорсты, которых вы, Кажется, не боитесь!
Звук чужого голоса заставил Елену мгновенно Проснуться и вскочить на ноги. Она уже нащупала Кобуру со своим бластом, однако покидать спину жуколета, видимо, пока не собиралась, опасливо поглядывая на трупы хорстов.
Зато Олег мгновенно съехал вниз по крутой спине огромного жука, словно всю жизнь покидал воздушный транспорт таким странным способом. Сидевшие у костра люди не обратили на его приближение особого внимания. Во всяком случае, не стали сразу же хвататься за оружие, и это ему понравилось. Возможно, с этой троицей удастся договориться.
Не дожидаясь приглашения, он уселся напротив человека, которого сразу же принял за главного в этом маленьком отряде и, как выяснилось позже, не ошибся.
Этот человек был худ той особой худобой, которая скрывает под собой стальные мышцы. Его левую щеку пересекал глубокий шрам, а темные глаза смотрели на гостя спокойно и уверенно. Говорил он на интерлекте, языке, давно ставшем общим для всех разумных рас Галактики, довольно медленно, но вполне
