Девушка почувствовала, что с Давыдовым и впрямь не ладно, и на время отставила обиды в сторону. Редкое и очень ценное для женщины умение. Давыдов это отметил.
– Нет. Нужно уехать в постороннее место. Но отпускать тебя я теперь тоже боюсь. Они узнают, что ты со мной виделась, и будут преследовать и тебя!
Даша поморщилась:
– Это какой-то бред, Николай! Поедешь ко мне?
– Поедем с тобой в гостиницу!
– Ну, это смелое предложение… Я бы даже сказала – наглое!
Николай хотел заявить, что не имеет в виду ничего предосудительного, но не смог. Потому что заняться чем-нибудь предосудительным он был совсем не прочь, несмотря на отвратительное самочувствие, боль в груди и разбитые губы. Вот только бы утолить жажду…
Не то чтобы Николай намеревался обязательно приставать к Даше, оставшись с ней наедине. Напротив, Давыдов был настоящим джентльменом. Но в уголке сознания притаилось: а неплохо было бы… Да и «правдосказ» не давал покривить душой.
– Мы остановимся в разных комнатах… – нашел выход Николай.
Действительно, что мешает им остановиться в разных комнатах, а потом ходить друг к другу в гости? Со всеми вытекающими отсюда последствиями?
– Почему я, приехав на неделю к отцу, должна ночевать в гостинице? Что он обо мне подумает? – грозно спросила Даша.
– Но если ты в самом деле здесь живешь, твою дачу очень легко будет вычислить нашим врагам…
Давыдов сказал это и вновь задумался над вероятностью случайного совпадения двух событий: приезда Даши к отцу и его появления в этом же поселке. Таким странным способом. Вероятность стремилась к нулю. Не нужно было изучать высшую математику, чтобы это понять.
– И все же я тебе не верю, – грустно заявил он Беловой. – Скорее всего, ты – это не ты, а ипсилон- проекция.
– Сам ты ипсилон-проекция, – в который раз обиделась девушка. – Наглая, грязная и избитая! Не хочешь ехать со мной – вылезай из машины. Я вообще сейчас милицию вызову. Пусть они с тобой и разбираются. Скандал, правда, будет… Депутат, и в таком виде!
– Ты выгоняешь меня для достоверности? – предположил Давыдов. – Чтобы надежнее завлечь меня в сети.
– Вышвыривайся отсюда! – потеряв терпение, довольно грубо заявила Даша, пытаясь вытолкнуть Николая из кабриолета.
Девушку, конечно, можно было понять!
Руки Даши были слабыми – совсем не такими, как у госпожи Игами. А над верхней губой выступили капельки пота.
– Верю, что ты не ипсилон-проекция! – покаялся Давыдов. – Прости меня, Даша! Не гони! Я тебе еще пригожусь! А уж ты мне еще больше пригодишься!
– Надоело терпеть твои выходки, негодяй!
– Я не негодяй! Только высказываю вслух то, что думаю! Это скоро пройдет!
Даша оставила бесплодные попытки избавиться от Николая и спросила:
– Вику Орехову ты любишь или нет?
– Нет, – честно ответил Николай.
– Я тебе нравлюсь больше?
– Еще бы!
Даша ничего не сказала, но по лицу девушки было видно, что она осталась крайне довольной.
– Что-нибудь придумаем… – после некоторой паузы пообещала Даша.
Достав из сумочки маленькую красную трубку мобильного телефона, она стала задумчиво исследовать содержание записной книжки.
– У тебя есть телефон? – обрадовался Давыдов.
– Чем тебя это удивляет?
– Я сегодня весь день без связи. Как без рук.
– И куда тебе нужно звонить?
Действительно, куда? В милицию или службу безопасности – успеется. Да и нужно ли? Кто ему поверит? Решат, что депутат Давыдов сдвинулся на почве научных исследований. Тем более всей правды там не расскажешь. А придется! Лгать сейчас он не сумеет. А надо иметь в виду, что он – липовый Давыдов. Точнее, липовый депутат и липовый математик… И этого вполне достаточно, чтобы погубить его, проект, коллег… Правда не должна всплыть наружу.
– Никуда, – вздохнул Николай. – Мне просто нужно убраться отсюда подальше. А завтра утром ехать на заседание Думского Собрания. И так день пропустил. Скандал!
– Есть у меня идея, – вздохнула Даша. – Возможно, ничего хорошего из нее не выйдет… Или, наоборот, поможет тебе…
