Я кивнул. После непродолжительных словесных реверансов приступили к делу.
– Обманывать и дурачить вас мы не собираемся – карты откроем сразу, – сказал Макс. – Вот только прибудет Брат…
По тону, каким Макс произнес это «брат», я сразу понял, что это вовсе не его брат, а «Брат» с большой буквы. Прозвище, должность?
– Брат все объяснит, – мягко улыбнулась Лиза. И сразу захотелось верить – действительно объяснит.
– Что-то не очень хорошее произошло? – поинтересовался я.
– Почти, – кивнул Макс.
– Или, напротив, хорошее, – улыбнулась Лиза.
– Болтайте меньше! – одернула их Антонина. Я улыбнулся некрасивой девушке.
– Не будьте так строги с друзьями!
Антонина сурово посмотрела на меня и ничего не сказала.
Тем временем я сообразил, что до сих пор полулежу как больной, хотя чувствую себя вполне сносно. Сел, оглядел себя. На мне были камуфляжные брюки и такая же рубашка. Ноги – босые.
– Все в порядке? – поинтересовался Макс.
– Ты насчет моего самочувствия? Да ничего…
– Вот и отлично! Силы вам понадобятся.
– Силы нужны всем, – вздохнул я. – Может быть, вы перестанете толпиться вокруг кровати? Я встану.
Ребята расступились, а я поднялся на ноги. Голова слегка кружилась, но в целом я, похоже, был здоров.
– Где тут у вас можно попить? И умыться? – спросил я.
– Пойдемте, я покажу, – предложил Макс.
Мы сидели за столом впятером. Макс, Лиза, Антонина, я и Брат. Брат оказался постарше остальных ребят, но тоже очень молодым, лет двадцати пяти. С улицы он пришел в черных джинсах и в черной водолазке, голову обтягивала черная бандана с мелким белым узором. Поздоровался, вышел на несколько минут и вернулся уже в камуфляже.
Говорить «Брат», обращаясь к этому русоволосому пареньку, было немного странно. Однако затруднений особых не вызвало. Он был довольно симпатичным. Назвать «братом» какого-нибудь урода у меня бы язык не повернулся, а этого – вполне. Улыбчивый, но себе на уме молодой человек.
– Ты скажи: тебе правду сразу выкладывать или по частям? – спросил Брат.
– Смотря какая правда… Если ее только сидя слушать можно – то по частям. Но за один раз.
– Ты – полностью реконструированная личность, – заявил Брат.
Сказал спокойно и бровью не повел. Только слегка побледнел. У остальных вытянулись лица.
– Как это понимать? – переспросил я, не слишком волнуясь.
– Тело – клонировано. Сознание взято из матрицы, перехваченной зондом-разведчиком в звездной системе за много световых лет отсюда. Суперпроект наших медиков и космонавтов.
– Стало быть, сейчас идет три тысячи какой-то год?
– Нет. Гораздо ближе, – ответил Брат. – Две тысячи пятьдесят девятый. Матрица сознания вряд ли сохранилась бы тысячу лет в открытом космосе…
– Может быть, – сказал я. Матрица… в космосе… Мне это ничего не говорило. – И что на дворе? Человечество воюет с внешним врагом? Загнано в подполье мыслящими машинами? Свирепствует ядерная зима? Или планета захвачена инопланетянами?
– В общем-то, нет, – ободряюще улыбнулась Лиза. – До таких ужасов не дошло.
– Но может дойти, – сурово заявил Брат. – Мы участвуем в сопротивлении. Противодействуем официальным властям и мафии. Методом открытой борьбы и тайного террора. Именно для этого мы выкрали матрицу с твоим сознанием. И восстановили твою личность в твоем теле.
Я промолчал. То, что говорил молодой человек, звучало как-то уж очень фантастично. Но почему бы и нет? Если они со мной шутят, то и я пошучу. Если нет – будем приспосабливаться к обстоятельствам.
– Стало быть, вы – террористы?
– Мы – борцы за свободу, – ответил Макс. – Но мы не отказываемся и от ставки на террор.
– Глупо, – пожал плечами я. – Звучит, конечно, красиво, да только террор не может привести ни к чему хорошему. Террор вызывает ответный террор, разве не так?
– Ты еще не успел осмотреться, а уже судишь нас, – заметила молчавшая прежде Антонина.
– Наверное, погорячился, – вздохнул я. – И чем же вы заняты? Пускаете под откос поезда? Угоняете самолеты?
Ребята испуганно вжались в спинки кресел.
– Нет, такими вещами мы, конечно, не занимаемся, – ответила Лиза.
– Это бесчеловечно, – сказал Макс. – Нельзя построить мир на крови. Мы опираемся только на угрозы.
